Манящая бездна ада - [6]
Женщина то и дело вздыхала, но страдала она не из-за несчастного негра, которому суждено было разлагаться на солнце. Она печально покачивала головой, наклоняясь к Бальди со словами сочувствия:
— Что за жизнь! Бедный мой! Совсем один…
В результате Бальди вошел во вкус игры и, решив потерять этот вечер, поудобнее расположился на скамейке, окруженной густой темнотой. Торопясь, будто ему необходимо было выговориться, он в нервном возбуждении продолжал создавать дикие, зверские образы иного Бальди — они оживали в восхищенном восприятии этой женщины. Она вся дрожала, прижавшись к нему, и ее кроткая покорность произвела на свет Бальди, безудержно кутившего в одной из портовых таверн — неважно, Марселя или Гавра — на деньги своих тощих, размалеванных любовниц. Бегущие в потемневшем небе облака напомнили ему морские волны, и тут же родился другой Бальди, который однажды в полдень садится на борт корабля «Санта-Сесилия», а в кармане у него десять долларов и револьвер. Легкий ветерок, причудливо круживший пыль у стен строящегося здания, вырос в мощный песчаный вихрь в далекой пустыне, и обрел плоть еще один Бальди, солдат Иностранного легиона, возвращавшийся домой; он проходил по селениям, высоко подняв штык, на котором красовалась наводившая на всех ужас голова поверженного мавра…
И вот иной, придуманный Бальди, стал настолько реален, что он уже рассказывал о нем, как о своем друге. И тут неожиданно горькая мысль пронзила его, повергнув в такое отчаяние, что он забыл о безвольно сидящей рядом женщине.
Он принялся сравнивать этого, вымышленного, Бальди с самим собой — спокойным, добродушным человеком, который просто рассказывает сейчас разные истории «мадам Бовари» с площади Конгресса. С настоящим Бальди, у которого есть и удачная адвокатская практика, и невеста, и пачки банкнот за процесс «Антонио Вергара против Самуэля Фрейдера», и — всегда почтительная улыбка привратника… Дурацкая, бессмысленная жизнь, как у всех вокруг. Он жадно курил, и горечь переполняла его; неподвижный взгляд был устремлен на квадрат зеленой лужайки. Женщина что-то лепетала — Бальди не слушал ее, — и в конце концов она замолчала, съежившись на скамейке, отчего стала казаться еще меньше.
Адвокат Бальди никогда не смог бы вскочить на палубу баркаса, груженного древесиной и какими-то мешками. У него не хватило бы духу признать, что настоящая жизнь — это нечто совсем другое; нельзя же на самом деле провести всю жизнь в окружении верных женщин и рассудительных мужчин! Адвокат Бальди просто закрыл глаза и плыл по течению, как все. Владельцы магазинов, служащие, директора контор…
Он отбросил сигарету и встал. Вытащив из кармана купюру, положил ее женщине на колени.
— Вот, возьми. Хватит?
Добавил еще одну, более крупную, и в это мгновение почувствовал, что ненавидит эту женщину, этот вечер, что готов все отдать, лишь бы не произошло этой встречи… Она прижала деньги ладонью, защищая их от ветра.
— Но… Я ведь ничего не говорила… Не знаю…
Она подалась к Бальди, ее огромные голубые глаза, казалось, стали еще ярче, почти синими, уголки губ обреченно дрогнули.
— Вы уходите?
— Да, у меня сегодня еще куча дел!
И Бальди небрежно помахал рукой — как это, возможно, сделал бы один из придуманных Бальди, и пошел прочь. Но, сделав несколько шагов, он вернулся; женщина неуверенно подняла руку с купюрами, чуть шевельнув ладонью. Бальди приблизил свое небритое лицо к ее лицу — взволнованному, опять засветившемуся надеждой. Он был мрачен, слова прозвучали как оскорбление:
— Эти деньги я заработал на контрабанде кокаина.
Выздоровление
© Перевод. Татьяна Балашова
Около полудня я обычно чувствовала легкое прикосновение — мягкое щекотание песка, сбегающего с голой мужской ступни. Полусонная, я лениво потягивалась в тени, падающей от его фигуры, и поворачивалась, скользя взглядом по улыбающемуся лицу. Обычно он раздевался, менял плавки. Лицо этого мужчины с резкими чертами оставалось всегда улыбающимся, но непроницаемым. Его выражение очень напоминало мне мордочку какого-то неведомого зверька. Рассеянно наблюдая за ним, я подмечала природный ум и лукавство.
И лишь в конце апреля, уже далеко-далеко отсюда, когда наступила переменчивая осень, я вдруг поняла, что лицо его было похоже на личико веселого, жизнерадостного фавна.
Расположившись в поросшей травами низине, я не могла видеть ни отель вдали, ни скалы. Пляж вокруг меня уменьшился до некоего треугольника, концы которого крепко упирались в горизонт.
Однажды утром море изменило цвет, потемнело, внезапно поднявшиеся волны накатывали на песок. Три девушки не спеша прогуливались по берегу. До меня доносился лишь их смех, звонкий и чистый, не прерывавшийся ни на минуту, подобный мелодии рассветных волн, — там вдалеке, у скалистого мыса.
