Мандарин - [4]
— Да, таким уж говорливым я уродился. И чтоб остановить меня, существует только один путь. В окошко.
— Но у тебя еще вся жизнь впереди!
— Это у тебя, дружок. А вот у той девицы за роялем в баре, поющей блюз, уже нет. Что до меня, то на всем моем теле не найдешь и дюйма, на котором не было бы отпечатков пальцев из фебеэровских досье на хулиганов, жуликов и опасных психопатов!
— Я тебе не верю!
— Глупый, наивный мальчик! — сказал он с грустной усмешкой. — Тебя когда-нибудь целовали мужчины?
— Нет.
— Я бы тебя поцеловал, но не стану…
Я вновь посмотрел на женщину в черном плаще.
— И давно ты ее знаешь?
— Еще с института. Она была одним из моих преподавателей…
— Ах, так!
— Только не надо ахать! Я был ее любимчиком. Она пророчила мне блестящую будущность… Я же брожу вечерами по центральным улочкам в компании юных бездельников…
— Но разве ты пытался хоть что-нибудь изменить?
— Оставь меня в покое!
— Пытался или нет?
— Что я должен был для этого сделать? Стать актером, писателем, художником или танцовщиком?
— Ты мог стать кем угодно!
— То же самое говорила мне и она. Меня же в ту пору привлекали только дикие вечеринки где-нибудь в Малибу или в Лагуне. А она, похоже, все еще на что-то надеется. Стоит как побитая дворняжка.
— Зря ты о ней так.
— Ты думаешь? Подожди меня здесь.
Я видел через окно бара, как он заказал еще один «Дюбонне» и позвонил куда-то по телефону. Вернувшись назад, он сказал с усмешкой:
— Только что беседовал с Лоренцо Медичи. Слышал что-нибудь о Медичи?
— Они жили, кажется, в Венеции, да?[3] Основали там первую банковскую компанию. Друзья Боттиччели и враги Савонаролы, так?
— Извини, что спросил. Я говорил с их прапраправнуком, который предлагал мне пожить в сентябре в его манхэттенском пентхаусе. Секретарская работа. Ведение домашнего хозяйства. Четверг — выходной. Уикенды на Файер-Айленде.
— Ну и как, ты примешь это предложение?
— Там она меня точно не достанет. Идем!
Сонни решительно зашагал прочь.
Я вновь посмотрел на женщину, стоявшую на другой стороне улицы. Простояв полчаса под дождем, она стала выглядеть куда старше.
Немного подумав, я сошел с бордюра. Заметив это, она отвернулась и поспешила скрыться за ближайшим поворотом.
Лето кончилось.
Разумеется, в Лос-Анджелесе никогда нельзя говорить об этом с уверенностью. Едва успеешь подумать, что оно кончилось, как оно уже возвращается иссушающим зноем на День благодарения, или портит Хэллоуин сорокаградусной жарой вместо дождя, или жарким утром под Рождество растопит снег, превратив Новый год в День независимости.
И тем не менее оно кончилось. Народ разъезжался, паковал вещи и прятал фотографии, готовясь исчезнуть в жерле войны, начавшейся по ту сторону океана. Лето кончилось. Когда вы прощались с друзьями на остановке, в горле у вас начинало першить. Никто не говорил «до свиданья» или «прощай» — просто «пока» или «увидимся», правда, довольно грустным тоном. Все понимали, что, куда бы мы ни отправились, мы можем никогда не вернуться.
Поздним субботним вечером я провожал Сонни по пустынному парку к трамвайной остановке. Не глядя на меня, Сонни спросил:
— Поедешь со мной?
— Куда? — удивился я.
— Ко мне домой, глупыш.
— Ты никогда не приглашал меня к себе…
— А теперь приглашаю. Ну, так что — едешь или нет?
Я стал рассматривать его бледный, освещенный светом луны профиль. Почувствовав мой взгляд, он повернулся ко мне, чтобы как следует рассмотреть меня, как будто видел впервые.
— Спасибо за приглашение, — ответил я, отводя взгляд, — но не стоит, Сонни.
Сонни вздохнул.
— Пропади я пропадом, но теперь меня отверг даже Марсианин!
— Это ты обо мне?
— Разумеется! — рассмеялся Сонни. — В один прекрасный день ты женишься на такой же, как ты, Марсианке, и она нарожает тебе дюжину детей, которые будут верой и правдой служить повелителю Марса Джону Картеру.[4]
Я неуверенно кивнул.
— Думаю, так оно и будет.
— Я в этом нисколько не сомневаюсь. Ну, я поехал в свое одинокое логово и завтра утром отправлюсь к Медичи… Ты не передумал?
— Нет, спасибо.
Подъехавший к остановке трамвай раскрыл двери. Сонни взобрался на подножку и обвел взглядом остановку, пустынный парк и крыши окрестных зданий так, словно пытался навсегда сохранить их в памяти.
