Малышка Джинн - [14]

Пройдя несколько шагов, Генри остановился возле куста желтых роз. Нежные, словно вылепленные из невероятно тонко раскатанного воска, бутоны казались чудом совершенства, аромат их кружил голову.

А с чего он вдруг вспомнил про маленькую американку? Никаких дел у них с ней не было. Да, они были в одной компании, она ведь подруга Карен Митчел.

Серые глаза Генри сощурились, губы тронула улыбка. Высокая красотка Карен Митчел и малышка Джинн — Джинни Эвергрин. Когда они были вместе, уморительная получалась парочка — ну просто Пат и Паташон. Ничего, казалось бы, общего у них не было, да и быть не могло. Но они жили в одной комнате и, судя по всему, ладили. Карен развлекалась, как могла и с кем могла, а Джинни проводила время в библиотеках, роясь в книгах. Но что-то их все-таки объединяло. И, наверное, не только то, что обе — американки.

А что же роднит американцев? — спросил себя Генри. Прагматизм скорее всего... Большая Карен и маленькая Джинни уверенно проторяли себе пути. Не сворачивая.

А Карен Митчел роскошная девица... Умелая, как ни одна другая до нее. Это после Карен он стал искать в женщинах то, чего не искал раньше. Да он и понятия не имел, что можно получить такое наслаждение с помощью другого тела. И как это у нее получалось? Ведь она могла выделывать такое, чего не допросишься за большие деньги у проститутки.

Генри откашлялся и посмотрел вниз. Светлые легкие брюки явно вздыбились спереди. Он сел на траву, согнул ноги в коленях и положил на них руки. Желание становилось все сильнее, а память, как назло, возвращала его к прошлым удовольствиям.

Как-то раз они поплыли с Карен на каноэ и причалили к безлюдному, как им показалось, берегу. Она накинулась на него, будто постилась всю жизнь. Глаза ее горели, светлые волосы разметались по плечам, когда она возилась с его ремнем и расстегивала джинсы. Потом, добравшись до цели, она припала к ней, как дитя к материнской груди. Он видел перед собой колышущуюся волну светлых волос, под которыми укрылась Карен вместе с источником наслаждения...

Генри со стоном повалился на траву, ощущая запах влажной земли, и сладостные воспоминания затопили его... Ему казалось, он снова чувствует резкий аромат ее духов, горячую нежную влагу рта. Тогда она довела их обоих, кажется, до последней точки, но вовремя остановилась. Неожиданно опрокинув его на спину, она уселась верхом и погнала вскачь...

Потом, когда они привели себя в порядок и уже собирались вернуться в каноэ, соседний куст вдруг зашевелился, ветки вздрогнули, словно их держали раздвинутыми, а потом отпустили. Маленькая рыженькая птичка с испуганным писком сорвалась с соседнего деревца, и они услышали смех, а потом ругательство, произнесенное с неподдельным восхищением.

Пастух! Похоже, он надолго задержался в кустах, если белые овцы превратились в точки на горизонте. Карен, ничуть не смущенная, громко расхохоталась и заулюлюкала ему вслед.

Но с Карен они встречались недолго. И он, и она слишком любили перемены и никак не могли насытиться ими. Они как будто оба готовились к долгой однообразной жизни. Неизвестно, правда, как она, но он, как выяснилось, готовился именно к этому.

А потом в памяти возникла Джинни Эвергрин. Он никогда не воспринимал ее как взрослую женщину. «Малышка» — вот кто она для него. Маленькая, изящная, сообразительная, очень упорная. Хм, а она могла бы оказаться тогда на месте Карен? Почему он все-таки не попробовал?

Сейчас ему вдруг показалось, что он чего-то не заметил. Или не понял? Не так прочитал ее взгляды, которые, он не мог этого не заметить, она украдкой бросала на него.

Генри почувствовал, как его губы растянулись в улыбке. Малышка Джинн. Ее можно легко поднять, взять на руки... Баюкать, как ребенка... Положить к себе в постель... А дальше? Снять с нее маленькую юбочку, которая вовсе и не юбочка, а полоска ткани, едва прикрывающая ягодицы, потом маечку... Такой запомнилась ему Джинни Эвергрин на одной вечеринке...

Генри привалился к дереву. Его жена... Большая, некрасивая, нежеланная... Он никогда не сможет полюбить Сьюзен, как не любит все неизящное и некрасивое.

Ему вспомнился веселый аукцион, который они устроили на вечеринке на первом курсе. Карен, Джинни, он с приятелями, другие девушки... Много народу... Парни «покупали» девушек. Он «купил» Джинни. Потому что об этом попросила Карен, благосклонности которой он тогда добивался. А что, он выложил за Джинни кругленькую сумму. Потом на собранные деньги вся компания закатилась в паб. А уж после паба... Вот после паба он впервые «попробовал» Карен. А «купленную» Джинни он только поцеловал — в конце концов хоть чем-то он должен был воспользоваться за свои деньги?

Он улыбнулся. Ему казалось, что он целует малышку-кузину, которую никто никогда не целовал в губы, только взрослые, причем и в щечку.

Какая неожиданность ее познания о граверном мастерстве! Он читал ее выпускное сочинение. Любой мужчина-оружейник дорого бы заплатил, чтобы собрать подобный материал. Если бы она жила в Англии, можно было бы воспользоваться ее услугами — пригласить на работу. Из нее получился бы прекрасный сотрудник. Джинни такая цепкая, хваткая. Подумать только, она, американка, отыскала близ Лондона женщину, которая гравирует оружие, причем работает на американские фирмы. Наверное, они, англичане, закоснели в своей самоуверенности. И стали нелюбопытны.