Марина Цветаева. Рябина – судьбина горькая - [15]
Эта встреча только укрепила… мысль об отъезде. То есть о бегстве, – мы знали, что нас не выпустят, знали твёрдо. Пусть в то же время многие хлопотали о разрешениях и надеялись… Напрасно, как и показало дальнейшее. И если бы хоть сразу отказывали хлопочущим! Нет, их водили по месяцам, по годам по лестнице просьб и унижений, манили надеждами и бесконечными бумажками… Вот как это было с Сологубом и его женой. Она уже в Париж написала нам радостное письмо – почти всё сделано, их выпускают! А когда оказалось, что нет, что и эта надежда опять обманула, – бросилась с моста в ледяную Малую Невку, – тело нашли только весной. С умирающим Блоком было то же, – просили выпустить его в финляндскую санаторию, по совету врачей. Это длилось почти год. В последнее утро выяснилось, что какая-то анкета где-то в Москве потеряна, без неё нельзя дать разрешенья, надо ехать в Москву. Одна из преданных поэту близких женщин бросилась на вокзал: „Билетов нет – поеду на буферах!“ Но ехать не понадобилось, так как в это самое утро Блок умер. Мы, и не зная ещё этих несчастий, догадались, что хлопоты начинать бесполезно»[27].
Так что уже одно появление Цветаевой в Берлине было подвигом.
А через три недели (в самом начале июня) свершится главное: из Праги прибудет Сергей.
«Мы вышли на белую от солнца, пустынную площадь, и солнечный свет, отражённый всеми её плоскостями, больно ударил по глазам, – вспоминала Ариадна Эфрон. – Мы почувствовали палящую городскую жару, слабость в коленках и громадную пустоту внутри – от этой невстречи. Марина стала слепо и рассеянно нашаривать в сумке папиросы и бренчать спичками. Лицо её потускнело. И тут мы услышали Серёжин голос: „Марина! Мариночка!“ Откуда-то с другого конца площади бежал, маша нам рукой, высокий, худой человек, и я, уже зная, что это – папа, ещё не узнавала его, потому что была совсем маленькой, когда мы расстались, и помнила его другим, вернее, иным, и пока тот образ – моего младенческого восприятия – пытался совпасть с образом этого, движущегося к нам человека, Серёжа уже добежал до нас, с искажённым от счастья лицом, и обнял Марину, медленно раскрывшую ему навстречу руки, словно оцепеневшие.
Долго, долго, долго стояли они, намертво обнявшись, и только потом стали медленно вытирать друг другу ладонями щёки, мокрые от слёз»[28].
В те дни Марина и Сергей подолгу бродят по Берлину, рассказывая о себе и внимательно прислушиваясь и присматриваясь друг другу. Иногда встречаются со старыми знакомыми; знакомятся с новыми людьми. Так, Марина познакомила мужа с известным публицистом Романом Гулем. Гуль, как и Эфрон, был участником «Ледяного похода», который оба прошли зимой 1918 года[29].
«…С Мариной Ивановной отношения у нас сложились сразу дружеские, – вспоминал Гуль. – Говорить с ней было интересно обо всём: о жизни, о литературе, о пустяках. В ней чувствовался и настоящий, и большой, и талантливый, и глубоко чувствующий человек. Да и говорила она как-то интересно-странно, словно какой-то стихотворной прозой, что ли, каким-то „белым стихом“.
