Малышок - [62]

- Посмотри за моим станком, я смотаюсь на пять минут, - сказал Сева на ухо Косте.

- День не начался, а ты - бегать!

- Я не бегать… Мне нужно… - настаивал Сева. - Мне нужно с Колькой Глухих объясниться. - И по его лицу, по блеску глаз было видно, какое объяснение задумал Сева.

- Что выдумал! Вот присягу дал вести себя культурно, а сам надумал драться… От станка не уходи!

- Командир, я уже третью деталь из задела беру! - крикнула Катя. - Где свежие обдирки?

Пришлось Севе взяться за работу.

ОДНО СЕРДЦЕ

Так вот, за колоннами, в молодежном цехе, было четверо рабочих, которые совсем недавно пришли на завод из родной семьи. Как только молодые рабочие немного овладели техникой, они решили сделать так, чтобы старенькие «Буши» стали как один сильный станок, а для этого понадобилось, чтобы четыре рабочих сердца стали как одно большое и сильное сердце.

После того как Костя получил серый пакет, ему иногда казалось, что он одинок.

Теперь это тяжелое чувство не возвращалось, потому что он заботился не только о себе, но также о Кате, Леночке и Севе. Когда они радовались, он тоже радовался, а когда печалились, он старался, чтобы печаль скорее прошла.

Если у Кости что-нибудь не ладилось, Катя непременно спрашивала: «Ну, что у тебя?» - и все бригадники ему помогали.

Ребята вместе ходили на работу и с работы, в столовую и кино. Если кто-нибудь из них отлучался неизвестно куда, все беспокоились, где он, а если у кого-нибудь заводился секрет, все обижались до тех пор, пока секрет не раскрывался.

Раньше Катя считала только себя лучше других, а теперь она гордилась, что их бригада самая лучшая в цехе. Леночка Туфик по-прежнему ойкала и шушукалась с Катей, но работала все лучше и лучше и готовилась вступить в комсомол.

Сева?… Вот с Севой, пожалуй, было неясно. Он совсем раззнакомился с Колькой, работал не хуже других, но ребятам казалось, что у него есть тайна. Однажды он ушел в город на весь выходной день, вернулся оживленный, встревоженный, принес всем по леденцовому петушку на палочке, и ребята пили чай, облизывая петушков, что было забавно. Но ведь не за петушками же Сева ходил целый день! Он, кроме того, бегал в заводоуправление справляться, нет ли ему письма, но ребята не знали, кто ему должен написать.

Старый мастер убедился, что Малышев - удачный командир.

Костя завел в бригаде строгий порядок - даже для подкраски шкафчиков и стеллажей он установил определенные дни. Он делал так. Сначала объяснял на планерке, что придумал, добивался, чтобы все признали: да, придумал правильно, а потом, если кто-нибудь делал не так, он говорил: «Что ж, ты своему слову не хозяин?» - и Леночка его поддерживала. Командиры новых молодежных бригад бегали к Косте советоваться насчет порядка. Он без отказа давал совет, а потом проверял, как получилось.

Много больших событий было в жизни бригады. Например, вся бригада участвовала в общегородском слете передовиков производства в оперном театре.

Косте очень понравился большой, красивый театр, и он узнал от ребят новые слова - «партер», «бельэтаж», «ярус» - и услышал интересные речи о том, как сталевары, прокатчики, пушкари, машиностроители выполняют уральскую клятву.

Девочки купили мальчикам зубные щетки. Костя сразу научился чистить зубы - не мудрость, но вздумал сушить щетку на печке, она рассыпалась, и он предложил пользоваться Севиной щеткой поочередно, но Сева объяснил, что это негигиенично, то есть нездорово. Так Костя узнал еще одно хорошее слово и купил новую щетку, даже лучше старой…

- Малышок, на минутку!

Костя, бегавший во двор посмотреть, из какого штабеля лучше взять заготовки, увидел Кольку Глухих. Они ушли за Гималаи - свалку стружки.

Колька потоптался на месте и спросил:

- Значит, с золотом и тайгой точка? Севка не шьет и не порет…

Золото, тайга? Костя так давно не слышал об этих вещах, что его сердце встрепенулось. Может быть, оно встрепенулось еще и потому, что с крыш свисали первые маленькие сосульки; может быть, оно встрепенулось потому, что снег на солнечной стороне Гималаев стал темным и сочился мутными слезками, в которых Дрожали разноцветные огоньки. Костя внимательно посмотрел на Кольку, на несчастного Кольку Глухих, которому до сих пор ребята молодежного цеха напоминали, как он оскандалился, когда бригада принимала присягу. Скривив свой маленький ротик, конспиратор жалко улыбался.

- Я за Севолода не ответ, - сказал Костя. - А ты с ним толком поговори.

- Да, как же! Я хотел, а он кричит: «Пошел вон с твоими дурацкими игрушками! Очень ты мне нужен! Скажи спасибо Малышку, а то я с тобой объяснился бы как следует», - и кулак, будто маленькому, показал. Вот здорово! Может быть, он нашел другого товарища для похода в тайгу?

- Не… не нашел, - подумав, ответил Костя. - Да, может, Севолод и сам не пойдет… - Толкнув Кольку плечом, он добавил: - Ты не кисни, все ладно будет! У меня мысль есть… - и побежал в цех.

О чем думала его голова, когда было сказано это слово, удивившее Кольку? Действительно, казалось, что у Кости есть какая-то мысль, а какая именно, он сам не знал. Он просто думал, что вот болтается в ремонтном цехе, возле незагруженных «Бушей», Колька Глухих. Взрослые рабочие в этом маленьком цехе часто меняются, нет над Колькой старшего, и он лодырничает.