Мария Федоровна - [8]
Датский посол в Берлине барон Цале сообщил эту сенсационную новость Датской Королевской Семье и Императрице Марии Федоровне. Последняя попросила старого и верного камердинера Царской Семьи Алексея Волкова (1859–1929) отправиться немедленно в Берлин и потом рассказать об увиденном.
В июле 1925 года преданный слуга посетил один из берлинских санаториев, где в изоляции содержалась эта, якобы чудом вырвавшаяся из кровавого большевистского ада, младшая Дочь Николая И. Все было доложено затем Императрице: девушка молодая, немного похожа на княжну Анастасию Николаевну, но русского языка не знает, родственников не помнит и «вообще не Анастасия Николаевна».
После этого доклада бабушка категорически отказалась признать родство с этой сомнительной личностью и сразу же закрыла навсегда эту тему. Ее сердце чувствовало, что позже полностью и подтвердилось, что «берлинская дама» — самозванка, а вся возня вокруг нее — авантюра.
В том же году Мария Федоровна высказалась категорически против намерения дочери Ольги поехать в Берлин и лично встретиться с девушкой, выдававшей себя за младшую дочь Царя — любимую Ольгину Крестницу. Но Ольгу так просили о том ее тетя герцогиня Кумберленская и дядя Принц Вальдемар, считавшие эту миссию необходимой: «чтобы раз и навсегда решить этот вопрос».
Дочь Ольга ослушалась мать и провела осенью 1925 года четыре дня в Берлине рядом со странной, несомненно больной особой. В первый момент встречи ей показалось, что она видит действительно свою Крестницу. В чудесное спасение так хотелось верить, этого так ждало истерзанное потерями и разлуками сердце Великой княгини. Но очень скоро иллюзии рассеялись без следа.
Сразу же выяснилось, что претендовавшая на роль Дочери Царя девица ничего о жизни своей семьи не знает, да и вообще говорит лишь по-немецки, на языке, которому ее, Крестницу, не обучали. Окружающие эту Анастасию люди из числа приспешников сразу пояснили, что это случилось от «потери памяти», немецким же она овладела уже в Германии. Сомнений же Ольги все эти сбивчивые объяснения и разъяснения не развеяли. В конце своего пребывания она была уже убеждена, что перед ней самозванка.
«Когда я видела свою любимицу Анастасию летом 1916 года в последний раз, — вспоминала позже Ольга Александровна, — Ей исполнилось пятнадцать. В 1925 году Ей должно было исполниться двадцать четыре года. Мне же показалось, что госпожа Андерсон гораздо старше. Разумеется, следовало учесть ее продолжительную болезнь и общее плохое состояние здоровья. И все же не могли же черты Племянницы измениться до неузнаваемости. И нос, и рот, и глаза — все было другое». Ольга должна была признать правоту позиции своей матушки.
Для Марии Федоровны все эти признания не имели никакого значения. Она с самого начала не проявляла к этой истории особого интереса, хотя ждала своих дорогих и любимых Детей и Внуков, ждала до последнего земного мига бытия, но так и не дождалась. На земле им не суждено было уже встретиться.
Но она неколебимо уповала на грядущую встречу там далеко, в другой жизни, уже на небесах. Как истинная православная христианка, она ни минуты не сомневалась, что жизнь и смерть творится по воле Всевышнего, а Его Промысел простому смертному постичь не дано. Ее вера была столь проста и абсолютна, что вызывала восхищение даже у людей, не признававших ценностей Православия.
Ее, как сам себя называл, «непутевый зятек» Великий князь Александр Михайлович написал о Марии Федоровне: «Я завидовал своей теще. Ее слепая вера в истинность каждого слова Писания давала нечто более прочное, нежели просто мужество. Она была готова ко встрече с Создателем; она была уверена в своей праведности; разве не повторяла она все время: «На все воля Божья»?»…
16 октября 1928 года гроб с телом усопшей Императрицы был перенесен в православную церковь Александра Невского в центре Копенгагена, храм, построенный по желанию и на личные средства Александра III.
Траурная процессия растянулась почти на километр, и за гробом шли тысячи людей. На тротуарах, по пути следования, стояли многотысячные толпы; мужчины снимали головные уборы, некоторые женщины не могли скрыть слез. Датчане, воспитанные в лютеранской традиции, не были склонны, в отличие от русских, воспринимать монархов как Помазанников Божьих. Но покойную они знали и весьма уважали: и как дочь доброго, старого короля Христиана IX, и как женщину, всегда проявлявшую любовь к своей «первой родине».
