Марьинские клещи - [8]
Такой шаг на какое-то время отсрочил наступление армий Гитлера на русский Восток.
Водитель включил фары, свет выхватил из темноты шлагбаум, фигуру часового. Узнав машину командующего, он быстро поднял перекладину. Машины въехали в усадьбу, остановились у входа в штаб фронта. Окна особняка светились, хоть было поздно, но штабисты работали. На днях генерал Конев приказал передвинуть штаб по «запасному варианту» — в деревню Столбы под городом Гжатском. Дальше от передовых линий, да и на случай нашего отступления маневр был оправдан. Часть штабного хозяйства уже перевезли на новое место, а другую — ещё собирали.
Дежурный офицер доложил командующему обстановку.
— Пришёл ответ из Ставки? — спросил Конев.
— Не было, товарищ командующий, — ответил дежурный, подал другие донесения.
Иван Степанович тяжело опустился на стул.
Он достал пачку папирос, размял одну, закурил, жадно вдыхал тяжелый дым.
На правом виске у генерала выступила тонкая жилка, словно он держал на плечах невероятно тяжелый груз.
Пять дней назад за подписями Конева, Соколовского и Лестева в Ставку ушла докладная от руководства Западного фронта.
По данным нашей разведки, а также по показаниям взятого в плен фашистского лётчика-истребителя, военный Совет фронта отмечал, что противник наращивал силы в районе Духовщины. На отдельных направлениях Западного фронта превосходство в танках у немцев достигало в 30 раз больше, чем у соединений Красной армии. Фашисты подтягивали свежие дивизии в район Вязьмы. Наш фронт, отмечали руководители, по-прежнему «очень жидкий», поэтому командующий просил Ставку ускорить «присылку пополнения», «восполнить недостаток пулемётного и артиллерийского вооружений».
Ответ из Москвы в штаб фронта не поступил.
Чуть позже руководство фронта запросило Ставку о разрешении на отвод армий на запасные позиции в случае, если наша оборона будет прорвана и не удастся сдержать натиск фашистов.
Ставка в ответ опять молчала!
Дорог был не только каждый день, но каждый час! От того, какое решение примет Ставка, зависела жизнь многих солдат и офицеров, а в конечном итоге — и судьба всей страны.
Почему же нет ответа? Никто не мог объяснить это молчание.
Наскоро поужинав, командующий принялся рассматривать карту фронта, которую и без того знал наизусть. Так, как знал наизусть начальник штаба пушкинского «Евгения Онегина». Когда обсудили положение армий, варианты обороны, атак, отступлений, Конев неожиданно попросил начальника штаба:
— Василий Данилович, давай почитай что-нибудь для души, передышка нужна, а то голова совсем уже плохо соображает.
— Что-то почитать? Исключительно только для вас, Иван Степанович, — встрепенулся Соколовский. — Для лирики теперь момент, сами понимаете, не совсем подходящий. Ну, уж ладно, попробую чего-нибудь вспомнить, порадовать вас.
Генерал Соколовский просветлел лицом, по-доброму улыбнулся. Минуту-другую он молчал, напрягая память, и вот зазвучал его прочувствованный голос:
— Как это, Василий Данилович, ты всё запоминаешь? Мне бы столько не запомнить! И вот смотри, как интересно получается. На всякий случай жизни всё есть у Пушкина в этом его романе «Евгении Онегине», — заметил командующий. — Как будто это он про нас написал: «Но день протёк, и нет ответа».
— Так точно, почти про нас написано, — согласился Соколовский. — Мы оказались в роли той самой Татьяны по отношению к Ставке.
— Да, оказались! — вздохнул Конев.
Соколовский опять собрался и продолжал:
Командующий засмеялся, ощутив какое-то душевное облегчение от услышанных пушкинских стихов.
— Нет, Пушкин не прав насчет ножек женских, добра такого нам не занимать, — проговорил он. — А сам-то, часом, не сочиняешь, Василий Данилович?
— Некогда, Иван Степанович, — махнул рукой Соколовский. — Я в детстве любил сказки, а когда в семинарии был, всё стихи учил наизусть, Пушкина любил. Тогда-то я и выучил всего «Евгения Онегина» на память, молодой был, память была свежая, с той поры так и храню в памяти весь роман. В 18-м я пошёл добровольцем в Красную армию. С тех пор и тяну армейскую лямку. А что делать? У меня такой принцип: «Моё место там, где я нужнее». А нужнее всего я здесь, в армии!
— Это правильно! — оценил Конев. — Принцип хороший!
— Если бы не пошёл в армию, — мечтательно продолжал Соколовский, — может, и стал бы писать, может, и был бы поэтом. Не судьба, значит.
Никогда не задумывались, вы, о чайных грибах? Мне с детства казались они чем-то потусторонним – выходцы не из нашего мира. Данный рассказ, конечно, не о грибах. Это маленькая история обычного россиянина – Олега Сысоева, который совершенно не мог представить, что жизнь его так круто изменится. Содержит нецензурную брань.
Девять человек, немногочисленные члены экипажа, груз и сопроводитель груза помещены на лайнер. Лайнер плывёт по водам Балтийского моря из России в Германию с 93 февраля по 17 марта. У каждого пассажира в этом экспериментальном тексте своя цель путешествия. Свои мечты и страхи. И если суша, а вместе с ней и порт прибытия, внезапно исчезают, то что остаётся делать? Куда плыть? У кого просить помощи? Как бороться с собственными демонами? Зачем осознавать, что нужно, а что не плачет… Что, возможно, произойдёт здесь, а что ртуть… Ведь то, что не утешает, то узлы… Содержит нецензурную брань.
У озера, в виду нехоженого поля, на краю старого кладбища, растёт дуб могучий. На ветви дуба восседают духи небесные и делятся рассказами о юдоли земной: исход XX – истоки XXI вв. Любовь. Деньги. Власть. Коварство. Насилие. Жизнь. Смерть… В книге есть всё, что вызывает интерес у современного читателя. Ну а истинных любителей русской словесности, тем более почитателей классики, не минуют ностальгические впечатления, далёкие от разочарования. Умный язык, богатый, эстетичный. Легко читается. Увлекательно. Недетское, однако ж, чтение, с несколькими весьма пикантными сценами, которые органически вытекают из сюжета.
Метафоричный рассказ о том, как амбициозная главная героиня хочет завершить проект всей своей жизни, в котором видит единственную цель своего существования. Долгое время она сталкивалась с чередой неудач и неодобрением родственников, за которым стоит семейная трагедия, а сейчас рассуждает о причинах произошедшего и поиске выхода из сложившейся ситуации.