Мама, не плачь, я живой - [20]

На следующее утро Никита устроил себе банный день. Принёс кучу сланца, хорошенько протопил местную баню. Сначала прокипятил одежду, затем нагрел воды для себя и помылся. Парился майкой, но от души. Несколько раз после парилки окунулся в бассейне. Пока высыхала одежда, просто лежал на теплых каменных полатях и отдыхал. Затем навёл в бане порядок, оделся и пошёл обедать. В течение двух следующих недель Никита ловил рыбу, потрошил её, солил и вялил. Он остался один, экономить соль не было нужды. А вяленая рыба — это хорошая консервированная белковая пища. Всё время когда не занимался рыбой — молол в ступке зерно. Мука получалась очень уж грубого помола, но, говорят, такая мука полезнее для организма. Мешки с оставшимися медикаментами десантники забрали с собой. Остались только два пустых полиэтиленовых мешка, да в ступке кусок марли, который Никита дал Алтынбекову для просеивания муки; так что мука получалась съедобная, без грубых примесей. Намолов достаточное количество муки, Никита напёк пресных лепёшек и пересушил их на сухари. Иногда он, бросив работу, выходил на край каменного карниза над озером и подолгу смотрел в небо. Коротая долгие вечера у очага, Никита иногда разговаривал со статуей Будды. Так, ничего особенного: рассказывал случаи из своей жизни, иногда спрашивал совета как бы надо было поступить в той или иной ситуации, иногда рассказывал свои планы на будущую жизнь… Будда только мудро улыбался в ответ. К концу третьей недели Никита начал готовиться к выходу. Он почему-то понял, что уже пора. Прибрался в кладовке и в большой пещере. Перемыл всю посуду и почистил котёл. Отсыпав себе необходимый запас зерна и риса, закупорил все кувшины находившиеся в кладовке. Также, наполнив флягу и светильники сланцевой смолой, запечатал кувшины с растительным маслом и с остатками смолы. Запечатывал герметично, предварительно прогрев все кувшины с зерном и растительным маслом над огнём очага и дав остыть до температуры, которую терпела рука. В качестве герметика использовал измельчённый в ступке горючий сланец, смешав его со сланцевой же смолой. Получившейся пастой обмазывал горло и крышки кувшинов, плотно прижимал крышку и сверху обмазывал ещё. Используя эту же замазку, заложил камнями окно в стене. Принёс из рудника горючего сланца и сложил возле очага в две кучки. Накануне выхода опять устроил банный день. Утром Никита встал, позавтракал, прибрал всё за собой. Вынес в тоннель винтовку и мешки со своими припасами, вернулся в пещеру. Поклонился статуе Будды, поблагодарил за всё, попросил удачи в пути. На выходе из пещеры, встал на пороге, поклонился дому, где провёл в общей сложности больше двух месяцев, сказал: "Прости, хозяин, что потревожил. Спасибо за хлеб, за соль. Мир этому дому." По пещере словно слабый ветерок пробежал.

Глава 17

Никита погасил на стенах светильники и вышел из пещеры. Закинул на плечи свои мешки, винтовку и пошёл вглубь тоннеля. Он шёл и ещё раз обдумывал свой маршрут. Собственно, особого выбора и не было, единственным более-менее перспективным направлением был полузатопленный тоннель в котором Никита купался во время большого взрыва. Как вариант можно было подумать о той расщелине посредине затопленного тоннеля, с которого Никита начал свою прежнюю вылазку. Но, он привык доверять своей интуиции. А интуиция советовала не лезть в эту расщелину. Во-первых там нет твёрдого дна, а в холодной воде много не наплаваешь. Во-вторых, максимум куда она может вывести — это в одну из расщелин на берегу озера. Теоретически оставался микроскопический шанс, что в этой расщелине можно наткнуться на какой-нибудь ещё не выявленный тоннель, но этот шанс будем рассматривать, когда не будет других шансов. Полузатопленный тоннель явно предпочтительнее. Так за размышлениями Никита добрался до затопленного тоннеля. Здесь его ждала нечаянная радость — уровень воды в тоннеле ещё немного понизился. Значит, эта расщелина посреди тоннеля действительно сообщается с озером, потому что уровень воды в озере тоже немного понизился. Никита специально проводил наблюдения за уровнем воды в озере последние две недели и его догадка подтвердилась — весенний паводок закончился, что и привело к понижению уровня воды. Форсирование подводного тоннеля прошло довольно легко. Вместо потерянного при взрыве шнура Никита использовал шёлковую нить бывшей рыболовной снасти. Она легко выдержала буксировку двух мешков с припасами. А, ныряя через тоннель, винтовку Никита опять брал с собой. Форсировав затопленный тоннель, Никита сразу разделся, отжал одежду. Оставленный им три недели назад рюкзак находился на месте, поэтому Никита сразу активировал две химических грелки, засунув их под майку спереди с сзади. Переложил свои припасы из мешков в рюкзак, закинул его за спину, взял в руки винтовку и бодро зашагал вперёд. Согрелся уже через десять минут. До уцелевших складских пещер он добрался без происшествий. Единственная проблема возникла, когда пролезал через заваленный тоннель. Раздутый рюкзак в лаз не убирался, пришлось его наполовину разгружать в мешки и толкать их перед собой. Выбравшись из лаза в пещеру, Никита сложил всю свою поклажу в уголок около прежней лежанки, не торопясь поужинал. Затем снарядил своё лежбище активированными химическими грелками, зарылся в эту кучу ковриков и уснул…