В Дании члены Королевского Дома были окружены уважением, но в повседневной жизни не были сильно вознесены над простыми смертными, не были так удалены и изолированы от них. Принцы и принцессы ездили в открытых экипажах, без всякой охраны, и вместе с Королем запросто бывали в магазинах, театрах, на многочисленных народных праздниках и гуляниях.
Многие датчане лично знали умершую, «милую Дагмар», которая, и переехав в Россию, регулярно возвращалась к родительскому очагу. Ее встречали часто в Клампенборге на прогулках вдоль моря, в парках и садах Копенгагена. Хотя она была могущественной Царицей в загадочной восточной Империи, но здесь, на родной земле, она была открыта и доступна для общения. К ней подходили, с ней разговаривали, иногда просили совета или помощи. И она никогда не демонстрировала высокомерия, ко всем относилась с теплым участием, вызывавшим симпатию.
Учебник написан с учетом последних исследований исторической науки и современного научного подхода к изучению истории России. Освещены основные проблемы отечественной истории, раскрыты вопросы социально-экономического и государственно-политического развития России, разработана авторская концепция их изучения. Материал изложен ярким, выразительным литературным языком с учетом хронологии и научной интерпретации, что во многом объясняет его доступность для широкого круга читателей. Учебник соответствует государственным образовательным стандартам высшего профессионального образования Российской Федерации.Для абитуриентов, студентов, преподавателей, а также всех интересующихся отечественной историей.
В центре судьбоносного для России XVII века находится фигура Царя Алексея Михайловича. Ещё при жизни в народе он получил прозвание «Тишайшего», что очень точно отражало нравственно-психологический портрет второго Царя из Династии Романовых, хотя сам период его правления был далеко не спокоен. Изнурительные войны с Польшей в 1654–1667 годах и Швецией в 1656–1658 годах, народные мятежи — Соляной бунт 1648 года, Медный бунт 1662 года, как и антиправительственное движение под руководством донского казака Степана Разина в 1670–1671 годах — стали испытанием на прочность и государственного устроения и компетентности власти.
Третья книга из серии. "История России XX века" — очередной или затянувшийся «провал» в истории человечества или еще одна отчаянная попытка отстоять свои культуру, территорию, менталитет, свою веру как неотъемлемый элемент многогранной общемировой цивилизации? В этой книге авторский коллектив сделал очередную попытку охарактеризовать пройденный Россией — СССР столетний путь. Перед нами периоды ограниченного реформаторства Николая II, Великой российской революции, ленинско-сталинского эксперимента по строительству социализма, соревнования социализма и капитализма в форме «холодной войны», исчерпания потенциала и загнивания сложившейся общественной системы, очередной крутой ломки устройства страны в конце века.
Император Павел I — фигура трагическая и оклеветанная; недаром его называли Русским Гамлетом. Этот Самодержец давно должен занять достойное место на страницах истории Отечества, где его имя все еще затушевано различными бездоказательными тенденциозными измышлениями. Исторический портрет Павла I необходимо воссоздать в первозданной подлинности, без всякого идеологического налета. Его правление, бурное и яркое, являлось важной вехой истории России, и трудно усомниться в том, что если бы не трагические события 11–12 марта 1801 года, то история нашей страны развивалась бы во многом совершенно иначе.
Книга посвящена одному из самых загадочных и наиболее известных персонажей не только отечественной, но и мировой истории — Григорию Распутину. Чаще всего публике его представляют не в образе реального человека, а в обличье демонического антигероя, мрачного символа последнего периода существования монархической России. Это один из первых и наиболее живучих продуктов черного исторического пиара.Доктор исторических наук, автор нескольких десятков книг по истории России проводит расследование, профессионально и непредвзято исследуя разнообразный документальный материал.
Книга известного современного историка, доктора исторических наук А. Н. Боханова посвящена одному из самых загадочных и наиболее известных персонажей не только отечественной, но и мировой истории — Григорию Распутину. Публике чаще всего Распутина представляют не в образе реального человека, а в обличье демонического антигероя, мрачного символа последней главы существования монархической России.Одна из целей расследования — установить, как и почему возникала распутинская «черная легенда», кто являлся ее инспиратором и ретранслятором.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Монография известного российского литературоведа посвящена петербургскому периоду в творчестве великого писателя, когда тот создавал циклы «Вечера на хуторе близ Диканьки», «Арабески», «Миргород», комедию «Ревизор»… Автор видит истоки «петербургского текста» во взглядах молодого провинциала через увеличительное стекло столицы на историю родной Малороссии – древнейшей, «материнской» части русской земли, чье прошлое легло в основание славянской Империи. Вот почему картины и проблемы прошедшего Гоголь в своих произведениях соединил с изображением и насущными проблемами столичного «сегодня», сочетавшего старое и новое, европейское и азиатское, «высокие» науки, искусство и культуру с «низовыми» народными взглядами и лубком, вертепом, просторечием; красоту, роскошь дворцов и убожество окраин, величие государства – с мирками «маленьких людей»… Эти явные антитезы требовали осмысления и объяснения от литературы того времени.
