Мама Мальчишек. Уроки выживания среди мужчин - [59]

И вот я сижу в зале, в полутьме светятся молодые – и не слишком молодые – лица слушателей, ловящих каждое слово и наблюдающих за бесконечным космосом. Задрав голову к потолку, я смотрю, завороженная, как звезды рождаются на небе, как вырастают и плывут созвездия, как день переходит в ночь и снова в день. И пусть меня слегка подташнивает – купол вращается, а у меня вестибулярный аппарат ни к черту! – я наконец-то увидела, услышала и – самое главное – поняла фундаментальные факты, которые ускользали от меня чуть ли не сорок лет.

«Эврика!» – так и хотелось воскликнуть мне, обращаясь к не менее зачарованной, но, видимо, более информированной публике.

Когда мы вышли из зала, я крепко сжала плечо Разумника и восторженно произнесла:

– Фантастика! Сколько я всего узнала… о Солнечной системе, о созвездиях, о том, как Солнце вращается вокруг Земли или… постой… кажется, наоборот, да? Никак не могу запомнить!

Невозмутимо убирая мою руку со своего недрогнувшего плеча, сын посмотрел на меня со снисходительностью, обычно приберегаемой для Бинома.

– Конечно, Земля вращается вокруг Солнца. Да ладно, мам, все это знают! Это же так очевидно!

Я поспешила замаскировать свое невежество:

– Совершенно очевидно, ага. Я хотела сказать… э-э… я просто проверяла! Ладно, я в туалет!

Забежала в дамскую комнату, достала из сумки карандаш и бумагу и быстро записала полученную информацию. На всякий случай – вдруг опять забуду?

Вечером у меня все еще кружилась голова. Эйфория от новых знаний и открытий постепенно проходила, и меня в отличие, кажется, от моих детей клонило в сон. Я посмотрела на часы: шесть часов две минуты. Отлично. Солнце уже прошло над нок-реей, как говаривал мой дед перед тем, как налить своей любимой жене рюмочку хереса для поправки здоровья. Однако для этой жены гораздо важнее то, что после шести вечера она имеет законное право переодеться во что-нибудь более комфортное. Что несравнимо важнее хереса.

Я поднялась в свою спальню надеть пижаму. Кажется, на Западном фронте все было спокойно – ни тебе воплей, ни криков «Хватит!» или «Это нечестно!», – поэтому я с чистой совестью прокралась в свое святилище.

Это уголок нашего дома, который я называю «женским», куда мальчишкам вход воспрещен и где хозяйка я, Мама. В связи с затянувшимся пребыванием в нашем доме строителя Боба с его шайкой святилищем для меня стала моя ванная комната. Конечно, смежная с хозяйской спальней, которую я технически делю с Отцом Мальчишек. Однако в силу специфики своей работы он скорее квартирант, а не постоянный жилец, поэтому ванная комната целиком и полностью принадлежит мне.

Здесь на белоснежной стене висит стильный плакат с кадром из французского фильма, на полках расставлены замысловатые ароматические свечи и легкомысленные бутылочки с гелем для душа. Сама ванна идеально чистая, сиденье унитаза всегда опущено, коврик лежит аккуратно.

Я люблю свою ванную до дрожи в коленках и совершенно не стыжусь этого чувства. Я люблю ее почти так же сильно, как свою утреннюю кружку с крупными бело-голубыми цветами. Попивая из этой кружки, я начинаю ежедневную встречу с командой телепередачи «Сегодня» и заряжаюсь бодростью на целый день.

Око за око, моя банда весельчаков. Есть вещи, которых вам не понять никогда.

Наслаждаясь тишиной и покоем, я взглянула на себя в зеркало и решила, что после долгого дня, проведенного в автобусе и в беспрерывном общении с мальчишками, мое лицо отчаянно нуждается в чистке. Достав редко используемую бутылочку очищающего мусса, я приготовилась к процедуре. Рука моя нырнула в шкафчик и… вытащила оттуда пустой пакет.

– Кто стащил мою вату?! – заревела я, как раненый буйвол, и сама не узнала своего голоса.

Старший сын осмелился сунуть нос в святая святых.

– О… извини, мам. Мы в прошлые выходные позаимствовали немного, чтобы сделать с папой китайские фонарики… Они получились просто суперские! – Его голубые глаза засияли от ярких воспоминаний. – Ты же… э-э… тебе ведь она не нужна была?

Я посмотрела на его лицо – до боли родное и в то же время незнакомое… и тут в голове что-то щелкнуло.

Меня осенило: не важно, что я не могу оценить вулканические возможности моей соды или пиротехнический потенциал моей ваты. Не важно, что мне не всегда понятно вечное мужское стремление быть первыми, что я не нахожу смысла в перетаскивании камней с места на место. Я поняла, что не могу – да и не стоит пытаться! – втиснуться в чужой менталитет. И пусть поступки моего потомства порой лишены логики и не оправдывают моих ожиданий, меня это больше не смущало.

Мои сыновья скроены иначе, по-своему, по-мужски. Ну и что?

Главное заключается в том, что они растут счастливыми и здоровыми, им никто не мешает быть мальчишками, в то время как я всегда рядом с ними, и мне тоже никто не мешает думать и чувствовать (пусть даже не всегда удается жить) по-женски.

Небесная гармония – в том, что Мать-Земля вращается по орбите вокруг своего Сына.

И эту истину мне незачем записывать на шпаргалку.

– Да нет, вообще-то не нужна, – проговорила я, целуя его задумчивый и такой по-мальчишески нахмуренный лоб.