Марафон в Испанском Гарлеме - [5]

– Во имя Отца и Сына...

Тройка почему-то замешкалась. Два десятка мальчишек, игравших чуть поодаль, уставились на них с большим интересом. Толстяк, наконец, заметил на другой стороне улицы здание с выбитыми окнами, которые были закрыты облицовкой. Открытым осталось только одно.

– Вот туда мы его и бросим, – решил он.

Игроки в домино прервали игру. Горилла в желтых брюках перебежал на другую сторону улицу. За ним устремились его друзья.

Падре Освальдо ясно видел, как пламя зажигалки приблизилось к патрону. Его рука снова поднялась в знак отпущения грехов:

– ...и святого духа! – громко крикнул он как раз и тот момент, когда тело несчастного исчезало в темном окне. Тотчас же трое убийц со всех ног бросились к Плезент-авеню. Несколько секунд было тихо.

Затем громкий взрыв потряс всю 119-ю улицу. Черный дым и обломки повалили из окна, в котором исчез. Чикитин. За ними последовал столб серой ныли.

Взрывная волна бросила священника на спину. Потом он поднялся, потеряв голос от ужаса. В ушах у него шумело. Отпущение было дано вовремя. Его стало тошнить. В этот момент занавес исповедальни зашевелился и появилась Кристина Лампаро с дикими глазами. Она уже забыла, что оставалась все еще в бюстгальтере и трусиках. Священник, который тоже забыл о ее существовании, подскочил.

– Почему же вы ничего не сделали? – упрекнул он ее. – Вы же работаете в полиции!

Она затрясла париком. Лицо ее побелело от страха.

– Мне было так страшно, падре. Где моя одежда? Я должна идти.

– Вот она, сеньорита, – послышался голос старой Марии, которая появилась из внутреннего дворика. Напуганная, она также видела часть драмы, не имея сил вмешаться.

Кристина тут же надела мини-юбку, блузку, кепку, схватила сумку.

– Здесь можно выйти?

– Идите через двор, затем через соседний дом и окажетесь на 118-й улице.

– Большое спасибо! Не забудьте, что вы меня не видели!

Она бросилась во двор. Разумнее было вернуться в отделение полиции пешком. Она скажет, что мотороллер сломался. Вдали слышался все более громкий шум, покрываемый время от времени сиренами полицейских машин. Священника качало. Ему казалось, что он выбрался из чудовищного кошмара. Он убеждал себя, что все это ему приснилось, что не могло быть, чтобы человека нафаршировали динамитом и взорвали как обыкновенную шутиху...

Лицо его все еще было окровавлено, голова кружилась. Он медленно упал на землю. Обольстительная сотрудница полиции исчезла, оставив после себя запах дешевых духов.

Полицейская сирена слышалась все громче и громче. Машина проехала 120-ю улицу. Вот она уже на Плезент-авеню и, наконец, на 119-й, возле пожарного крана, из которого мальчишки поливали Кристину Лампаро.

Доминошники сразу же, испарились. Мальчишки, потираемые любопытством, пытались разглядеть, что осталось от Никитина. Дорога была усеяна всевозможными обломками.

Из голубой машины 25-го отделения полиции выпрыгнули два агента, держась за рукоятки револьверов. Один из них спросил, не обращаясь ни к кому:

– Кто здесь взорвался?

Самый смелый из мальчишек громко крикнул, убегая:

– Педераст!

Глава 2

Задыхающаяся Кристина Лампаро выбежала на 118-ю улицу и повернула на Плезент-авеню, которая в этом месте совершенно не соответствовала своему названию. Между 118-й и 119-й улицами все дома были разрушены. Еще одна машина 25-го отделения проследовала со всеми включенными сиренами на 119-ю улицу. Кристина поняла, что ее мотороллер неизбежно привлечет внимание полицейских. Пожалуй, стоило бы его забрать. Ну что же, она скажет, что мотор заглох из-за душа, а ей пришлось пойти домой, чтобы переодеться.

Она попыталась успокоить дыхание, обогнув угол 119-й улицы. От того, невольным свидетелем чего она оказалась, девушка испытывала одновременно ужас и злость на себя. Не следовало бы будить борова, который спал легким сном в сердце пастора Барранкилья. Такие вещи приносят несчастье.

Вспомнив горящие глаза пастора, она ощутила приятное покалывание где-то внутри. Кристина Лампаро была щедрой. Без секса она не могла просуществовать и несколько часов. Любила делать это в самых невероятных условиях. Все годились для удовлетворения ее сексуальных запросов: молодые, старые, черные, белые, даже женщины. С первым своим любовником она встретилась на плантации сахарного тростника возле Сан-Хуана. Счет последующим она уже давно потеряла. Нью-йоркский климат совершенно не охладил ее пыла.

С первой работы лифтерши в большом магазине «Мэйси» ее уволили после того, как, охваченная внезапным желанием, она остановила лифт между третьим и четвертым этажами, возжелав немедленного и мощного удовлетворения от «железной каски» – строительного рабочего, пораженного таким неожиданным подарком. Он был ее единственным пассажиром и едва не проглотил свою каску, когда Кристина, как только лифт начал подъем, встала прямо перед ним на колени...

Такое послепродажное обслуживание не было традиционным в магазине «Мэйси»... Все остальное принадлежит истории... Покупатели, ожидавшие лифт, сначала разволновались, увидев, что кабина остановилась между этажами и что ее раскачивало, как при землетрясении... Кристина могла бы сослаться на техническую неисправность, но строитель начал орать от удовольствия, расписывая свои ощущения в таких выражениях, которые вогнали бы в краску и самого черта.