Мамин интеллект: Как рождение детей делает нас умнее - [41]

Пол Зак и его коллеги набрали группу незнакомых друг с другом добровольцев, заплатили каждому по десять долларов, а затем объединили их в пары. Команды играли в компьютерную игру, где один человек в паре мог отправить партнеру все свои деньги, какую-то часть или не отправлять ничего. Участникам было сказано, что отправленная сумма утраивается; то есть если первый игрок посылает все свои десять долларов, то его напарник получает тридцать. Затем партнер решает, отправлять ли деньги обратно, однако он не обязан этого делать. То есть в этих врéменных отношениях первый человек имеет возможность послать сигнал доверия, а второй может оказаться заслуживающим доверия или нет.

После принятия решения игроками Зак с коллегами взял у испытуемых пробы крови для измерения уровня окситоцина. Обнаружилось, что у добровольцев, которые получали бóльшие суммы денег (сигнал о доверии), в крови содержалось больше окситоцина, и впоследствии они сами оказывались более надежными партнерами, разделяя деньги с напарниками. Зак отмечает, что был удивлен силой гормонального ответа, особенно учитывая стерильные лабораторные условия, где игроки общались друг с другом только посредством компьютера. «Эффект окситоцина при взаимодействии лицом к лицу должен быть весьма впечатляющим», – предполагает он.

Зак назвал свой авангардный подход нейроэкономикой – эта дисциплина в том числе изучает роль нервной системы в принятии финансовых решений. Он считает, что национальные различия в уровне доверия – и уровне окситоцина – могут объяснить соответствующие различия в качестве жизни. Зак утверждает, что мировые лидеры могут и должны воздействовать на выработку окситоцина, пропагандируя грудное вскармливание, и в некотором смысле обязаны сами заслуживать доверие – больше инвестировать в такие жизнеутверждающие области, как образование и борьба с загрязнением окружающей среды. «В целом страны с высоким показателем доверия имеют более высокий доход на фондовых биржах – и более высокий среднедушевой доход», – говорит Зак.

Масштабный сценарий – доверие, социальные связи и окситоцин… Отличное сочетание. Но у меня прямо перед носом разыгрывается ничуть не менее увлекательный сюжет. В 1961 году мои родители переехали из Миннеаполиса в Калифорнию с четырьмя детьми. Отец принял решение сорваться с насиженного места, из города, где тогда еще жили родители моих родителей и многие друзья детства, а мама оказалась вынуждена создать для нас новое сообщество. Двоим ее сыновьям было тогда семь и девять лет, и, как она рассказала мне много лет спустя, она пообещала себе, что на их бар-мицву синагога не будет пустой. Она приступила к делу, присоединилась к храмовой общине, собирала средства, подвозила нуждающихся на своей машине, пекла вкуснейшие десерты и угощала ими всех желающих. Вскоре вокруг нее сформировался широкий круг друзей, в основном родителей одноклассников ее сыновей. На обе бар-мицвы синагога была полна, больше того, сейчас нам, ее детям, по сорок-пятьдесят лет, а она до сих пор регулярно встречается и дружит с теми, кто откликнулся тогда на ее просьбу о поддержке. Хотя сами мы практически забыли наших товарищей по играм тех времен.

Статистика говорит, что женщины в среднем живут на несколько лет дольше, чем мужчины, и каждый раз, сталкиваясь с этой информацией, я думаю о матери – о ее любви накормить ближнего своего жирной и вредной пищей, о религиозных экспериментах, но в первую очередь – о ее общительности.

Возможно, именно близкие подруги помогли моей маме обрести спокойствие и мудрость? Или правильна теория Увнас-Моберг и нейрохимические изменения мозга в результате рождения четырех детей сами по себе защищали ее от стресса? Или сработало сочетание двух факторов? Мы можем об этом только гадать. Однако появляется все больше свидетельств того, что борьба со стрессом методом «заботы и дружбы», а также, возможно, сопутствующая гормональная поддержка, позитивно влияют на мозг и тело. Многие исследования подтверждают, что социальные связи снижают риск развития заболеваний, связанных со стрессом, понижая кровяное давление и частоту сердечных сокращений. На самом деле физические бонусы хорошей социализации в последние годы уже не вызывают сомнений, теперь многие врачи интересуются на первом приеме, часто ли их пациент видится с друзьями.

Итак, социальность – это разумно, женщинам, и не только им, она издавна помогала выжить. Однако, признавая за мамами веские причины и стремление к социализации, сотрудничеству и доверию, важно помнить, что они могут также проявлять невиданную мотивацию и яростный конкурентный дух.

Глава 7 Мотивация Сила материнской любви

Исполнен любви и потому могу действовать с мужеством[8].

Лао-цзы, VI век до н. э.

Оливия Моралес не похожа на других мам учеников начальной школы престижного пригорода Сан-Франциско. Молодая незамужняя мексиканка, она знает лишь несколько слов по-английски и целыми днями убирает номера в отеле, чтобы заработать на оплату квартиры.

В 1999 году, еще живя с родителями в мексиканском приграничном городе Мехикали, она рискнула переменить свою семейную участь. Ее детям было тогда восемь и шесть, отец бросил их несколько лет назад. Моралес собирала компьютерные мониторы на конвейерной линии и зарабатывала двадцать долларов в неделю, на школу для детей этого не хватало. Она решилась одолжить полторы тысячи долларов, купила фальшивые иммиграционные документы, на время оставила детей с бабушкой и дедушкой, села в автобус и отправилась на север. «У меня не было багажа – только маленький кошелек, где лежали шестьдесят долларов и губная помада, – объясняет она, сидя на кухне апартаментов, которые она снимает в складчину с другой семьей иммигрантов. – Я так боялась, что меня ограбят, что вообще не спала; просто держала кошелек вот так…» Она изображает, как именно: руки сцеплены, глаза широко открыты.