Мама, я Великан - [50]

– Почему?! Почему ты бросаешь меня именно сейчас?!– мой голос срывается. Всхлипнув, зажимаю рот рукой.

– Я устал. И ты тоже устала. Только еще не поняла этого своими куриными мозгами. – Он хочет подшутить с обычной легкостью, но это жалкая попытка.

Изо всех сил пытаюсь сдержать боль, злость, отчаяние и говорю спокойно, насколько хватает выдержки: – Ты же знаешь, что без тебя я не смогу – вот так – писать! Без тебя я буду упускать главное! Без тебя великанские статьи перестанут быть саркастичными, острыми, такими глубокими!

Великан качает головой и тяжело вздыхает.

– На хрена они тебе – эти статьи? – резко и даже брезгливо говорит он. – Зачем они нужны… теперь? – в последнее слово он вкладывает какую-то особую энергию, но я не могу понять, зачем, не могу уловить его подтексты, не принимаю назидательный тон.

Боль становится такой острой, что справляться с ней больше нет сил.

На ватных ногах я встаю из-за стола, ударом по выключателю гашу на кухне свет, почти бегом ухожу в спальню и, рухнув на свою постель, даю слезам прорваться.

Сжавшись в ком, я давлюсь собственными рыданиями и хочу понять, почему мое дело жизни вдруг оказалось пустым сорняком, любимый человек отошел в сторону без объяснения причин, а лучший друг – отвернулся в тот момент, когда был нужен мне больше всего в жизни.

Разве к этому я шла?

Разве я это заслужила?!

Глава 56 Великан

Внутри чувствую холод, состояние – близкое к ступору, мышцы сковало напряжением, и все попытки улыбаться выглядят нелепо: я вижу своё лицо в отражении зеркальных колонн городского дома культуры.

Ну и видок…

Волосы уложены в элегантные локоны, чёрное платье идеально сидит, высокие каблуки добавляют изящества, но лицо – как будто его взяли у растерянного подростка и дали поносить мне.

Не хочу смотреть на себя и отворачиваюсь от колонны.

Зал огромен.

По периметру расставлены круглые столы с угощениями – маленькие светские бутерброды, тонкие светские графины, высокие светские фужеры…

Нарядные люди разбиваются на компании и весело общаются, делая заинтересованный вид.

Туда-сюда бегают накрахмаленные официанты, с низкой сцены в конце зала поют разодетые певицы.

– Когда шла организация, казалось, что все будет менее пафосно. – Ефим появляется из-за спины и дружески хлопает по моему плечу. – Ия, ты чего? – взглянув на меня, спрашивает он взволнованно. – Боишься выступать?

– Конечно, нет, с чего ты взял. – Я почти не вру, ведь безразличие никуда не делось. Оно по-прежнему сидит во мне вместе с темной бездной холода, обиды и неизвестности.

– Да мы все знаем, что ты не любишь говорить на публике, давно заметили. Даже подтруниваем над тобой за глаза.

Легонько толкнув меня плечом, Ефим берет с ближайшего стола фужер и протягивает мне.

– Просто нужно выпить, – тихо говорит он. – Это помогает.

Взяв фужер из его рук, избавляюсь от шампанского в один глоток.

Ефим округляет глаза.

Я никогда не была замечена в алкогольных приключениях, и он всерьёз удивлён.

– Платье – отпад! – Дима подходит к нам и тоже замечает мое состояние. Я вижу, как он хмурит брови, видимо, также списывая это на мою фобию.

– Ия, просто нужно расслабиться, – подмигивает и берет фужер с того же стала.

Я выпиваю залпом вторую за вечер порцию.

– Ты-ы-ы… это-о-о… – Ефим издаёт нечленораздельный звук. – В порядке?

Я киваю и, натянуто улыбнувшись парням, отхожу от них, решив пройтись по залу.

Народа становится больше и больше. Среди гостей появляются высокие лица из головы нашего холдинга, администрации города и края. Звезды местного разлива фотографируются с нашим журналом. Представители конкурентов наблюдают за происходящим с недовольными физиономиями.

Музыка не смолкает, отовсюду звучат голоса, смех, лестные слова о Белочерном, яркий свет скользит между высоким потолком и зеркальными колоннами, делая все каким-то – слишком и чересчур.

Слишком броским – чересчур пафосным.

Со мной несколько раз пытаются заговорить представители других издательств и местные бизнесмены, но я лишь вежливо киваю и тороплюсь пройти дальше между столов и людей.

Внутри только одно желание – убежать. Но бежать некуда.

– Ия, вот и ты! – Василий Палыч весело обсуждает что-то с дорого одетыми мужчинами. – Присоединись к нам! – он выдергивает меня из толпы и ставит рядом с собой.

– Конкуренты… – шепотом бросает он.

Я с безразличием прихожусь по лицам будущих собеседников.

– Рад представить вам – Ию Яновну! Она – моя правая рука, мой зам и подающий огромные надежды журналист.

В очередной раз безуспешно пытаюсь сделать приветливое лицо. Похоже, сегодня шансов нет…

Расхваливая меня, гдавред вкладывает в мои пальцы тонкую ножку уже третьего за этот вечер фужера.

Мужчины приветливо кивают и говорят что-то дежурное, но я пропускаю слова мимо ушей, медленно шагая взглядом с лица на лицо.

Низкорослый в броской фиолетовой рубахе под костюмом – очень серьезный, кажется, он у них главный; высокий с забавной стрижкой – улыбается неуместно много, наверное выслуживается перед шефом; средний в сером вообще одет слишком просто для такого события – на нем брюки в американском стиле и льняная рубаха оверсайз, а на руке надет браслет из деревянных бусин, такой же как у…