Помню, она позвала меня к себе, сказав, что хочет познакомить с только что приехавшим в Берлин её мужем Сергеем Эфроном. Я пришёл. Эфрон был высокий, худой блондин, довольно красивый, с правильными чертами лица и голубыми глазами… В нём чувствовалось хорошее воспитание, хорошие манеры. Разговор с Эфроном я хорошо помню. Эфрон весь был ещё охвачен белой идеей, он служил, не помню уж в каком полку, в Добровольческой армии, кажется, в чине поручика, был до конца – на Перекопе. Разговор двух бывших добровольцев был довольно странный. Я в белой идее давно разочаровался и говорил о том, что всё было неправильно зачато, вожди армии не сумели сделать её народной и потому белые и проиграли. Теперь – я был сторонником замирения России. Он – наоборот, никакого замирения не хотел, говорил, что Белая армия спасла честь России, против чего я не возражал: сам участвовал в спасении чести. Но конечной целью войны должно было быть ведь не спасение чести, а – победа. Её не было. Эфрон возражал очень страстно, как истый рыцарь Белой Идеи. Марина Ивановна почти не говорила, больше молчала. Но была, конечно, не со мной, а с Эфроном, с побеждёнными белыми. В это время у неё был уже готов сборник „Лебединый стан“…»[30]
Эти воспоминания Романа Гуля в свете нашего повествования очень важны, ибо показывают, что, оказавшись в эмиграции, Эфрон поначалу был «охвачен Белой идеей», но отнюдь не разочарован в ней, как некоторые пытаются в этом убедить. По крайней мере – поначалу.
И всё же Эфрон угнетён. Угнетён и унижен. Правда, другим. В «русском Берлине» любой чих распространялся со скоростью звука: на бульваре Курфюрстендамм чихнул – на Прагерплац вздрогнули. С той же предательской скоростью до Эфрона дошли слухи об очередном романе жены уже здесь, в Берлине. На этот раз – с издателем «Геликона» Абрамом Вишняком.
Начавшаяся было возрождаться прерванная семилетней разлукой семейная идиллия начинает рушиться. В глазах Сергея появляется пустота: он по-прежнему одинок. Прожив в Берлине две недели, Эфрон уезжает в Прагу. Пришибленный и отчаявшийся. Вновь обманутый…
История убийства Григория Распутина – сибирского «старца», мага с гипнотическим взглядом, злого пророка, спасителя (для одних) и врага (для других) России и царя – хорошо известна многим. Но на сей раз читателю предлагается пошагово пройтись вместе с героями драмы, произошедшей декабрьской ночью 1916 года в стенах Юсуповского дворца. Одновременно с этим автор показывает общий политический фон, царивший внутри и вокруг Российской империи, а также атмосферу вокруг Романовского трона. Скрупулёзно исследуя каждый факт и каждое событие, автор увязывает их с данными архивных материалов и воспоминаниями очевидцев.
Новая книга писателя и публициста Виктора Сенчи «Долг – Отечеству, честь – никому…» – не о войне и сражениях. Прежде всего, эта книга – о людях, воинском долге и «белых пятнах» Истории. Прежде всего эта книга – о людях, воинском долге и «белых пятнах» Истории. Предлагаемая работа является продолжением цикла историко-документальных расследований, посвящённых малоизученным фактам в биографиях известных людей. Овеянный славой командир бесстрашного брига «Меркурий» флигель-адъютант Александр Казарский; адмиралы Корнилов, Нахимов, Истомин; российский император Николай I; поэт Николай Гумилёв; герой Порт-Артура и Цусимы «Вятский Поддубный» Василий Бабушкин… В ряде материалов читатель познакомится с редкими архивными материалами, связанными с судьбами героев.
Главное действующее лицо новой книги писателя и публициста Виктора Сенчи – легендарный начдив 28-й Железной дивизии Вольдемар Азин. Однако читателю предлагается несколько шире взглянуть на весь ход событий Гражданской войны в России. Пытаясь вести разговор честно и открыто, автор не скрывает своего переживания как за красных, так и за белых – русских солдат и офицеров, волею судьбы оказавшихся по разные стороны кровопролитной борьбы. Верный своему принципу «докопаться до истины», писатель достаточно скрупулёзно исследует каждый факт и событие, увязывая их с архивными материалами и воспоминаниями очевидцев.
