Мания приличия - [13]

губы. Я тоже был слегка под градусами, и тискать в руках стройное женское тело было приятно. Член отозвался быстро, сквозь шорты потираясь о разведенные бедра, о промежность в трусиках от купальника. Почувствовавший неудобство из-за коробки передач Тэян, вытянул свою телку наружу, и я увидел через плечо своей наездницы и лобовое стекло за ним, как те пристроились на капоте, активней и активней приступая к процессу. Люблю бескомплексных девчонок для отдыха. Хоть я и не поклонник групповух, но смотреть, как рядом ебётся кто-то ещё — это дополнительный завод. Я развязал верх купальника и откинул его под ноги, впившись в молодую грудь, покачивающуюся перед моими глазами. Её обладательница простонала, откинув назад голову, и её волосы качнулись за её спиной. Уже без рубашки, я прижал тело к себе теснее, облизывая соски и забавляясь с ними языком. Подключив к этому занятию одну руку, я не больно сжал один, обхватил грудь полностью, смял её до очередного стона. В поле зрения то и дело попадало то, что творилось на капоте. Тэян развернул девицу к себе спиной и, целуя изгиб шеи, забрался рукой ей между ног, разогревая и добывая естественную смазку. Судя по растворенному рту, она тоже стонала, и не тихо. Сквозь пыхтение и постанывание внутри машины, мне неслышно было, что за звуки раздаются извне. Я потянулся за презервативом и, пока доставал его, туристка ловко избавилась от последнего прикрытия и, с жарким огоньком в глазах наблюдая, как я натягиваю гондон на член, с нетерпением ждала, когда сможет запрыгнуть на него. Люблю таких, заводных. Когда самому не очень, бывает, хочется, они заряжают энергией. Но сейчас я был полон желания, мне хотелось трахаться, трахать до визга, чтобы авто тряслось и сиськи перед моим носом подпрыгивали туда-сюда с большой амплитудой. Оправляя волосы, чтобы не лезли на лицо, когда она наклонялась вперед, девица вернулась к поцелуям, приятным, нужно признать, и насадилась на член, обхватив его своим влагалищем. Я блаженно простонал. Обожаю это чувство, когда туго входит, обтягивает, словно засасывает. Зашевелив бедрами, вверх-вниз, я шлепнул ладонью по её заднице и она, отозвавшись возбужденным смешком, алчно поцеловала мой подбородок, пошла языком ниже, по шее, как бывалая развратница, умеющая доставлять себе и другим наслаждения. Промычав от удовольствия, я приподнял её лицо за подбородок и наши языки опять сплелись. Наклонив вперед свою партнершу, Тэян драл её, опершуюся на капот, ухватившись за бедра. Обнаженные груди скользили по металлической поверхности, когда руки уставали держать себя на весу. Мне представало изумительное зрелище. Тэяну, наверное, через стекло тоже было видно подскакивающий зад телки, что резвилась со мной. Я шлёпнул по нему снова, и ещё. Какой прекрасный звук от этих шлепков… Я не могу объяснить, чем он так заводит, но эта звонкость пощечины, будто ставишь на место, подчиняешь себе, овладеваешь полностью. Ловя на лету движущиеся соски, я прищемлял их губами, прикусывал зубами, вгрызался, но без остервенения, в сочные груди. Сминая руками молодое тело, я усилено двигал его на себе, как поршень. Машина качалась не только из-за нас, но тряска была то что надо. Как корабль в ураган, только это был ураган страсти. Кратковременной и одноразовой, но, главное, дающей всем то, чего они и хотели. Вбиваясь снизу, я двигался всё резче и грубее, отчего стоны и крики возникали громче и надрывнее. Я был близок к финалу, и не собирался оттягивать его, потому что хотелось оргазма, хотелось экстаза. Рванув ещё несколько раз, я с чувством прошипел, ощущая, как сперма хлынула в презерватив. Постепенно останавливаясь, я замер, тяжело дыша. Откинув голову на спинку сидения, я отдыхивался, пока девица, навалившись на меня, продолжала целовать мои губы и скулы. Мне больше не хотелось этого. Сразу после удовлетворения мне уже не нужно всех этих нежностей и нюансов. Точно не от такой, как она. Словно спасение, у меня в шортах завибрировал мобильный и я, поскольку они были наполовину под моим задом, чтобы привстать, скинул с себя ещё не выдохшуюся туристку. Увидев, что звонит Сынхён, я принял звонок и поднес айфон к уху: — Я слушаю. — Привет, я насчет шейха. Его всё устроило, передаёт благодарности и комплименты. — К черту