Мария Кровавая - [198]

Второй французский посол, Буадофин, пустил гнусный слух о том, что у Марии случился выкидыш. 7 мая он заявил, , что «королева родила какой-то комок плоти, похожий на крота, и была на пороге смерти». Это туманное, впоследствии ничем не подтвержденное утверждение дало, конечно, пищу для злорадных насмешек протестантов, но на физическое состояние Марии света не проливало.

Ясно одно: Марию настолько прочно убедили в наличии у нее беременности, что, даже когда ошибка стала очевидной, она предпочла верить в иллюзию, а не в реальность. Дело в том, что бесплодие королевы никак не укладывалось в ход Божественного предопределения ее жизни. Она просто не могла не иметь детей! Более того, все в ее окружении с самого начала были убеждены в этом, как и она, и продолжали поддерживать Марию в ее заблуждении даже после того, как сами начали сомневаться. В последний период Марию обманывали все: лекари, повитухи и фрейлины. Для задержки наступления родов они находили массу причин, кроме истинной, и всячески уверяли королеву, что ее надежды оправдаются. Говорили, что ее бабушка Изабелла родила Екатерину в пятьдесят два года и такие случаи вовсе не редки. Срок ожидаемых родов прошел? Значит, ошиблись в расчетах, но не в диагнозе.

Лекари и повитухи сделали новые расчеты и торжественно объявили: ребенок должен появиться либо в новолуние 23 мая, либо после полнолуния 4 или 5 июня. Мария успокойлась и продолжала ожидать, но чем дольше длилось это ожидание, тем больше усиливалось нервное напряжение. Она становилась все более замкнутой, часами сидела на одном месте, борясь с депрессией и тревогой. Такое поведение было совсем для нее не характерно, и те, кто видел ее в эти дни, говорили, что она выглядит бледной и больной. Но самое главное — все они замечали, что в том положении, в каком Мария сидит, ни одна беременная женщина находиться не может, потому что будет испытывать значительную боль. Мария сидела на полу, подтянув колени к подбородку, а ее живот был при этом сжат настолько, что выглядел почти плоским.

21 мая сообщили, что «живот Ее Величества сильно опал, что указывает на приближающиеся роды». Один из лекарей Марии, доктор Калагила, объявил, что королева уже определенно на последнем месяце и что роды могут начаться «теперь в любой день». И в то же время Руй Гомес написал, что видел ее прогуливающейся по саду такой легкой походкой, которая, по его мнению, невозможна при беременности на последнем месяце. Жизнь при дворе и в правительстве замерла. В ожидании вестей из покоев королевы потерявшие терпение придворные и раздраженные сановники слонялись по дворцовым галереям, обмениваясь слухами и тревожными взглядами. «Все в тревоге и ожидании, — писал Мишель, — и все здесь зависит от результатов этих родов».

В Лондоне не утихало смятение, вызванное разочарованием из-за ложного объявления 30 апреля о рождении наследника. Каждые несколько дней па улицы выбрасывались новые клеветнические листки, направленные против Марии, возбуждая страхи и подстрекая к бунту. В одних утверждалось, что королева умерла, в других — что «милостью Божьей скоро будет восхождение на престол Елизаветы». В тавернах, на улицах — повсюду, где собирались люди, велись подстрекательские разговоры. Филипп был этим так обеспокоен, что обратился к отцу за советом, спрашивая, что он должен предпринять против этой клеветы, самих клеветников и огромного количества самозванцев, объявляющих себя королем Эдуардом. Одного из таких шарлатанов 10 мая доставили в Совет, а через несколько дней в Кенте схватили восемнадцатилетнего юношу, который объявлял себя полноправным правителем Англии и «поднимал среди населения смятение». Его привезли в Лондон, выпороли и отсекли уши, затем парядили шутом и провезли по городу. На его груди висела табличка, где говорилось, что он только слепой исполнитель чужой воли. Но до того как его схватили, многие крестьяне поверили, что это действительно король.

Участились стычки при дворе. Филипп даже повелел держать в секрете детали последних неприятных происшествий. Повесили трех воров, укравших у одного испанца большое количество золота и драгоценностей, но переловить и наказать сотни англичан, которые нападали на испанцев чуть ли не у дворцовых ворот, было невозможно. Незначительная ссора между несколькими испанцами и англичанами неожиданно переросла в громадное побоище, в котором участвовали до пяти сотен англичан. В результате шесть человек погибли и около сорока получили серьезные ранения. Несмотря на строгое предупреждение короля, данный случай в секрете удержать не удалось. Поскольку никто за это наказан не был, англичане немедленно начали строить планы в первые дни июля устроить еще одну крупномасштабную драку.

Тот факт, что королева до сих пор не родила, на международных делах отражался не меньше, чем на внутригосударственных. С начала своего правления Мария выполняла посреднические функции, улаживая отношения между Францией и «Священной Римской империей». Весной 1555 года при содействии Англии была созвана мирная конференция. От исхода переговоров зависело очень многое. В частности, возрождение английского влияния па политику европейских держав, улучшение англо-французских отношений и, что было особенно важно, предотвращение новой войны, в которую Филипп мог попытаться вовлечь Англию.