«Великая геополитическая катастрофа» — эта книга подтверждает правоту слов президента Путина о гибели СССР как о страшной трагедии, обернувшейся колоссальными людскими и экономическими потерями. Однако, проклиная горбачевскую «эпоху перемен», мы не всегда отдаем себе отчет, что события тогда пошли еще не по самому худшему из возможных сценариев — 20 лет назад нельзя было исключить ни полномасштабной гражданской войны, ни даже ядерного апокалипсиса. В реальности же произошел не полный крах, а ПОЛУРАСПАД Советского Союза — ценой неимоверных усилий и огромных жертв удалось спасти хотя бы Российскую Федерацию Благодаря кому мы удержались на краю и не погибли под обломками рухнувшей сверхдержавы? Почему вслед за агонией СССР та же участь не постигла и Россию? Как из пепла Советского Союза начало возрождаться Российское государство?Будучи не просто свидетелем, а одним из главных участников событий, Руслан Хасбулатов рассказывает об увиденном и пережитом предельно откровенно, не обходя молчанием даже самые острые моменты, не замалчивая ни собственных ошибок, ни имен главных виновников и заказчиков Великой Геополитической Катастрофы.
Книга петербургского журналиста Анатолия Максимова "McCartney. День за днем" — это первое в России издание, досконально исследующее жизнь самого популярного композитора планеты.Два тюремных заключения. Запись альбомов в Африке; на борту яхты посреди Атлантического океана; в старинном замке, а также совместная сессия звукозаписи с Джоном Ленноном, которая состоялась уже после распада Битлз в 1974 году. И кроме того, миллиард долларов на банковском счете плюс сенсационные подробности личной жизни музыканта.
Школьник, студент, аспирант. Уштобе, Челябинск-40, Колыма, Талды-Курган, Текели, Томск, Барнаул…Страница автора на «Самиздате»: http://samlib.ru/p/polle_e_g.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Василий Шукшин – явление для нашей культуры совершенно особое. Кинорежиссёр, актёр, сценарист и писатель, Шукшин много сделал для того, чтобы русский человек осознал самого себя и свое место в стремительно меняющемся мире. Книга о великом творце, написанная киноведом, публицистом, заслуженным работником культуры РФ Ларисой Ягунковой, весьма своеобразна и осуществлена как симбиоз киноведенья и журналистики. Автор использует почти все традиционные жанры журналистики: зарисовку, репортаж, беседу, очерк.
Спектакль «Гамлет» в Театре на Таганке в постановке Юрия Любимова и исполнении Владимира Высоцкого получил исключительную, эмоциональную, нервную и трагическую окраску. В течение десяти лет он будоражил умы и сердца театральной публики. После смерти Высоцкого спектакль был выведен из репертуара Театра и представляет теперь исторический интерес. Но режиссура Любимова и Гамлет Высоцкого навеки останутся в анналах театрального искусства как выдающееся достижение всей труппы Театра на Таганке.
«Смеяться, право, не грешно, над тем, что кажется смешно» — этот афоризм Николая Карамзина можно назвать одним из девизов советского кинематографа. Наши режиссеры, такие как Леонид Гайдай и Эльдар Рязанов, обладали великолепным чувством юмора, чаще всего, сочетавшееся с отменным вкусом и чувством стиля. Они дарили радость многим поколениям советских людей и давали путевку в жизнь нашим любимым актерам. Их добрые и веселые творения стали неотъемлемой частью нашей жизни. Книга известного кинокритика Федора Раззакова рассказывает о наиболее известных и любимых советских комедиях, о фильмах, которые не устаревают и постоянно находят новых поклонников.
Василий Осипович Ключевский (1841–1911) – выдающийся русский историк, общественный деятель, педагог, председатель императорского Общества истории и древностей российских при Московском университете. В сборник вошли все его статьи и речи, посвященные истории русской культуры. Многие его наблюдения и выводы звучат и сегодня злободневно и поучительно. Это, в первую очередь, очерки об историках, своих учителях и коллегах – Соловьеве, Буслаеве, Татищеве, Карамзине, Погодине, Грановском… Значительное число очерков посвящено писателям и поэтам: несколько статей и речей о Пушкине, статьи о Фонвизине, Лермонтове, Гоголе, Достоевском, Чехове… В своих размышлениях о русской культуре Василий Осипович проникал и в «дивную глубину человека», и в нравственную историю общества.