Манифест Унабомбера - [34]

151. Социальное крушение, которые мы наблюдаем сегодня, несомненно, не является результатом лишь случайности. Оно может быть только следствием той жизни, которую система навязывает людям. (Мы доказали, что наиболее существенным из довлеющих условий является нарушение процесса власти.) Если система для обеспечения своего выживания преуспеет в установлении достаточного контроля над поведением личности, в человеческой истории наступит новый переломный момент. Поскольку раньше пределы человеческой выносливости налагали ограничения на развитие обществ (как мы объясняли в параграфах 143, 144), индустриально-технологическое общество будет стараться поднять эти пределы, модифицируя людей — психологическими ли, биологическими ли методами, или и теми, и другими. В будущем социальная система не будет приспосабливаться к человеческим потребностям. Наоборот, человек будет приспосабливаться к потребностям системы.[77]

152. Вообще говоря, технический контроль над человеческим поведением, скорее всего, не будет внедряться в тоталитарном порядке или даже из-за сознательного стремления ограничить человеческую свободу.[78] Каждый новый шаг в установлении контроля над человеческим разумом будет восприниматься разумным откликом на проблемы, которые встают перед обществом, вроде лечения алкоголизма, снижения уровня преступности или побуждения молодёжи к изучению науки и инженерного искусства. Во многих случаях будет приводиться гуманистическое оправдание. Например, когда психиатр выписывает антидепрессант пациенту в подавленном состоянии, он, несомненно, оказывает ему любезность. Было бы бесчеловечно отказывать в лекарстве тому, кто нуждается в нём. Когда родители посылают своих детей в Сильванские образовательные центры для того, чтобы в них насильственно пробудили интерес к учёбе, они делают это из заботы о благополучии детей. Может быть, какие-то из этих родителей и не хотят, чтобы их ребёнок принуждался к специализированному обучению ради получения работы и чтобы ему промывали мозги с целью сделать из него компьютерного фаната. Но что они могут поделать? Он не могут изменить общество, а их ребёнок может оказаться не у дел, если у него не будет определённых навыков. Поэтому они и отсылают его в Сильван.

153. Таким образом, контроль над человеческим поведением будет вводиться не просчитанными решениями властей, но посредством процесса социальной эволюции (БЫСТРОЙ эволюции, тем не менее). Ему невозможно будет противостоять, потому что каждое достижение, рассмотренное само по себе, будет казаться полезным, или, по крайней мере, вред, наносимый достижением, не будет казаться таковым, или совсем уж на крайний случай он будет представляться меньшим, чем тот вред, который был бы нанесён, если бы это достижение не было совершено (см. параграф 127). Например, пропаганда применяется для многих благих целей, вроде осуждения жестокого обращения с детьми или расовой ненависти.[79] Половое воспитание, несомненно, полезно, тем не менее его смысл (в пределах, когда оно успешно) заключается в отнятии от семьи формирования у детей сексуальных установок и передаче его в руки государства, представленного системой средних школ.

154. Предположим, что был выявлен некий биологический признак, увеличивающий вероятность того, что ребёнок вырастет преступником, и предположим, что какой-то вид генной терапии может удалить его.[80] Конечно, большинство родителей, чьи дети обладают этим признаком, заставят их подвергнуться терапии. Поступить иначе было бы бесчеловечно, так как ребёнку, вероятно, выпадет жалкий удел, если он вырастет преступником. Однако, во многих или в большинстве первобытных обществ наблюдается низкий уровень преступности по сравнению с нашим, хотя у них нет ни высокотехнологичных методов воспитания детей, ни жестоких систем наказания. Так как нет никакого повода полагать, что у современного человека врождённых хищнических наклонностей больше, чем у первобытного, то высокий уровень преступности в нашем обществе должен иметь своей причиной давление, оказываемое на человека современными условиями, к которым многие не могут или не будут приспосабливаться. Таким образом, лечение, предназначенное исключить потенциальные преступные тенденции, является как минимум отчасти направлением реконструкции людей, чтобы они соответствовали требованиям системы.

155. Наше общество имеет склонность считать «болезнью» любой образ мышления или поведения, который неудобен системе, и это действительно так, потому что, когда личность не приспосабливается к системе, это причиняет ей боль, так же как и создаёт проблемы системе. Таким образом манипулирование личностью с целью подогнать её под систему рассматривается как «лекарство» против «болезни», и поэтому является благом.

156. В параграфе 127 мы обращали внимание на то, что если использование нового элемента технологии ВНАЧАЛЕ является необязательным, то не факт, что оно таким и ОСТАНЕТСЯ, потому что новая технология имеет тенденцию менять общество в таком направлении, что в итоге для личности становится трудно или вообще невозможно действовать без использования этой технологии. Это применимо и к технологии человеческого поведения. В мире, в котором большинство детей подвергается воздействию программы, заставляющей их увлекаться учёбой, родители будут практически вынуждены подвергнуть ей своего ребёнка, потому что, если он не пройдёт через неё, то, когда вырастет, он будет, образно выражаясь, невеждой, и поэтому нетрудоспособным. Или, предположим, открыли биологическое лечение, которое без нежелательных побочных эффектов будет ощутимо снижать психический стресс, от которого в нашем обществе страдают очень многие люди. Если подвергнуться лечению решится огромное количество людей, тогда общий уровень стресса в обществе снизится, так что для системы станет возможным повысить приводящие к стрессу воздействия. Действительно, что-то похожее на это уже происходит с одним из наиболее важных психологических инструментов нашего общества, дающим людям возможность снизить стресс (или по меньшей мере временно избавиться от него), а именно с массовым развлечением (см. параграф 147). Его использование у нас «необязательно»: никакой закон не приказывает нам смотреть телевизор, слушать радио, читать журналы. Тем не менее массовое развлечение является средством ухода от реальности и снижения стресса, от которого большинство из нас становятся зависимыми. Все жалуются на низкопробность телевидения, однако, почти все смотрят его. Некоторые воздерживаются от приёма теле-наркотиков, но редкостью была бы сегодня та личность, которая могла бы обходиться без ЛЮБОЙ формы массового развлечения. (Тем не менее, вплоть до недавнего времени человеческой истории большинство людей прекрасно обходилось без иных развлечений, кроме тех, которые каждая местная общность создавала для себя.) Без развлекательной индустрии система скорее всего была бы не способна выйти из положения, которое она создаёт наложением на нас приводящих к стрессу воздействий.