Манифест Дзен. Свобода от себя - [51]

Управляющий вышел со специальным сиденьем, чтобы усадить меня. Он спросил: «Что я могу сделать?»

Я сказал: «Зачем поднимать столько суеты по этому поводу? Я просто обычный будда. Принесите мороженое».

Мой друг потел под кондиционером. Когда мы вышли, он сказал: «Я больше никуда не повезу вас».

Я сказал: «Не я начинал шутку. Вы спросили меня, а когда я делаю что-нибудь, я делаю это полностью».

Позже он говорил мне, что все осуждали его за то, что он водил меня в такие места. Я сказал: «Есть еще такие места? Время от времени водите меня в такие места — из-за того, что будды не посещали... это стало традиционным. Мы должны отбросить традицию».

Мои будды собираются посещать бистро, дискотеки, и они собираются заниматься всевозможными вещами. А вам нет нужды тревожиться. Вот в этом и состоит ваша тревога: то, что вы не можете делать обе вещи — не можете танцевать на дискотеке и быть буддой.

Я говорю вам, танцуете вы или нет, вы будда. Вы можете весело отплясывать на дискотеке и все же не лишиться своей сути будды. Вы не можете утратить ее; нет способа утратить ее.

Танка прав. Для человека осознания все существование есть дхарма,все существование — «Даже единственные глоток или единственный кусочек обладает своей собственной истиной».

Человек, который приходит домой, не нищий. Это было в прошлом. Я хочу изменить это полностью.

Дзен предпринял несколько шагов, но нерешительно. Я говорю вам, хотите вы того или нет, вы есть будда, вы не собираетесь стать буддой. Это сама ваша сущность. И раз это признано, вся жизнь становится священной, ничего не отрицается. Это и есть новый человек, которого я хочу представить миру — новый будда. Этот манифест для новых будд.

Юко написал небольшое хайку, но пусть оно погрузится глубоко в вас.

Заглушая блеск звезд, — ночной дождь.

Он, очевидно, сидел в своей маленькой лачуге, любуясь блеском ночных звезд — и тут вдруг... ночной дождь приглушил весь блеск звезд. Зачем он написал это?

В этом содержится целый манифест.

Звезды там, они сияют; дождь приходит, облака приходят, и звезды исчезают, но они по-прежнему там. Облака или дождь не могут убрать их.

Ваша суть будды — это просто ваш внутренний блеск, ваше внутреннее свечение. Придет ли дождь или облака, но все это проходит. Ваше внутреннее остается незатронутым. Ваш блеск — не блеск звезд, который можно убрать или который можно стереть хотя бы на мгновение. Ваш блеск и ваше молчание так глубоко коренятся в вас, что нет способа избежать его.

Вы избегаете... Каждый старался избежать будды, но вы не преуспеете, уверяю вас. Рано или поздно вам надоест прятаться, бегать от самого себя. Рано или поздно вы усядетесь — на циновку для задзен или без циновки — тихо, умиротворенно и вдруг — взрыв. А это и есть то, что вы искали все свои многие жизни.

Вопрос Маниши:

Возлюбленный Ошо,

Есть ли какая-нибудь истина в том, что заявляет Алан Уотс, когда он пишет:

«Нельзя забывать о социальном контексте дзен. Это первостепенный путь освобождения для тех, кто изучил дисциплины социальной конвенции, обусловливания индивидуума группой».

Маниша, в этом нет истины. Алан Уотс один из значительных людей, которые представили дзен Западу. Но они проводили его интеллектуально, сами они не были людьми дзен.

Он продолжает говорить, что дзен должен быть специфически противопоставлен контексту конфуцианства со своим акцентом на надлежащее, на ритуал.

Это абсурд. Дзен восстает против конфуцианства. Нет необходимости думать о нем в контексте конфуцианства.

Конфуцианство — это интеллектуальный подход к миру, логический подход. Конфуций то же самое для Востока, что Аристотель для Запада, но дзен против логики. Дзен включает противоречия.

Дзен нужно переживать сам по себе. Контекст не требуется.

Наоборот, Алан Уотс говорит снова: «Дзен мог бы быть очень опасным лекарством, в социальном, контексте, где конвенция ослаблена, или в другой крайности, где дух, открытый восстанию против конвенции, готов эксплуатировать дзен для разрушительных целей».

Как я говорил вам уже, Алан Уотс остается христианином. И с христианской точки зрения он продолжает размышлять о дзен: «Каковы будут его последствия, если социальный уклад очень слаб в каком-то месте? Дзен может быть разрушительным».

Он боится. Сначала социальный уклад должен быть укреплен. Дзен, согласно ему, для очень зрелых людей, иначе он может привести к распущенности. Но это его собственный страх; он сам стал распущенной личностью.

Это не верно. Если дзен освобождает вас, вы не можете впасть в безответственность; это невозможно, даже если ваш социальный уклад слаб, не силен достаточно. Он беспокоится, что это может быть «опасным лекарством в социальном контексте, где конвенция ослаблена». Нет, это вообще не лекарство. И, во-вторых, там, где конвенция ослаблена, для дзен легче цвести. Это прочная конвенция преграждает путь дзен.

Он, к тому же, опасается: «в другой крайности, где дух, открытый восстанию против конвенции, готов эксплуатировать дзен для разрушительных целей».

Нет возможности эксплуатировать дзен, потому что дзен не только восстание, по сути, это молчание, по сути, это безмолвие. В сущности, это раскрытие вашего сознания. В этом раскрытии вашей скрытой, дремлющей сути будды, нет риска, что вы станете, опасны для общества, что вы можете стать проклятием общества. Это невозможно просто потому, что дзен умиротворяет вас, успокаивает вас.