В определенный час, на рассвете, всегда была слышна эта музыка волн. И где бы я ни находилась, я ощущала их беспокойное и неизбежное присутствие — словно разгоряченные породистые кони неистовым галопом скачут в рассветной мгле по песчаному берегу… Цветовые пятна девичьих купальников казались в лучах палящего солнца холодными, неестественными. Две девушки, шедшие по краям, были в темно-синих купальных костюмах, самая же высокая из них — в голубых брюках и белой короткой рубашке — шагала размашисто, то и дело вырываясь вперед, пока они не догоняли ее.
Уругвайский прозаик Хуан Карлос Онетти (1908–1994) — один из крупнейших писателей XX века, его нередко называют «певцом одиночества». Х.-К. Онетти создал свой неповторимый мир, частью которого является не существующий в реальности город Санта-Мария, и населил его героями, нередко переходящими из книги в книгу.
Хуан Карлос Онетти – уругвайский писатель. Представитель поколения 45-го года, к которому принадлежал также Марио Бенедетти и др. С 1930 по 1955 жил в Буэнос-Айресе, затем вернулся в Монтевидео. В 1974 был арестован и заключен в тюрьму, освобожден под давлением мировой общественности. В 1975 выехал в Испанию, где и прожил оставшуюся часть жизни. Последние пять лет не вставал с постели. Автор повестей и романов «Бездна», «Для одной безымянной могилы», «Краткая жизнь», «Верфь» и др. Лауреат премии имени Сервантеса (1980).Повесть «Лицо несчастья» впервые была издана в Монтевидео в 1960 году.Проза Онетти с его сомневающимся в себе и мире героем-одиночкой параллельна поискам французских экзистенциалистов.
Для творчества крупнейшего писателя современной Латинской Америки, вынужденного покинуть родину из-за преследований диктатуры, характерен тонкий психологизм, высокий этический пафос. Его повести и рассказы, уже издававшиеся в СССР, вызвали большой интерес.В этот сборник наряду с лучшими новеллами входят романы «Верфь» и «Короткая жизнь», в которых автор размышляет об одиночестве человека, о невозможности осуществления его мечты в современном буржуазном обществе.Все произведения, вошедшие в настоящий сборник, опубликованы на языке оригинала до 1973 г.
Прошла почти четверть века с тех пор, как Абенхакан Эль Бохари, царь нилотов, погиб в центральной комнате своего необъяснимого дома-лабиринта. Несмотря на то, что обстоятельства его смерти были известны, логику событий полиция в свое время постичь не смогла…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Цирил Космач (1910–1980) — один из выдающихся прозаиков современной Югославии. Творчество писателя связано с судьбой его родины, Словении.Новеллы Ц. Космача написаны то с горечью, то с юмором, но всегда с любовью и с верой в творческое начало народа — неиссякаемый источник добра и красоты.
«В те времена, когда в приветливом и живописном городке Бамберге, по пословице, жилось припеваючи, то есть когда он управлялся архиепископским жезлом, стало быть, в конце XVIII столетия, проживал человек бюргерского звания, о котором можно сказать, что он был во всех отношениях редкий и превосходный человек.Его звали Иоганн Вахт, и был он плотник…».
Польская писательница. Дочь богатого помещика. Воспитывалась в Варшавском пансионе (1852–1857). Печаталась с 1866 г. Ранние романы и повести Ожешко («Пан Граба», 1869; «Марта», 1873, и др.) посвящены борьбе женщин за человеческое достоинство.В двухтомник вошли романы «Над Неманом», «Миер Эзофович» (первый том); повести «Ведьма», «Хам», «Bene nati», рассказы «В голодный год», «Четырнадцатая часть», «Дай цветочек!», «Эхо», «Прерванная идиллия» (второй том).
Рассказы Нарайана поражают широтой охвата, легкостью, с которой писатель переходит от одной интонации к другой. Самые различные чувства — смех и мягкая ирония, сдержанный гнев и грусть о незадавшихся судьбах своих героев — звучат в авторском голосе, придавая ему глубоко индивидуальный характер.
В биографической повести известного американского писателя Ирвинга Стоуна «Жажда жизни» (1934) увлекательно рассказывается о жизни и творчестве крупнейшего французского художника, голландца по происхождению, Винсента Ван Гога. Творческую манеру автора отличает стремление к точности исторических реалий и психологических характеристик действующих лиц. (Из издания Ирвинг Стоун — Жажда жизни, М., Худ. лит., 1980. — 478 с.)
Палая листва — первое художественное произведение Гарсиа Маркеса, вышедшее отдельной книгой. Впервые повесть опубликована в 1955 г. (отрывок из нее — под названием Зима — был напечатан в конце 1952 г. в барранкильской газете Эль-Эральдо).Все реальное действие повести проходит за полчаса: между свистком паровоза в 2.30 и криком выпи в 3 часа дня. Но в монологах-воспоминаниях полковника, что пришел в дом покончившего самоубийством доктора, временные границы раздвинуты на четверть века: от 1903 года, когда доктор поселился в Макондо, до 1928 (эта дата имеет символическое значение для автора: Гарсиа Маркес родился в этом году).