Мамин интеллект: Как рождение детей делает нас умнее - [37]

Роберт Сапольски, профессор биологи из Стэнфорда, международный эксперт по вопросам стресса, автор революционных исследований по глюкокортикоидам, согласен с тем, что окситоцин – это, возможно, рука помощи, протянутая млекопитающим самой матерью-природой. В качестве примера он рассказывает о мигрирующих птицах. Пернатые, регулярно совершающие перелет с Калифорнийского полуострова в Арктику, переносят очень низкие температуры без какого бы то ни было повышения уровня гормонов стресса, отмечает он и добавляет: «Это поразительно. Но если задуматься как следует… Ведь для этих птиц низкие температуры – обыденность. Если бы они выдавали в ответ стрессовую реакцию, то попросту не выжили бы». Сапольски предполагает, что у всех животных есть встроенные механизмы, позволяющие функционировать в определенной среде, и окситоцин у млекопитающих матерей может служить той же цели – регулировать ожидаемо высокий уровень напряжения, чтобы он не подавлял (по меньшей мере не подавлял катастрофически) мыслительные способности. «Каким-то образом млекопитающие пришли к этому, ведь процесс познания – отличная штука, которая пригождается, когда от тебя зависят маленькие иждивенцы», – говорит он.

Нам еще многое предстоит узнать об окситоцине и человеческом мозге, в частности, потому что изучать окситоцин в мозге человека очень сложно. Хотя измерить уровень гормона в крови относительно легко, окситоцин не преодолевает так называемый гемато-энцефалический барьер; таким образом, мы до сих пор не знаем, сопоставим ли уровень гормона в крови и в мозге. Команда немецких ученых провела эксперимент с назальным спреем, доставлявшим окситоцин в мозг. Но в 2004 году спрей не был в наличии в США, а это означает, что, пока специалисты не найдут способ измерить содержание гормона в мозге лучше спинномозговой пункции, набирать добровольцев будет непросто.

Впрочем, трудности, сопряженные с изучением окситоцина, объясняют, почему гормон стал широко известен лишь недавно. Еще одна причина – темы, актуальные для женской физиологии, долго отодвигались на второй план ради вопросов, интересующих мужчин: ведь именно последние на протяжении десятилетий определяли направление исследований. В результате такой ангажированности теперь нам приходится мириться с лакунами в понимании подходов к управлению стрессом у разных полов.

Цена стресса, и почему мужчины платят больше

Уже в начале 1930-х доминирующая модель отклика на стресс человека и других животных была известна как знаменитая реакция «бей-или-беги», впервые описанная физиологом из Гарварда Уолтером Кенноном. Кеннон показал, как гормоны помогают организму отвечать на различные угрозы, с которыми человек сталкивается на протяжении почти всей своей истории, например, на нападение другого человека или хищников. В результате страх «заводит» тело и мозг, воздействуя на две отдельные системы. Сначала эпинефрин (также известный как адреналин) и его родственник норэпинефрин поступают в кровоток и достигают нервных окончаний, заставляя сердце биться быстрее и повышая давление. Увеличивается кровоснабжение мускулов – предполагается, что сейчас им придется поработать. Расширяются зрачки. Активируется симпатическая нервная система – она позволит удирать со всех ног, обслуживание не актуальных в данный момент процессов пищеварения, отложения жира и даже иммунной системы приостанавливается. Затем надпочечники, расположенные непосредственно над почками, выделяют глюкокортикоиды, работа которых в среднесрочной перспективе подкрепляет первичный экстренный ответ организма.

Кеннон обозначил этот процесс как «стресс», причем тогда это слово имело позитивный оттенок – его книга, написанная в 1932 году, называлась «Мудрость тела». Однако не прошло и десяти лет, как другой ученый, Ганс Селье, выдвинул концепцию стресса, более близкую к современному видению: он заявил, что избыток стресса вреден для организма. Селье обнаружил, что у лабораторных крыс развиваются язвы, увеличиваются надпочечники, а иммунные ткани деградируют. Он осознал, что обращался со зверьками не слишком осторожно, не придавая этому значения, иногда случайно ронял их в ходе экспериментов. В результате он попытался вызывать дискомфорт намеренно, воздействуя на грызунов низкими или высокими температурами или подвергая их физическим нагрузкам. Крысы точно так же болели, из чего Селье сделал вывод, что болезни вызывает физический стресс.

Сегодня практически все ученые согласны с тем, что излишнее беспокойство – психологический стресс – и страх также вредят здоровью. Однако лишь в конце 1990-х мы начали понимать, насколько по-разному реагируют на стресс мужчины и женщины. «Утверждая, что стресс для организма – это подготовка к жизни самца в саванне, мы сознательно игнорируем половину накопленных научных данных, кроме того, эта точка зрения предвзята», – говорит Сапольски, отмечая, что десятки исследований подтверждают «масштабные гендерные различия». Многие поведенческие тесты показывают, что женщины гораздо чаще, чем мужчины, в качестве ответа на стресс не «бьют», не «бегут», а обращаются к окружающим за поддержкой.