Малыш - [15]

На этом мы и порешили. Договор был заключен и торжественно скреплен рукопожатием, как принято в нашем селении. Мы посидели в харчевне еще минут десять, доели все, и Глаз расплатился.

— Завтра я иду в город, — объявил он. — Приходи к восьми утра к старой мельнице. Оттуда и двинем.

Я кивнул — буду.

— А твои родители шум не поднимут? — занервничал Глаз. — Вдруг решат, что я тебя похитил?

— Нет, — успокоил я его, — я им мозги почищу, внушу, что на пару дней в гости к маминой сестре, тете Лане, пойду. Они и не заметят.

— Ну, тогда все нормально, — кивнул Глаз. — Значит, завтра с утра выступаем.

Мы простились и разошлись. Глаз направился на рынок, чтобы купить кое-какие вещи, нужные для похода, а я отправился домой. Мне надо было собрать с собой вещи и почистить родным мозги. Чтобы в самом деле не забеспокоились и не стали искать. Нам такие вещи ни к чему.

Глава четвертая Старый город

Тех, кто идет в Старый город, можно разделить на две категории — «кроты» и «крысы». Первые работают группами по несколько человек и гребут все подряд — что можно продать. Как правило, это молодые, здоровые парни, которые легко способны разобрать многометровый завал и откопать погребенный под грудой битого кирпича и бетона склад.

Если повезет, «кроты» находят чудом сохранившиеся консервы, одежду, прочие вещи и выносят на себе из города, чтобы толкнуть перекупщикам. А те уже на своих машинах развозят товары по окрестностям, поставляя мелким рыночным торговцам, вроде моего знакомого Кима.

Люди долго в «кротах» не задерживаются — работа больно вредная. И дозу можно схватить большую, и под обвал попасть, и пулю от конкурентов получить. Три-четыре года — и человек (если умный, конечно) уходит, ищет занятие поспокойнее и поприбыльнее. А на его место приходит другой.

Смертность среди «кротов» высокая, но недостатка в рабочих руках нет. Дело в том, что каждый новичок верит в свою удачу — мечтает найти большой нетронутый склад. Бомбили ведь город довольно беспорядочно, наспех, лишь бы напугать, тотального разрушения, как позже, не было. Это, говорят, в конце войны ковровые бомбардировки начались, когда все уничтожали под чистую, целые города с землей сравнивали. Так что в этом плане, можно сказать, нам крупно повезло — многое сохранилось. И до сих пор лежит под руинами…

Старый город раньше был очень богатым, и, говорят, жили в нем преимущественно обеспеченные люди. Были здесь и крупные банки, и дорогие магазины, и роскошные кварталы с шикарными особняками…

Вот поэтому «кроты» и мечтают об удаче, надеются, что именно им несказанно повезет — раскопают очередной завал, а там — сокровища! В смысле — хорошая еда, дорогое вино, красивая одежда, ювелирные украшения. И тогда они станут богачами. Только вот, по слухам, за все время раскопок удача всего два-три раза «кротам» улыбнулась, а сколько их погибло! Кстати, не факт, что еще свою долю получишь — перестреляют конкуренты или свои же товарищи, решившие таким образом увеличить свою прибыль.

Вторая категория добытчиков — это «крысы». Вроде моего приятеля Желтого Глаза. Ходят поодиночке, редко парами, берут только определенные вещи. Одни «крысы» ищут продукты, другие — одежду, третьи — редкие, необычные штучки. Такая специализация имеет свое преимущество — не надо заниматься тяжелыми раскопками, перелопачивать горы кирпича, земли, долго резать ржавую арматуру. «Крысы» находят лазы, провалы, проходы и проникают туда, куда и не всякая кошка проберется. Не говоря уже о здоровенных, мускулистых «кротах».

Себя «крысы», кстати, называют охотниками, но на свое прозвище не обижаются. Как и «кроты» — на свое. Это ведь не унижающая человека кличка, а просто название профессии, вроде как специализация.

У каждого охотника (все же будем назвать их так) есть своя карта, где отмечены самые «урожайные» места. Такие карты составляются много лет, в результате долгих поисков, ошибок и опыта. Цена их — огромная, ведь, имея карту, можно выйти на весьма «грибные» места. Если, конечно, знаешь, что именно надо искать. Значки на таких картах зашифрованы — каждый охотник ставит только одному ему понятные закорючки. Во избежание конкуренции, разумеется. Но есть и общепринятые обозначения, которые помогают всем в Старом городе.

У «крыс» и «кротов» считается хорошим тоном обмениваться при встрече информацией. Разумеется, не о том, где что лежит, а об опасных местах. Ведь, по сути, они по одному минному полю ходят. И, вопреки расхожему мнению, «крысы» и «кроты» не конкуренты — у них разная работа. Наоборот, часто бывает, что помогают друг другу. Например, «крыса» может подсказать, где имеется безопасный проход, а «кроты», в свою очередь, защитят ее от «диких».

«Дикими» у нас называют тех, кто поджидает «крыс» на выходе, убивает и всю добычу забирает себе. Их ненавидят все — и «крысы», и «кроты», и даже «правильные» бандиты, вроде людей Юродивого. Потому что они никаких законов не признают и мочат всех подряд. Правда, их тоже не щадят — если встретят, сразу отправят на тот свет.

Что, несомненно, справедливо, ибо неважно, кто ты — «крыса», «крот» или бандит, но все равно закон обязан соблюдать. А первое его правило гласит — «не убий». В смысле — нельзя лишать человека жизни из-за товара или денег. Не будет людей — кто станет в казну налоги платить и бандитам дань отстегивать? Наш местный заправила, Ред, любит повторять: «Убитую курицу можно съесть лишь один раз, а живая долго несет яйца. Не золотые, конечно, но тоже ничего».