Маргарет Тэтчер. Женщина у власти - [9]

Победа Сталина в 1945 году способствовала росту доверия к коммунизму. К концу войны Центральная и Восточная Европа были во власти коммунистов. В Азии коммунисты Мао Цзэдуна одержали в 1949 году победу над правыми силами Чан Кайши. «Даже в высокоразвитых демократических обществах, — писал Збигнев Бжезинский, — идея государственного действия как лучшего средства обеспечить экономическое благосостояние и социальную справедливость стала господствующим воззрением» {14}.

Из-за войны выборы в Англии не проводились с 1935 года, и поэтому не было надежного способа выявить внутриполитическое настроение в стране. Ключ к его пониманию дала комиссия Беверидж 1942 года, призвавшая к созданию системы социального обеспечения. В докладе сэра Уильяма Бевериджа «О социальном страховании и связанных с ним видах обслуживания» говорилось о необходимости защиты государством всех граждан «от колыбели до могилы» и установления «национального минимума» гарантированного дохода {15}. Доклад содержал основополагающие идеи, и даже некоторые видные тори признали, что реформа назрела и партии следует осовременить свои социальные воззрения. Однако парламент лишь «приветствовал» выводы комиссии, а не утвердил их. Данные опросов общественного мнения говорили о том, что страна желает проведения данной программы в жизнь, но Черчилль не имел возможности осуществить какие-либо из этих предложений во время войны и откладывал рассмотрение доклада до ее окончания, несмотря на требования лейбористской партии действовать безотлагательно.

Эттли, занимавший пост лидера палаты общин в коалиционном правительстве Черчилля, сохранял в военные годы организационную цельность лейбористской партии и напоминал избирателям, что после войны у них будет альтернатива. В 1941 году партия опубликовала список своих социальных законопроектов военного времени; в следующем году Эттли выпустил брошюру «Старый мир и новое общество» — совокупность предложений на послевоенный период, которым консерваторы даже не попытались ничего противопоставить.

Лидер лейбористской партии поставил во главу угла своей предвыборной кампании обещание превратить Англию, это неустойчивое капиталистическое государство, в «социалистическое содружество». Его программа на будущее была не только обоснована теоретически, но опробована — в одном из вариантов — Советским Союзом на практике и, судя по всему, работала. Эттли не был ни революционером-бомбометателем, ни даже выходцем из лейбористской рабочей среды. Сын богатого адвоката, выпускник Оксфордского университета, он был кабинетным буржуазным политиком с превосходным интеллектом, одним из самых образованных членов своей партии. Подобно многим интеллигентам, принадлежавшим к средним и высшим классам, Эттли обратился к социализму уже будучи взрослым; до первой мировой войны он исповедовал консерватизм, но отошел от него после того, как несколько лет проработал в благотворительном учреждении, оказывая социальные услуги беднякам Степни — унылого, неблагополучного района лондонского Ист-Энда, где многое оставалось как во времена Диккенса.

Эттли был законченным социалистом, но в его намерения не входило полностью менять старый строй. Он хотел разумно реформировать его. Не собирался конфисковывать личную частную собственность. Ему нравились условия жизни среднего класса, к которому принадлежал он сам, и он хотел, чтобы в таких условиях жили все. Общество надлежало не разрушать до основания, а, наоборот, поднимать до достойного уровня. В послевоенные годы, по мысли Эттли, каждому следовало дать самое необходимое: прожиточный минимум, защиту от безработицы, бесплатное медицинское обслуживание. Правительство обеспечивало все это военнослужащим. Так разве должно правительство, вопрошал он, относиться к своим гражданам по-другому, когда они не сражаются на войне? Чтобы провести в жизнь свой план, Эттли принялся создавать «государство всеобщего благосостояния», осуществляющее контроль над ресурсами и производством посредством национализации предприятий общественного пользования и ряда отраслей промышленности.

В его предложениях предусматривалось то, чего действительно добивались англичане, но для страны, почти не имеющей финансовых ресурсов, весь этот идеалистический план был чрезвычайно рискованным. Всего лишь пять лет прошло после того, как речь Черчилля со словами «это был их лучший час» заставила сильней биться от гордости сердца британцев, и лишь два месяца после празднования победы над Германией, но к моменту прихода Эттли к власти в июле 1945 года это празднование уже стало древней историей. Теперь во весь рост вставала задача пережить послевоенный период.

Не прошло и недели после капитуляции Японии, как американский президент Гарри Трумэн аннулировал программу ленд-лиза, по которой Англия получала поставки и торговые суда для их перевозки. Для выплаты Англией долга назначались весьма щадящие — по американским меркам — условия, но поспешность, с которой было принято это решение, и незамедлительно выдвинутое требование об уплате процентов буквально ошеломили страну и вызвали широкое возмущение. Потрясенная этой перспективой дополнительных расходов при уже опустошенной казне, Англия была вынуждена пересмотреть свое положение.