Малышка, пойдем со мной... - [81]

Она прыгает выше головы, она играет с огнем, но ей нужно, чтобы доза героина лежала в кармане джинсов. Воздействие наркотика гораздо сильнее, чем страх перед Бруерами. Но если Пиппи (или сама Жанетта) не проговорятся, все будет в ажуре.

Она пошла в туалет, чтобы получить очередную порцию вдохновения. Как только игла воткнулась в вену, все неприятности отошли на второй план.

Лорна сидела на грязном унитазе, прислонившись спиной к ржавым трубам. Запах чужих фекалий давно уже не раздражал ее. Она закрыла глаза, ожидая нирваны.

Джесмонд встречался со своим бухгалтером — он вел учет всех денежных операций босса и попутно выбивал долги из проштрафившихся. В отличие от других Бернард Ли никогда не брал лишнего. Заплатили так заплатили. Но любые проволочки делали из него настоящего монстра.

Способ выколачивания денег, придуманный Бернардом Ли, заключался в том, что он разбирался с семьей должника, а не с ним самим. По его логике, незачем было отправлять человека в больницу, когда он рыскает по Лондону в поисках недостающей суммы. Другое дело, если в больнице окажется его жена, — в конце концов, пусть отдохнет, пока муженек работает.

Бернард Ли полагал, что действует в соответствии с экономическими законами.

Близкие любили его, и было за что. Он проявлял доброту к своему окружению; он жил с симпатичной женщиной и двумя симпатичными мальчиками, их сыновьями; его супруга, кстати, считала, что он и в самом деле бухгалтер.

Между тем он окончил бухгалтерские курсы, но ведение конторских книг его не удовлетворяло. Он жил в поясе биржевых маклеров Суррея и по всем внешним признакам был представителем среднего класса. Но у него имелась одна странность, которая проявлялась с детства. Он любил причинять боль людям, не имея никакого повода для гнева в отношении несчастных. Он не страдал угрызениями совести, если дело касалось денег.

Бернард Ли был крупным мужчиной, довольно красивым, блондином к тому же. Он умел притягивать к себе людей. Он стал работать на Джесмонда, чтобы оплатить учебу в университете, и совершенно случайно нашел себя в этом. Он окончил учебу, зная, что ему понадобится вполне законное прикрытие для подпольного бизнеса. Спустя двадцать лет он стал богатым, преуспевающим членом общества. Помимо прочего, он получал прибыль от инвестиций в недвижимость и жил в свое удовольствие.

Джесмонд уважал его, а он уважал Джесмонда. Они не дружили семьями, да они и не нуждались в этом. Их редко видели вместе, но они работали единой командой и ценили друг друга. Такие отношения приносили им взаимную пользу.

Они пили капуччино в заднем крыле клуба, который принадлежал Джесмонду, и непринужденно болтали.

— Так что же ты хочешь?

Джесмонд пожал плечами. С годами он все больше толстел, но не мог отказаться от пристрастия к жирной баранине с рисом.

— Речь идет теперь о пятнадцати тысячах долларов. Поэтому я хочу, чтобы ты ему как следует всыпал. Или кому-то из его близких. У него есть сын-подросток. Приятный мальчик, одевается с иголочки, метит в Оксфорд. Как насчет того, чтобы припугнуть его?

Бернард Ли кивнул.

Дети — хорошее средство, помогающее заставлять людей раскошеливаться. Отец мальчика займет деньги у других кредиторов и будет думать о том, как оплатить долг. Его это мало интересует, так как он получит свою законную треть. Это — шальные деньги. Не было еще такого, чтобы кто-нибудь не заплатил Бернарду Ли.

Он записал последние инструкции в свой деловой блокнот. Впереди предстоят тяжелые дни, но он может сорвать неплохой куш.

Джон-Джон нарушил эту домашнюю пастораль. Он знал о существовании Бернарда Ли, который иногда помогал Полу, и не был смущен, увидев его. Тем не менее, он насторожился.

— Привет, Джон-Джон!

Из голоса Бернарда Ли следовало, что он искренне рад встрече с ним.

— Как дела?

— Неплохо, а у тебя?

Бернард Ли ощутил некую напряженность, но это его не обеспокоило. Парень работает на Пола, и Джесмонду это известно. Бернард Ли — сам себе хозяин. Но ему нравится Джон-Джон Бруер, он видел в нем себя в молодые годы. Джесмонд осторожно присматривался к гостю.

— Какое у тебя ко мне дело?

Это было сказано дружелюбно, и Джон-Джон обезоруживающе улыбнулся.

— Мне нужна одна информация.

Он придвинул стул и сел без приглашения, что не прошло незамеченным. Бернард Ли с трудом подавил смех, видя выражение лица Джесмонда.

— Тебя послал Пол?

Джон-Джон мотнул головой. Его локоны выглядели бледно на фоне пышной шевелюры Джесмонда.

— Ну, чего же ты ждешь?

Джон-Джон уважительно взглянул на Бернарда Ли, слегка подняв бровь. Джесмонд улыбнулся, обнажив рот, полный дорогих платиновых зубов.

— Все, что ты собираешься сказать, Джон-Джон, можешь говорить при Бернарде. — Теперь он был ямайцем. Это чувствовалось в его интонации.

Однако на Джесмонда произвело впечатление, как мальчик попросил его о разговоре тет-а-тет. Большинство знавших Бернарда Ли не осмелились бы на это. Джесмонд видел, что это забавляло компаньона, и это его успокаивало.

— Ты знаешь, что у меня пропала сестра?

Джесмонд состроил сочувственную мину. Он кивнул с серьезным выражением лица.

— До меня дошли слухи, что ты поставляешь детей педофилам.