Мария, княгиня Ростовская - [22]
Войдя в соседнюю комнату, Мария приняла ребёнка из рук няньки, молодой полной женщины с круглым добрым лицом.
— Ступай, Фовра, я покормлю и сама уложу. Отдохни малость, покуда не позову.
Нянька поклонилась, и уже в дверях столкнулась с князем Васильком.
— Ого, чем мы тут занимаемся! Которую титьку уже сосём?
Борис Василькович пропустил вопрос между ушей, усердно опустошая мамкину титьку.
— Ух, какой! — в который уже раз восхитился князь, разглядывая своего отпрыска. Мария подавила смешок.
— Всё не налюбуешься, княже?
Князь легонько обнял её, целуя в ухо и шею.
— Угадала. Да что там — вот, к примеру, смотрю я на тебя который уже год, и всё никак не могу поверить — да верно ли, что ты моя жена?
Мария чуть откинула назад голову, полузакрыв глаза. Счастье… Вот оно какое, счастье…
— Мариша, не пора титьку менять? — вдруг обеспокоился князь, на ощупь сравнивая её груди — Гляди, парень голодный останется…
Мария уже еле сдерживала смех.
— Не останется. Он ещё и на твою долю оставит. Будешь? — подначила она мужа.
— А можно? — с затаённой надеждой спросил князь. Мария с изумлением взглянула на него. В глазах мужа плясали озорные огоньки.
И они разом зафыркали, давясь смехом — смеяться в голос было нельзя, дабы не нарушать процесс питания Бориса Васильковича.
— Едут, едут!
Дворовый отрок вбежал в ворота, распахнутые настежь. По сторонам ворот стояли нарядные кмети дружины княжьей, и на крыльце был расстелен ковёр — тот же самый, что и тогда, когда Мария впервые въезжала вот в эти ворота… Только вместо снега сейчас был плотно утоптанный двор, чисто подметённый к приезду гостей, да не было колокольного звона. Ждали именитого гостя — великого князя Владимирского Георгия Всеволодовича, хозяина большей части северо-восточной Руси.
В ворота уже въезжали конные витязи охраны великого князя, и вот он сам появился, верхом на коне — князь не любил ездить в носилках, изобретении немощных старцев из Ватикана.
— Слава великому князю Владимирскому! Слава! Слава!
Мария поймала озорной взгляд мужа, с трудом подавила смех. Василько Константинович знал, что делал — поставил кричать-славить самых голосистых и басистых мужиков со всего города. Князь Георгий, будучи вообще-то человеком умным, к лести был нестоек, и сейчас это обстоятельство князь Ростовский бесстыдно использовал.
— … Здравы будьте, хозяева!
— Здрав будь, великий князь!
Все во дворе кланялись, и Мария поклонилась чуть ниже, чем полагается по уставу — отчего не потешить самолюбие гостя? Василько Константинович, улыбаясь, подошёл к сошедшему с коня великому князю Владимирскому, своему дядюшке, они обнялись. Князь Георгий Всеволодович возвышался над окружающими, подобно золотой статуе какого-то восточного божка, переливаясь парчой, золотыми и хрустальными украшениями [во времена Древней Руси хрустальные украшения стоили почти столько же, сколько натуральные драгоценные камни]. Любил князь Владимирский роскошные одеяния, и даже в тёплую погоду на «официальные визиты» являлся во всём блеске и величии. Надо же, и в дорогу парадное одеяние с собой взял… Мария вспомнила князя Александра Ярославича, предпочитавшего летом ходить в холщовой льняной рубахе, с вышивкой. Василько, кстати, тоже полагал, что для серьёзного разговора парча необязательна — куда нужнее голова.
— … А ну, показывайте, где молодой князь Ростовский?
Мария уже спускалась с высокого крыльца, бережно неся Бориса Васильковича, по случаю тёплой погоды одетого только в рубашку. Малыш сосал палец, заинтересованно разглядывая гостя — обилие блескучих предметов сильно взволновало его.
— А ну-ка… — князь Георгий бережно и ловко (чувствуется, что отец троих сыновей) взял у Марии ребёнка. — Ого, какой витязь вымахал! Сколько ему уже набежало-то?
— Уже год, — ответила Мария, улыбаясь.
— Ну, молодцы! Ай, молодцы! Такого парня ухитрились родить!
Молодой князь Ростовский, сопя, ухватил гранёную хрустальную бусину, пришитую к одежде Георгия Всеволодовича, потянул — не поддаётся.
— Что ж не взял с собою княгиню свою, Агафью Всеволодовну? — спросил Василько.
— А-а, её возьмёшь… — отмахнулся Георгий. — Летом если: «Что ты, что ты, батюшка, верхами да в такую даль…». А зимой тем более: «Что ты, батюшка, по такому-то морозу…»
Оба князя рассмеялись разом.
Князь Георгий исподволь оглядывал племянника и его жену. Возмужал, возмужал Василько Константинович, ничего не скажешь… А давно ли был парнишка, тоненький и большеглазый? Ну, а про Марию и речи нет — после родов до того роскошна стала, глазам глядеть больно… Вон, титьки того и гляди платье порвут, и в бёдрах округлилась… Только глазищи да талия тоненькая остались от той девчонки, что привёз из Чернигова князь Василько…
Борис Василькович, отчаявшись оторвать понравившуюся бусину, поднял рёв.