Данная книга повествует о кинорежиссере, писателе и сценаристе А. П. Довженко.
Имя гениального русского ученого-кристаллографа, геометра, минералога, петрографа Евграфа Степановича Федорова (1853–1919) пользуется всемирным признанием. Академик В. И. Вернадский ставил Е. С. Федорова в один ряд с Д. И. Менделеевым и И. П. Павловым. Перед вами биография этого замечательного ученого.
Имя князя Дмитрия Ивановича Шаховского (1861–1939) было широко известно в общественных кругах России рубежа XIX–XX веков. Потомок Рюриковичей, сын боевого гвардейского генерала, внук декабриста, он являлся видным деятелем земского самоуправления, одним из создателей и лидером кадетской партии, депутатом и секретарем Первой Государственной думы, министром Временного правительства, а в годы гражданской войны — активным участником борьбы с большевиками. Д. И. Шаховской — духовный вдохновитель Братства «Приютино», в которое входили замечательные представители русской либеральной интеллигенции — В. И. Вернадский, Ф.
Из яркой плеяды рабочих-революционеров, руководителей ивановского большевистского подполья, вышло немало выдающихся деятелей Коммунистической партии и Советского государства. Среди них выделяется талантливый организатор масс, партийный пропагандист и публицист Павел Петрович Постышев. Жизненному пути и партийной деятельности его посвящена эта книга. Материал для нее щедро представила сама жизнь. Я наблюдал деятельность П. П. Постышева в Харькове и Киеве, имел возможность беседовать с ним. Личные наблюдения, мои записи прошлых лет, воспоминания современников, а также документы архивов Харькова, Киева, Иванова, Хабаровска, Иркутска воссоздавали облик человека неиссякаемой энергии, стойкого ленинца, призвание которого нести радость людям. Для передачи событий и настроений периода первых двух пятилеток я избрал форму дневника современника.
История Рима насыщена событиями и персонами, которым уместно определение — судьбоносные! Именно судьбоносные, поскольку облик современного мира, без всяких преувеличений, формировался в ту эпоху. В свою очередь Гай Юлий Цезарь — знаковая фигура, своего рода «точка сборки» западной цивилизации. Именно цезаризм стал движущей силой развития Европы на многие века и тысячелетия. Героизация Цезаря во многом определила его образ — великий деятель, вершитель великих деяний во времена великих событий. В отличие от многих других, которые запомнились лишь одной или двумя характерными чертами, как правило, злодейского свойства, Гай Юлий вполне человечен.
Герберт Уэллс — несомненный патриарх мировой научной фантастики. Острый независимый мыслитель, блистательный футуролог, невероятно разносторонний человек, эмоциональный, честолюбивый, пылающий… Он умер давным-давно, а его тексты взахлёб, с сумасшедшим восторгом читали после его кончины несколько поколений и еще, надо полагать, будут читать. Он нарисовал завораживающе сильные образы. Он породил океан последователей и продолжателей. Его сюжеты до сих пор — источник вдохновения для кинематографистов!
Он мечтал стать учителем и агрономом, а окончил духовную семинарию и военное училище. Бывший семинарист прошел две войны, Первую мировую и Гражданскую, успешно зарекомендовал себя на командной стезе, но свое место нашел на штабной работе. В годы Великой Отечественной войны А. М. Василевский стремительно поднялся на вершину военного Олимпа. Будучи ярким представителем, так называемой «шапошниковской школы», он успешно руководил «мозгом армии» — Генеральным штабом, решавшим вопросы подготовки и использования вооруженных сил в ходе военных действий.
Великая Смута начала XVII века высушила русское море и позволила взглянуть, что там, на самом дне его. Какие типы человеческие обитают у самого основания. Какая истина содержится в их словах и действиях. И, слава Богу, там, в слоях, на которых держится всё остальное, были особенные личности. Такие персоны одним своим существованием придают недюжинную прочность всему народу, всей цивилизации. Это… живые камни. Невиданно твердые, тяжелые, стойкие ко всяким испытаниям, не поддающиеся соблазнам. Стихии — то беспощадное пламя, а то кипящая мятежным буйством вода — бьют в них, надеясь сокрушить, но отступают, обессиленные.