Марк Твен - [136]

Шрифт
Интервал

Наоборот, положительные герои у Марка Твена наделены богатой духовной жизнью, способностью к энергическим действиям, захватывающим в свою орбиту и других людей.

Есть одна наиболее выразительная черта у твеновских положительных героев: они в движении, в развитии, идут навстречу жизни. У Твена нет одинокого положительного героя, его герой — всегда с людьми и для людей. Такой облик героя таит в себе огромную поэтическую силу.

В литературе тип является в виде вполне определенной — личности, со всеми чертами живого человека. Так, Гек Финн в двух романах Марка Твена показан таким же суеверным мальчиком, как и окружающие его люди. Эта черта, характеризующая среду, нравы, является типичной, но в то же время она индивидуальна: с помощью суеверий и отношения к ним Гека Финна показана эволюция его сознания и характера. Мальчик предстает вначале трепещущим существом, пугающимся потусторонних сил. Для автора это служит источником комических ситуаций. Но с каждой сценой писатель меняет тон. Он как будто идет вслед за своим героем, отмечая изменения в его духовном развитии и освобождение сознания Гека Финна (и Тома Сойера) от суеверий.

Суеверия, как своеобразная художественная антитеза, оказались необходимым фактором: преодолевая их, мальчики укрепляли волю, учились владеть собою, закаляли характер, узнавали чувство товарищества (через страх — на помощь к другу). Без всего этого не было бы в романе «Приключения Гекльберри Финна» ответственнейшей сцены в лесу, когда Гек Финн, встретив беглого негра Джима, «внезапно» решает спрятать его и встать на его защиту. Эта «внезапность» тщательно подготовлена автором. Гек Финн созрел для этого действия. Марк Твен показал процесс кристаллизации чувств, становления характера в целой гамме индивидуально окрашенных переживаний и приключений.

У героев Марка Твена всегда есть одна или несколько черточек, без которых не могло бы проявиться главное и ведущее качество их характеров. В Томе Сойере — книжность, в Селлерсе — фантазерство и мечтательность, в Уильсоне — страсть к дактилоскопии, в янки — универсальный практицизм и изобретательность, и т. д. Типы Твена живут в сознании читателя благодаря этим зримым чертам их индивидуального облика. Нельзя представить Тома Сойера без его драчливости, дерзких проделок и нежных сцен с Бекки; Селлерса — без увлекательного и вдохновенного вранья; янки — без кипучего дела и технических выдумок; Гека Финна — без любви к реке и лесу; Берроу — без горячих споров и дискуссий.

Яркие и запоминающиеся образы в произведениях Марка Твена требовали от автора разнообразия литературных форм.

Творчество зрелого Марка Твена поражает богатством художественных средств. Характерно, что каждый вновь появившийся роман Твена имеет новую, особую жанровую окраску: «Принц и нищий» — роман-сказка, «Приключения Тома Сойера» — нравоописательный роман, «Приключения Гекльберри Финна» — социальный, «Янки при дворе короля Артура» — фантастический, «Пустоголовый Уильсон» — детективный, «Жанна д'Арк» — героический. Причем каждый из них имеет не только одну жанровую тональность, но и массу дополнительных жанровых «обертонов». Так, в «Американском претенденте» — целая гамма жанровых оттенков, от бытового романа до пародийного, сатирического.

Еще большее жанровое разнообразие наблюдается в рассказах Марка Твена. В социально-политических, фантастических, бытовых, детективных, антирелигиозных, философских, в (рассказах-памфлетах, в литературных пародиях Марк Твен стремится отразить различные грани жизни, разнообразные ее явления и оттенки.

Марк Твен любил давать предисловия к романам и рассказам. Так, в предисловии к «Принцу и нищему» Твен указывает на сказочный характер повествования; к «Приключениям Гекльберри Финна» — на разнообразие фольклорного материала, использованного в романе; к «Письмам китайца» — на реалистическую достоверность рассказа; к «Позолоченному веку» — на политическую направленность романа.

В предисловиях он излагает свои взгляды на литературу и ее гражданские обязанности, истолковывает свои воззрения, указывает на своеобразие художественного раскрытия смысла произведения, на особенности жанра и т. д. Предисловия подчеркивают сознательную тенденциозность писателя, говорят о желании донести до читателя свое произведение таким, каким его задумал автор. Являются они и свидетельством той душевной тревоги, которую испытывал Твен: он боялся, что публика его недооценит, не поймет, или поймет превратно.

Марк Твен — писатель, поднимавшийся до значительных и важных обобщений, — был в то же время очень «личным» во всех своих произведениях. В его рассказах, романах, очерках и книгах путешествий можно найти черты его собственной биографии — как он написал первые юмористические стихи, как долбил киркой твердые кварцевые породы Невады, как голодал в Сан-Франциско, как обанкротился, как ненавидел президента Теодора Рузвельта, как любил жену, как дрался с издателями. Подобно Л. Н. Толстому, чьи произведения являются огромной дневниковой записью, или Гете, который называл свое творчество исповедью, — Марк Твен был субъектом и объектом собственного творчества. Рассказ от первого лица, занявший прочное место в его литературном обиходе, помогал сохранить живость и непосредственность повествования, сберечь эмоции пережитого.


Рекомендуем почитать
Пушкин. Духовный путь поэта. Книга вторая. Мир пророка

В новой книге известного слависта, профессора Евгения Костина из Вильнюса исследуются малоизученные стороны эстетики А. С. Пушкина, становление его исторических, философских взглядов, особенности религиозного сознания, своеобразие художественного хронотопа, смысл полемики с П. Я. Чаадаевым об историческом пути России, его место в развитии русской культуры и продолжающееся влияние на жизнь современного российского общества.


Проблема субъекта в дискурсе Новой волны англо-американской фантастики

В статье анализируется одна из ключевых характеристик поэтики научной фантастики американской Новой волны — «приключения духа» в иллюзорном, неподлинном мире.


О том, как герои учат автора ремеслу (Нобелевская лекция)

Нобелевская лекция лауреата 1998 года, португальского писателя Жозе Сарамаго.


Коды комического в сказках Стругацких 'Понедельник начинается в субботу' и 'Сказка о Тройке'

Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.


Словенская литература

Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.


Вещунья, свидетельница, плакальщица

Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.