Манекен за столом. Роман-антиутопия - [108]

— А почему ты считаешь, что всё это были куклы? — спросил я.

— Мы все об этом знали, — сказала Топ. Она нервно рассмеялась. — Да, и обижать их нельзя, дискриминировать. Терпимость к куклам, к их глупости стала нормой.

— Если мы додумались быть в малом количестве, то зачем заполнять пустоты? Ведь так хорошо гулять по пустым улицам, сидеть в пустых залах. Не нужны они.

— Решили, что нужны, — грустно сказала Топ. — Более того, они не совсем нейтральны, как ты полагаешь.

— Что ты имеешь в виду?

— А то, что они показывают различный образ жизни. Они указывали нам на то, что нам не нужно, переживают за нас те чувства, которые нам не нужны. Они не развивались, но от и до показывали жизнь разную, скандалили, обожали застолья.

— В этом что-то есть… — сказал я.

— В дебоше? — удивилась Топ.

— Да нет. В том, что они в любом своём движении застывшие формы. В любом. Они не страшны, как картины, как скульптуры в музее. А они сами знают, кто они?

Топ усмехнулась.

— Конечно, нет. Они — никакие. Пусть будут разные образы жизни. Я ушла из дома. Встретила Шедевра. Вот человек! Настоящий друг. Вы поразили меня. Да вы и понятия не имеете, насколько все одиноки. Как хорошо было на побережье. И ты. Как прекрасно побережье. Вернемся, — сказала Топ.

Мы стояли возле дома.

К нам бежал Витамин. Он запыхался.

— Уф! — выдохнул он. Он согнулся и упер руки в колени. Потом он выпрямился.

У Сервиса в лаборатории что-то произошло. Он позвонил Витамину взволнованным голосом.

Мы сели с ним в такси.

Дверь в дом Сервиса была открыта.

В воздухе распространялся удушливый запах. Мы почувствовали стеснение, от которого трудно было избавиться.

На столе лежало желе, как кусок торта из мармелада. Наверно, оно было в чем-то смочено, вокруг даже натекло.

— Неприятная вещь какая, — пояснил Сервис.

Мы с Витамином переглянулись. Торт зашевелился. Что-то Сервису удалось вывести, но мы не понимали, чему он так восторгается.

— Это материя, — хладнокровно сказал Сервис.

Мне показалось, что он сейчас разрыдается.

— Ты уверен? — скептически осведомились мы с Витамином.

— Самая настоящая.

Я потрогал торт.

— Можно?

— Можно, можно.

Мармелад была тяжелый, как слиток, и совершенно сухой. Руку покалывало.

Что-то в нем было неуловимо неприятное, оно было, как бремя, от которого нельзя избавиться, к которому все время есть необходимость возвращаться.

— Ты бы ее спрятал, что ли, — сказал Витамин. — Убери со стола.

— Куда ее девать. Ее уже никуда не денешь.

Торт неуловимо шевельнулся.

— Что-то есть хочется, — сказал Витамин.

— Ага, действует, — сказал Сервис.

— Из-за этого, что ли? — изумился Витамин. — Я утром плохо позавтракал.

— Можешь не верить, — сказал Сервис.

Мы вышли на порог.

— Почему у меня нет детей? — сказал Витамин. Я заметил в его словах глубокую озабоченность. — Я обязан был их иметь. Это мой долг обществу.

Витамин все сокрушался о девушках, о детях, о долге обществу, о годах, и ему было явно не по себе.

Это на него тот концентрат материи подействовал.

Сервис сидел на крыльце, расставив ноги и обхватив голову. Что же он, мол, наделал.

Ничего особенного он не наделал.

Эти деловитые, неотвратимые материи повсюду.

Мы бросили Сервиса в его тоске, которая, действительно, ощущалась, как запах.

Витамин сказал, что позаботится о нем.

Я спешил домой. Из домов стали выпадать кирпичи. Таксист заложил крутой вираж и, повернув голову, широко улыбнулся. Я успокаивал Витамина. Убеждал его, что мы еще молодые.

— Да, да, у нас все впереди, — твердил Витамин. — Это верно. А добра у меня много, можно обзавестись семьей.

— Не ожидал от тебя, — сказал я. — Какое это имеет значение?

Я старался говорить бодро теперь, когда все пришло в движение. Гул проносился у горизонта.

Так я ничего и не понял в этом городе. Я рассчитывал встретиться со множеством умных людей.

Никто мне не встретился умнее Лагуны, не прочитавшего за всю жизнь ни одной книги. В руки он их никогда не брал.

Никакого пространства, и блага цивилизации сомнительные.

Не понимаю, как я там мог находиться столько времени.

Топ дома не было. Витамин стал присматривать машину, и тут появился Лагуна с выпученными глазами.

— Все, я нагулялся. Двинули домой.

Спортивный костюм хорошо скрывал лишний вес, который появился у Лагуны на городских хлебах.

Витамин подогнал машину.

— Мы пойдем пешком, — сказал я.

— Да, — подтвердил Лагуна. — Только надо сделать припасы.

— В руках потащите? — сказал Витамин.

Он барабанил пальцами по рулю.

— С техникой будь осторожней, — сказал я.

— А что будет с моими магазинами? — спросил Витамин.

— Забудь, — сказал я.

— Да, — сказал Лагуна, — забудь.

— А что? — Я повернулся к нему. — Что ты видел?

— Такое творится, что и не описать, — сказал Лагуна.

— Та-ак, — протянул Витамин. — У меня, в принципе, все застраховано.

Лагуна рванул вперед, переваливаясь и трясясь накоплениями по бокам.

Слабый свет проступал сквозь темноту. Свалка окружала отель.

Нас едва не засыпало на выходе из города.

Но это было там, а здесь было ничего, тихо. Весь путь мы прошли пешком. Домашние животные нам уже не попадались. Лагуна уверял, что одомашнит любое животное, лишь бы сократить расстояние, но когда из темноты показались приветливые лошадиные морды, мы стали держаться ближе к деревьям.