Мама, я Великан - [34]
Нет.
Да.
Стоп! Я же не хочу этого?
Или хочу?
Неужели это происходит со мной?
Как такое может происходить?!
Сердце взрывается сумасшедшим ритмом, меня бросает в жар, исчезают все до одной мысли, а воздух в легких заканчивается.
Но я не открываю глаз.
Не останавливаю поцелуй.
Что же я делаю?!
Мои руки сами собой обвивают плечи Глеба, время становится бесконечным, и поцелуй все длится и длится.
Так сладко.
Так томительно и нежно, словно я целуюсь впервые в жизни.
Глава 40
Великан
– Друзья, на выходных я изучала ваши последние работы – они достойны и интересны, как всегда. Но поймите, именно сейчас нам нужен самый высокий уровень. – Я стою в конференц–зале, за круглым столом и держу в руках папку, как бы отгородив ею своё пространство от ребят. Стою ровно, с высоко поднятой головой и расправленными плечами. Сначала хвалю, а потом говорю о цели – делаю всё так, как учил Глеб.
Коллеги смотрят на меня через раз. Они оценивают ситуацию, ещё не решив, стоит ли прислушиваться к моим словам, ведь сегодня я попросила всех задержаться на работе, сама инициировала собрание без главреда и впервые говорю с ними не наравне.
– А Василий Палыч знает, что мы здесь собрались, – Римма вызывающе закидывает ногу на ногу, – или нет?
Румянец вспыхивает на моих щеках и медленно сползает на шею и грудь, но это почти незаметно, ведь я надела водолазку с высоким горлом и перед выступлением выпила стакан холодной воды – тоже как учил Глеб.
– Сейчас для него непростое время, – продолжаю я, – и наше будущее только в наших руках.
Кажется, они совсем не слушают. Но я говорю.
– На прошлой неделе головной офис предложил Василий Палычу заменить или расширить штат, для того чтобы журнал снова взлетел.
– Что-то я не вижу здесь новых лиц, – замечает Ефим, поглядывая на часы.
– Потому что главред отказался. Он решил дать нам дополнительную нагрузку и рост, именно сейчас мы должны взять себя в руки…
Никто не включается в общение.
– …показать весь свой потенциал… – я повышаю голос, но никто не реагирует.
Не раздражайся, Ия! Не раздражайся! Не раздражайся!
– … сработать слаженно и чётко, как год назад! – тишина в ответ.
Все сидят здесь без интереса, а во взглядах я вижу только одно желание – поскорее отвязаться от меня.
Римма ёрзает на стуле, слушая с неохотой, Ефим и Дима отвлекаются на телефоны, даже Майя смотрит в окно, и только Степан, глядя прямо на меня, плавными движениями пальцев разглаживает несуществующие складки своих брюк.
– В прошлом году мы чуть не сдохли, – тихо говорит Степан, – не хочется снова повторять тот подвиг.
– Да, да, поддерживаю, – подхватывает Дима, – работаем как работаем, задницу рвать не хотим – ещё вопросы есть? Можно идти?
Мой румянец бесследно исчезает и, кажется, что в конференц–зале становится прохладнее, чем всегда.
Работаем как работаем, значит…
Я молча прохожусь взглядом по равнодушным лицам, не понимая, когда они успели стать такими пресными? Где они растеряли искры? Когда превратились из жадных и голодных журналистов в офисные растения? Вспоминаю обречённое лицо Василий Палыча и наш последний разговор: «они разлюбили свой талант». Как точно он подметил, а я столько времени не теряла надежды и думала, что по-прежнему работаю с лучшими.
Майя глядит в окно – сегодня она особенно отстраненна, Римма смотрится в зеркальце пудреницы, Дима с Ефимом, улыбаясь, печатают в телефонах, Степан увлечённо наблюдает за своими танцующими пальцами.
– Журнал потеряет позиции, и Василий Палыча уволят, – говорю резко, желая дать словами пощёчину всем, кто сидит за этим столом.
Взгляды коллег тут же взлетают на меня.
– Белочерное нужно голове только как показатель успеха, – я с вызовом смотрю на коллег, – денег журнал приносит немного, нет успеха – нет нас.
Дима, Ефим, Степан вытягиваются на креслах, Майя отрывает взгляд от окна. Пудреница выскальзывает из рук Риммы и падает ей на колени.
Они однозначно не ожидали услышать такое. Не ожидали, что их финансовая, профессиональная, социальная стабильность может в один момент пошатнуться.
– Готовьтесь искать работу! – рявкаю, стукнув папкой по столу. Этому Глеб меня не учил, он, напротив, говорил, что нужно сохранять спокойствие и бесстрастие – но я не справилась.
Не хотят – как хотят! Это их дело!
Пододвигаю к столу кресло, на которое так и не села, и, кивнув коллегам, делаю шаг в сторону двери.
– Ия! Подожди! – Дима, изменившись в лице, подскакивает на ноги. Ребята поднимаются следом за ним.
– Так как же нам быть? Скажи, что переписать, где доделать! Мы всё сделаем! Этого нельзя допустить!
Глава 41
Демоны
Пакет, который в тот злополучный вечер принёс друг, так и остался не разобранным – мама как есть засунула его на нижнюю полку холодильника, а через несколько дней выбросила только торт, который, очевидно, уже испортился. Конфеты с вином и водкой остались на месте. Этот неизменный набор и был основой моего плана.
Метиловый спирт на вкус мало чем отличается от обычного, этилового – тщательное теоретическое изучение вопроса принесло мне знание, что семьдесят процентов всех смертей от алкоголя приходятся на долю этого вещества. После нескольких стопок метанола организм получает сильнейшее отравление и выходит из строя с сумасшедшей скоростью. Системы начинают отказывать, координация теряется, а сердце просто не выдерживает резкой нагрузки и выключается.
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.
Крис – молодой судмедэксперт, чья размеренная жизнь внезапно превращается в настоящий кошмар. Привычный мир меняется до неузнаваемости – люди пожирают друг друга, а города утопают в крови. Но даже это – лишь малая часть той страшной тайны, которую раскроет главный герой. Былые устои пали: удастся ли Крису выжить в новых условиях, не утратив человечность? Комментарий Редакции: «Псевдо» – это роман-аттракцион, исследующий внутренние состояния измененного сознания, которые можно физически ощутить благодаря кинематографичному стилю описания с резкими наездами и эффектом монтажа.