Манифест, как стать интересной - [74]

– Мы в десятках километров от дома. Какие шансы, что это твои знакомые?

– Подожди здесь. Я попробую взглянуть поближе. – И Логан выбрался из-за столика с таким видом, будто Бри тут вообще не было. Затем он медленно направился к мужским туалетам, украдкой косясь на компанию.

Бри угрюмо прихлебывала кофе, разглядывая гущу на дне и чувствуя, как выветривается рождественское настроение. Когда спустя пару минут Логан вернулся – уже не таясь и с широкой улыбкой на лице, – она увернулась от его руки.

– Что такое? – озадачился он, снова пытаясь ее обнять, но она вжалась в диван.

– Так ты их не знаешь?

Он усмехнулся:

– Нет. Ложная тревога.

– Поздравляю.

– Да что с тобой такое?

– А что со мной? – впервые за вечность Бри действительно вела себя, как семнадцатилетняя девочка.

– Вот это. – Логан указал на ее скрещенные руки и каменное лицо. – Дуешься, как подросток.

– Вообще-то я и есть подросток. Забыл? Именно поэтому ты не признаешь меня на публике.

– Я… Что?! Так ты из-за этого? О господи, Бри, я просто запаниковал, вот и все. Ты не можешь меня за это винить. Я и так ради тебя здорово рискую. – И он раздраженно почесал в затылке.

По мнению Бри, она тоже немало рисковала. Ее сердце принадлежало Логану, и он мог проштамповать его в любой момент.

– Ты меня стыдишься, верно? – спросила она, злясь на собственную уязвимость.

– Разумеется, нет.

– Тогда почему прячешься по туалетам?

Ее сердце… болело. Бри не знала, что органы умеют корчиться в агонии, но сейчас ощущала себя именно так.

– Ну перестань, Бри. Дело вовсе не в этом.

– Да? А по-моему, в этом.

Бри не волновало, что она звучит незрело – ей было всего семнадцать, она и была незрелой.

Логан завел ей прядь волос за ухо. Это немного смягчило Бри, и она сразу себя возненавидела.

– Ты же знаешь, что у нас… мм… непростые отношения.

– А я хочу простые. – Бри самой себе напоминала капризного ребенка.

– И что ты предлагаешь? Чтобы я бросил жену и съехался с тобой?

Ну, это было бы неплохо.

– Тебе еще нет восемнадцати. Меня посадят в тюрьму. Меня могут арестовать даже за этот кофе… Это расценивается как злоупотребление доверием.

– Я не хочу, чтобы тебя арестовали… Ты единственный, кому я доверяю.

Господи, все и правда было серьезно. Бри так увлеклась своими переживаниями, что совершенно забыла о правилах Реального Мира.

– Мне исполнится восемнадцать в следующем сентябре. Осталось меньше года.

Ну, это уже что-то…

– И что мы будем делать тогда? Дождемся, когда ты закончишь школу, и сбежим в вересковые пустоши, как Кэти и Хитклифф?[10]

Очередная литературная шутка. Бри знала, что должна хотя бы улыбнуться, только вот ей было совсем не весело.

– Не знаю.

Она правда не знала.

– Давай просто посмотрим, куда приведет нас жизнь? Что скажешь?

Бри хотела сказать, что это позорный компромисс. Увертка. Трусость. Но разве у нее был выбор? Ей не хватило бы сил выдвинуть ему ультиматум… Пойти на такой риск. У Бри не осталось больше ни одного человека, с кем она могла быть самой собой. Кем она станет, если потеряет еще и Логана? Сможет ли вечно притворяться девочкой из популярной компании? Будто прежняя Бри пропала в лесу – там, где никто не слышал ее криков.

Она осознала, что кивает.

– Вот это моя девочка. – В Логан стиснул ее с такой силой, что чуть не задушил в объятиях.

Когда он наконец ее отпустил, Бри внимательно на него посмотрела. Одного взгляда на это прекрасное лицо – тонкая сеть морщинок вокруг глаз, мощный изгиб носа, едва заметная ямочка на подбородке – оказалось достаточно, чтобы забыть недавний инцидент. По крайней мере, на этот раз.

– Расскажи побольше о своем костюме овечки. Не могу дождаться четверга, чтобы увидеть тебя в нем.

Глава 42

РАЗУМЕЕТСЯ, НА ВЕЧЕРИНКУ они собирались у Жасмин.

В свете грядущих праздников ее дизайнерский гений окончательно ушел в отрыв: теперь китайские фонарики свешивались буквально отовсюду, а в комнате витал душный запах ароматизированных свечей.

– Выпивка! – объявила Жасмин, возвращаясь из кухни с подносом странных на вид напитков.

– А это, черт возьми, что такое? – спросила Гемма.

Ее лицо сверкало от блесток. Она вытащила из шляпы «волхва, приносящего в дар золото». Поэтому надела золотое платье, обнажающее все, что нужно, и обильно намазалась блеском для тела. Бри была искренне впечатлена, как Гемме удалось сексуализировать такого невинного персонажа. (О бороде все предпочли забыть.)

Жасмин аккуратно опустила поднос на стол, заваленный непригодившимися платьями.

– Это гоголь-моголь! Ладно, я не знала, как готовится гоголь-моголь, а потому просто смешала Бейлис с самбукой. Смотрите, получилось похоже на «Гиннес»!

Бри с подозрением покосилась на стаканы. Жасмин заметила ее взгляд.

– Не волнуйся, я не собираюсь напиваться, как в прошлый раз.

– Гм… я думала, тебе что-то подсыпали в коктейль, – невинно ответила Бри.

Мин опрокинула стакан фальшивого гоголь-моголя, поморщилась и взялась за следующий.

– Ой, перестань. Мы все знаем, что я просто перебрала.

Гемма залезла на кровать.

– Леди и джентльмены, она наконец это признала!

Все, включая Жасмин, захлопали и разразились одобрительными возгласами. Сегодня она выглядела просто прелестно: белое развевающееся платье, перехваченное золотой тесьмой, и изящный нимб из тонкой золотой мишуры на светло-медовых кудрях. Костюм смотрелся неожиданно невинно – особенно по сравнению с Геммой, – и Бри молча порадовалась, что хотя бы не все из них собираются оскорбить чувства верующих.