— У! У! Не выходит? На, держи! — князь Георгий сам оторвал стекляшку, вручил малышу, и тот сразу затих.
— Зря дал, батюшка, — Мария мягко отняла ребёнка. — А ну как проглотит да подавится?
— Коли проглотит, так не подавится! — басом рассмеялся князь Георгий. — Не та порода у него!
Борис Василькович между тем, сопя, рассматривал игрушку, вероятно, делая для себя на будущее важный вывод — если тебе чего-то нужно, следует немедленно и по возможности громко поднимать хай. Молчание обычно бесперспективно.
Быть прямым Исполнителем предначертанного свыше — не привилегия, а тяжкое наказание, данное за прежние грехи и злодеяния. Что может быть безумнее, чем полюбить бесплотный дух?Но Исполнитель, витязь Первей, как и ведущая его бесплотный дух Голос Свыше, уверены — в конце концов они добьются счастья, потому что этот мир в основе своей всё-таки справедлив…
Сентябрь 1974 года. Советский Союз…Четырнадцатилетний Антон поспорил с друзьями, что проведет ночь на Кунцевском кладбище, приковав себя к могильной оградке. Он не верит в оживших покойников, но когда видит бредущую между могил белую фигурку, то с трудом удерживается от дикого крика…Десять лет спустя Антон – свежеиспеченный инженер, который трудится в Научно-Производственном Объединении им. Лавочкина, где строят межпланетные станции. Антон один из участников легендарного проекта «Вега», курируемого Комитетом Государственной Безопасности.
Люди Земли Папируса, которую мы называем Нижним Египтом, пока ещё живут по древним справедливым законам. Но время их истекло. Повелитель Верхнего Египта Нармер уже готов распространить на всю землю Кемет новый порядок — все люди делятся на господ и рабов.
Зима 1237 года. Орды Батыя вторглись на русскую землю. Горят города и веси, и нет такой силы, что могла бы остановить нашествие. Остаётся последняя призрачная надежда — убить Бату-хана.
Обыкновенный молодой человек, рядовой автомеханик ничем не примечательной конторы Роман Белясов больше всего на свете любил рыбалку и никогда не задумывался над бесполезным вопросом: в чём смысл жизни? Тем более он не верил в нелепые средневековые выдумки про ангелов… Но в жизни, как известно, иногда происходит даже то, чего быть никогда не может, и однажды Роману на своём опыте приходится убедиться — ангелы вовсе не миф, равно как и смысл жизни…
Оказывается, чтобы стать ангелом, совсем не обязательно умирать. Роман Белясов, романтик и просто хороший парень, обрёл крылья благодаря случайности и, конечно же, большой и светлой любви. Отныне он живая легенда, биоморф, с зачатками всеведения и… Нет, до всемогущества пока ещё очень далеко. На планете ангелов, опередивших в развитии людей веков на двадцать, Рома чувствует себя как пигмей в метро. Но он учится изо всех сил, чтобы стать полезным своим новым родичам, а вместе с ними и всему человечеству, которое в недалёком будущем ждут трудные времена.
Автор книги, Лоррейн Кальтенбах, раскопавшая семейные архивы и три года путешествовавшая по Франции, Германии и Италии, воскрешает роковую любовь королевы Обеих Сицилий Марии Софии Баварской. Это интереснейшее повествование, которое из истории отдельной семьи, полной тайн и загадок прошлого, постепенно превращается в серьезное исследование по истории Европы второй половины XIX века. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
В четвертый том собрания сочинений Р. Сабатини вошли романы «Меч ислама» и «Псы Господни». Действие первого из них приходится на время так называемых Итальянских войн, когда Франция и Испания оспаривали господство над Италией и одновременно были вынуждены бороться с корсарскими набегами в Средиземноморье. Приключения героев на суше и на море поистине захватывающи. События романа «Псы Господни» происходят в англо-испанскую войну. Симпатии Сабатини, безусловно, на стороне молодой и более свободной Англии в ее борьбе с притязаниями короля Филиппа на английскую корону и на стороне героев-англичан, отстаивающих достоинство личности даже в застенках испанской инквизиции.
Эта книга – увлекательное путешествие через культурные слои, предшествовавшие интернету. Перед читателем предстает масштабная картина: идеи русских космистов перемежаются с инсайтами калифорнийских хиппи, эксперименты с телепатией инициируют народную дипломатию и телемосты, а военные разработки Пентагона помогают создать единую компьютерную сеть. Это захватывающая история о том, как мечты о жизни без границ – географических, политических, телесных – привели человека в идеальный мир бесконечной коммуникации. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Библиотека проекта «История Российского государства» — это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники мировой литературы, в которых отражена биография нашей страны, от самых ее истоков. Иван Дмитриевич Якушкин (1793–1857) — один из участников попытки государственного переворота в Санкт-Петербурге в 1825 году. Он отказался присягать Николаю I, был арестован и осужден на 25 лет каторжных работ и поселение. В заключении проявил невероятную стойкость и до конца сохранил верность своим идеалам.
Средневековая Восточная Европа… Русь и Хазария – соседство и непримиримая вражда, закончившаяся разрушением Хазарского каганата. Как они выстраивали отношения? Почему одна страна победила, а вторая – проиграла и после проигрыша навсегда исчезла? Одна из самых таинственных и неразрешимых загадок нашего прошлого. Над ее разгадкой бьются лучшие умы, но ученые так и не договорились, какое же мнение своих коллег считать общепринятым.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.