— Сонни! — окликнул я его.
Он посмотрел мне в глаза.
— Храни тебя Бог! — пробормотал я.
— Только на это я и надеюсь…
Трамвай тронулся, и Сонни, стоя в его открытых дверях, помахал мне на прощание своим мундштуком.
— Как там в песне, помнишь? — прокричал он.
Трамвай прогрохотал и скрылся.
— «Мандарин»? Эту песню написал Джонни Мерсер. Самая популярная вещица того года, «Мандарин», — откликнулся старый официант совсем из другого времени. — Странный он был какой-то, этот Сонни… Приятный голос — мягкое такое сопрано. Я и сейчас слышу его. И смех. Думаю, поэтому мы все и тянулись за ним. У нас в ту пору ничего не было: ни денег, ни работы, ни девушек… Слонялись от нечего делать по го роду, и только. А он пел и смеялся, вот мы и шли за ним. Сонни и «Мандарин». «Мандарин» и Сонни…
Официант остановился, смутившись. Допив вино, я спросил:
— Вы не знаете, что с ним сталось?
Официант покачал головой, но потом, не много поколебавшись, сказал:
Пожарные, которые разжигают пожары, книги, которые запрещено читать, и люди, которые уже почти перестали быть людьми… Роман Рэя Брэдбери «451° по Фаренгейту» — это классика научной фантастики.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Первое прославившее Брэдбери произведение, которое является, по сути, сборником рассказов, объединенных общей темой — историей освоения Марса людьми, судьбой прежних жителей планеты, а главное — судьбами простых людей, оказавшихся в непростых ситуациях.
Изобретен прибор, который наконец остановит все войны, секунда и все металлические предметы превратились в ржавчину. Но дикарь, который сидит в нас, не может без оружия…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборнике Рождественские повести – пять повестей и все они связаны, так или иначе, со светлым праздником Рождества. Однако только первая повесть целиком посвящена этому празднику. Действие второй повести происходит под Новый год, в четвёртой и пятой рождественские празднества даны лишь как эпизоды, в «Сверчке» Святки не упоминаются вовсе. Однако это не помешало сложиться мнению, что Диккенс «изобрёл Рождество», поскольку все повести объединены общим идейным замыслом и пропитаны общим настроением. Писатель облекает свои рождественские повести в форму сказки, щедро черпая из народного творчества образы призраков, эльфов, фей, духов умерших и дополняя фольклор своей неистощимой фантазией.
«В одном обществе, где только что прочли „Вампира“ лорда Байрона, заспорили, может ли существо женского пола, столь же чудовищное, как лорд Рутвен, быть наделено всем очарованием красоты. Так родилась книга, которая была завершена в течение нескольких осенних вечеров…» Впервые на русском языке — перевод редчайшей анонимной повести «Геммалия», вышедшей в Париже в 1825 г.
Франсиско Эррера Веладо рассказывает о Сальвадоре 20-х годов, о тех днях, когда в стране еще не наступило «черное тридцатилетие» военно-фашистских диктатур. Рассказы старого поэта и прозаика подкупают пронизывающей их любовью к простому человеку, удивительно тонким юмором, непринужденностью изложения. В жанровых картинках, написанных явно с натуры и насыщенных подлинной народностью, видный сальвадорский писатель сумел красочно передать своеобразие жизни и быта своих соотечественников. Ю. Дашкевич.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Собрание сочинений австрийского писателя Стефана Цвейга (1881 - 1942) — самое полное из изданных на русском языке. Оно вместило в себя все, что было опубликовано в Собрании сочинений 30-х гг., и дополнено новыми переводами послевоенных немецких публикаций. В десятый том Собрания сочинений вошли стихотворения С. Цвейга, исторические миниатюры из цикла «Звездные часы человечества», ранее не публиковавшиеся на русском языке, статьи, очерки, эссе и роман «Кристина Хофленер».
Вернувшись домой из поездки, Джон Мартин узнаёт от жены, что в их дом установили прослушивающее устройство. Как себя вести? Что говорить? Что делать? Обычная жизнь рушится…
Взрослый Уильям Генри Сполдинг заглянул проездом в городок своего детства, но Гринтаун изменился, и никто его не ждет, кроме… Кроме тех, кто всегда с нами, неизменных друзей детства, незабытых, неизбывных лиц, летних и осенних имен.
В гринтаунскую школу приехала новая учительница, Энн Тейлор, 24 лет. Боб Сполдинг влюбился в нее и набрался духу объясниться в любви…
Самое любимое занятие Леонардо Мида — ходить по вечернему городу. Раньше он был писателем, но теперь книг и журналов никто не читает, все смотрят телевизор. Однажды Леонардо задержал последний в городе полицейский патруль…© suhan_ilich.