Манчестерский дневник - [5]

— Кто Вы?

— Здравствуйте, моя фамилия Таубе, — сказал Леви, — мы с Вашим супругом договорились о моём приезде по телефону перед прошедшим Шаббатом.

— А-а. Сейчас мужа нет дома, — женщина собралась закрыть дверь.

— А когда он вернётся?

— Через час, — женщина на мгновение призадумалась — Таубе, Таубе… Ага! Да входите же внутрь. Вы ведь, действительно, договорились.

Леви вошёл в дом. Обычный домик. Немаленький, но мог бы быть и побольше. Женщина смешно суетилась:

— Идите за мной.

Она, часто дыша, поднималась по достаточно крутой лестнице, обитой ковровой дорожкой.

— Вот, Ваша комнатка, — открыла она дверь в небольшую, но светлую кабинку.

— Всё ведь не железный сейф, — подумал Леви, а вслух сказал:

— Fine. Very lovely.

Женщина вышла, а Леви разложил свои вещи на постели и спустился за ней вслед на кухню. В окно кухни он увидел въезжающую большую девятьсотсороковую Вольво, вагон. Из неё вышел и вошёл в дом бородатый мужчина в шляпе и очках. Он протянул руку Леви, а он — ему, и они пожали их друг другу, одновременно представившись.

— Я ему ключи от дома уже дала, — протараторила женщина в соломенном парике.

— Хорошо, хорошо, — только и приговаривал её муж.

Ещё немного постояв, все вместе сели за стол. Взяли и съели по куску хлеба, помазав его какой- то жёлтенькой пастой из банки с большой печатью и надписью «Кошер». После такой коротенькой трапезы все вместе стали читать «Благодарение за пищу и за землю», а закончив произнесли дружно и хором «Амень ве Амень»— да будет так. Произнесли «Амень» и все, как по волшебству исчезли. Господин Лайтнер побежал на свою работу, а госпожа вернулась к своему бесконечному хозяйству. Леви, уставшего с дороги, предоставили самому себе. Но, как же сидеть-то на месте и терять время, когда вокруг всё так захватывающе и интересно?!

Ради хронологии и справедливости надо упомянуть, что перед минитрапезой отвёз господин Лайтнер Леви в ближайшую ешиву, где они с множеством юношей-студентов молились послеобеденную молитву Минха.

Здание ешивы было похоже на дворец, и оно поразило воображение Леви, как, впрочем, и прохождение службы. При входе в здание ешивы, на окнах правого и левого флигеля, гроздями висели белые сохнущие рубашки. Леви до этого дня никогда не был в таком огромном помещении, битком заполненным юношами в чёрных костюмах и шляпах, в белоснежных рубашках. Все раскачивались в такт молитве и хором повторяли: «Барух — Благословен» и «Амень, амень». Впечатление от этого действа было куда сильнее, чем от вида учеников-волшебников в чёрных колпаках при школе в книге про Гарри Поттера.

И вот, только после этого эпизода следовала жёлтенькая паста-смазка для хлеба, после трапезы которой Леви был оставлен один.

— Пойду пройдусь. Проинспектирую эту ближайшую улицу, — подумал Леви, оделся, вышел за дверь и пошёл. Он шёл и шёл по этой подпрыгивающей вниз и вверх дороге, а никаких достопримечательностей ему всё не встречалось. Лишь несколько убогих еврейских магазинчиков да пара стаек «пейсатиков» в лоснящихся комзолах, подобно вечерним теням, проплыли мимо. Встречались женщины в париках, толкающие большущие коляски и тянущие за собой одного, а то и двух-трёх детей. Леви двигался, словно притягиваемый невидимым магнитом, к центру города. Он уже полностью миновал улицу Ланкастер и упёрся в другую улицу. Повернул направо, прошагал ещё порядочное расстояние и, увидев высотные здания, повернул налево. Эта дорога вела сначала между гаражами, а потом вдоль очень-очень высокой стены и ещё более высокой башни. Снедаемый любопытством и желанием подтвердить свою догадку, Леви обратился к копошащимся у стены рабочим, занятым расщеплением дерева:

— Sorry, it’s a prison?

— Yes, yes, it’s prison, — согласно закивал рабочий мужичок в цветной каске.

— Ничего себе, тюрьма с таким огромным забором, что, наверное, в три раза больше, чем у питерских «Крестов», — изумился размаху размеров строения Леви.

Проходя дальше по этой улице, Леви встретил пивоваренный завод. А помимо этого завода справа и слева — магазины, магазины, магазины с большими вывесками на дверях: «Для частной публики вход воспрещён. Только для оптовых торговцев». Преодолев пешим ходом такое расстояние, Леви был вознаграждён — дорога стала интереснее. Вот старинный мост из чёрно-серых гранитных блоков, вот костёл, вот крепость, а вон там — небоскрёбы и сияющее огнями вдали Колесо обозрения.

— Это уже другое дело! — приободрился Леви. Его ноги получили второе дыхание и радостно понеслись вперёд навстречу новым впечатлениям и открытиям.

— А ведь ещё и обратно такой же путь проделать надо будет! — вмешивался на ходу, пытаясь притормозить ход ретивых ног, всегда такой рассудительно-прохладный разум. Но жажда новизны несла Леви всё вперёд и вперёд, без оглядки и мыслей о возвращении. Несмотря ни на усталость, ни длинную дорогу, город понравился Леви. Всё, что он раньше о нём слышал, так это только то, какой он серый, скучный, всегда дождливый.

— Будто сама Англия такая солнечная и радостная, — вставал на защиту Манчестера мысленно Леви, наслаждаясь новыми незнакомыми видами.