комплименты, расплатился полностью? — оживился я от хорошей новости. Впрочем, не сомневался, что угадаю с его предпочтениями. За столько лет я наизусть выучил клиентов и узнал людей. — Да, всё четко, ровно и вовремя, — отчитался Сынхён. — Завтра увидимся на стрелке? — Да, я подъеду, — утерев пот на лбу, от жары и усердий, подтвердил я. — Тогда до завтра. Пока! — Пока, — попрощался я и отложил телефон. Опустив глаза, я увидел на члене использованный презерватив, и потянул его так, чтобы не расплескать. Сняв его, я огляделся в поиске мусорки, но наткнулся на ещё похотливые глаза самки. Ох уж эти любительницы секс-туризма! Я перешел на английский: — Ты куришь? — Нет, — обнаженная, она ещё немного манила, но такому пресыщенному типу, как я, два захода за раз даром не надо. — А я, пожалуй, покурю, — натянув шорты, я открыл дверцу и, спрятав презерватив в фольгу упаковки из-под него же, ткнул его пока что в пепельницу в этой самой дверце. Машина ещё ходила ходуном, поскольку Тэян не закончил со своей любовницей одного дня. Достав сигарету и зажигалку, я закурил и оперся об автомобиль, не смущаясь того, что его качает. Девица, уже в купальнике, выпрыгнула следом и, встав рядом, обняла меня, положив подбородок на моё плечо. Ладно, ближайшие полчаса я добрый, развлекайся, детка, если тебе необходимо чувствовать присутствие мужчины после секса. Я нехотя положил свободную руку ей на талию. Потянув за волосы на себя девицу, Тэян заставил её прогнуть спину и, прикусив кожу между шеей и плечом, оставив на ней алеющий засос, с громким стоном кончил, ещё дергая бедрами и схватив за груди. Более выжатая, чем моя, она даже не сообразила сразу одеться, когда Тэян отступил назад, оправляясь и обдувая плечи от жары. Его крепкое татуированное тело было бронзовым под заходящим солнцем. Проведя по лицу ладонью, он направился ко мне, попросив сигарету. Задумчиво выдыхая первые кольца дыма, он уставился на горизонт. Мы недолго помолчали, пока я не вспомнил о деле. — Запаску можешь пускать в ход. — Чего? — очнулся он, выйдя из раздумий. Натянувшая купальник вторая подкралась к нам, с некоторым восхищением глядя на Тэяна, но не решаясь к нему лепиться, как её подруга ко мне. — А, ты про русских что ли? — Нет, блядь, в шиномонтаж тебя отправляю! — сплюнув, я криво ухмыльнулся. — Разумеется о них, о ком ещё. — Значит, султан доволен пополнением гарема? — Наверное, меня подробности не волнуют, — пожал я плечами. Захотелось домой, выпить чашечку кофе и поболтать с кем-нибудь о нейтральном. Жаль, что Сынхён занят сегодня, Тэян немного не то для светских бесед. — Мальчики, ну вы можете говорить так, чтобы и нам было понятно? — легко стукнула меня девица, хихикая. Я погладил её по волосам, как мог бы провести рукой по собаке, трепля её за принесенную палку. — Девочкам не всё надо знать, о чем говорят мальчики, — Интересно, её бы сильно испугало, узнай она, что я торгую такими, как она? И что, если бы было нужно, я бы без жалости продал её в бордель? Она бы там имела успех, я думаю. А если у неё здоровые почки, то тоже применение найдем… Смешно, конечно, но не тем, кто узнал, о чем я разговариваю на самом деле и чем занимаюсь. — Мы уже взрослые, нам можно, — подала голос другая, из-за Тэяна. — Я сказал, что меня уже ждет жена, и мне пора домой, — солгал я, наблюдая, как теряются и скисают лица честных куртизанок, нет, я бы даже сказал, бескорыстных служительниц радостей плоти. Это было не профессией — это было их душевным состоянием, и таких по свету очень и очень много. На Западе их принято считать эмансипированными, самодостаточными, свободными, женщинами раскрепощенными, сексуально открытыми, знающими, что хотят, равными мужчинам. Я называю это проще — шлюхи. И им уже не так весело было продолжать общение, но чтобы их отвезли обратно, им пришлось вернуться в машину и ещё двадцать минут терпеть моё общество. Немного потерянные, более тихие, опечаленные и слегка обиженные — в таких тоже была прелесть. По крайней мере, той вульгарности и развязности, что я презираю в женщинах в быту, поуменьшилось. В сексе это отлично, не спорю. Но когда девица такова всегда… Нет, мои строгие нравы не позволяют мне долго находиться в обществе подобных. Незаметно, отвернувшись к окну, сидя на пассажирском спереди, я засмеялся своим мыслям.