Малыш 44 - [28]

Наконец последними были камеры для допросов. Лев подошел к одной из таких каменных клеток, где держали предателя, и уперся в тяжелую стальную дверь со смотровым глазком. Он постучал, думая о том, что ждет его внутри. Дверь ему открыл юноша, которому на вид едва исполнилось семнадцать. Сама камера была маленькой, прямоугольной формы, с голым бетонным полом и стенами, но освещенная столь ярко, что Лев даже зажмурился. Пять мощных лампочек свисали с потолка. У задней стены стоял диван, казавшийся совершенно неуместным в этой спартанской обстановке. На нем сидел Анатолий Бродский. Запястья и лодыжки у него были связаны веревкой. Молоденький тюремщик с гордостью пояснил:

— Он все время закрывает глаза, все время пытается заснуть. Но я не даю ему сделать этого и бью его по щекам. У него не было ни секунды отдыха, клянусь! А этот диван — самое лучшее, что я придумал. Ему хочется откинуться на спинку и забыться. Он такой мягкий и удобный. Я сам сидел на нем. Но я не даю ему заснуть. Это как отодвигать еду от того, кто умирает с голоду, чтобы он не мог дотянуться до нее.

Лев кивнул, отметив про себя, что молоденький тюремщик явно разочарован тем, что не удостоился за свою изобретательность более горячей благодарности. Офицерик занял место в самом центре комнаты, вооружившись черной дубинкой. Напряженный и искренний, с пылающими щеками, он казался живым воплощением оловянного солдатика.

Бродский сидел на самом краешке дивана, подавшись вперед и полузакрыв глаза. Больше стульев в камере не было, и Лев опустился на диван рядом с ним, сознавая всю абсурдность ситуации. Диван и впрямь оказался очень мягким, и Лев с удовольствием откинулся на спинку, сознавая, какой изощренной пытке подвергается подозреваемый. Но у него совершенно не было времени — Василий мог появиться здесь в любую минуту, а Лев надеялся, что ему удастся склонить Анатолия к сотрудничеству до того, как это случится.

Анатолий поднял голову, и глаза его на мгновение расширились. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы его заторможенный из-за недосыпания мозг опознал сидящего рядом мужчину. Это был тот самый человек, который схватил его. Тот самый человек, который спас ему жизнь. Пытаясь стряхнуть сонную одурь, он проговорил заплетающимся языком:

— Дети? Дети Михаила? Где они сейчас?

— Их поместили в детский дом. Они в безопасности.

Детский дом — это что, такая шутка, часть его наказания? Нет, этот человек явно не был расположен шутить. Он искренне верил в правоту своего дела.

— Вы когда-нибудь бывали в детском доме?

— Нет.

— У девочек было бы больше шансов выжить, если бы вы предоставили их самим себе.

— Теперь о них позаботится государство.

К удивлению Льва, заключенный наклонился к нему и связанными руками потрогал его лоб. Молоденький тюремщик рванулся вперед, уже занося дубинку над головой и готовясь ударить Бродского по коленям. Но Лев знаком велел ему вернуться на свое место, и тот нехотя отступил.

— У вас жар. Вам следует побыть дома. У таких, как вы, есть дом? Где вы спите, едите и делаете все остальное, как обыкновенные нормальные люди?

Этот человек не уставал удивлять Льва. Даже сейчас он оставался врачом. Даже сейчас он проявлял непочтительность и неуважение. Он был храбр и прямолинеен, и Лев не мог не восхищаться им.

Он чуть отодвинулся и вытер влажный лоб рукавом кителя.

— Вы можете избавить себя от неисчислимых страданий, если поговорите со мной. Нет такого человека, который после того, как мы его допрашивали, не пожалел бы о том, что не признался во всем сразу. Чего вы рассчитываете добиться своим молчанием?

— Ничего.

— Значит, вы скажете мне правду?

— Скажу.

— На кого вы работаете?

— На Анну Владиславовну. Ее кошка слепнет. На Дору Андрееву. Ее собака отказывается принимать пищу. На Аркадия Маслова. Его пес сломал переднюю лапу. На Матиаша Ракоши. У него коллекция редких птиц.

— Если вы невиновны, то почему сбежали?

— Я сбежал, потому что вы следили за мной. Другой причины нет.

— Но это же не имеет никакого смысла.

— Согласен с вами, но это правда. Как только за вами начинают следить, арест становится неизбежным. А если вас арестуют, значит, вы виновны. Невиновные люди сюда не попадают.

— С кем из сотрудников американского посольства вы работаете, какие сведения вы им передавали?

Наконец-то Анатолий понял все. Несколько недель назад кто-то из младших клерков посольства США привел к нему на обследование свою собаку. У бедного пса воспалился порез. Для лечения нужны были антибиотики, но, поскольку их у него не было, он просто осторожно промыл и простерилизовал рану, а потом время от времени осматривал собаку. Вскоре после этого он заметил какого-то человека, следящего за его домом. В ту ночь он не спал, мучительно раздумывая над тем, в чем же провинился. На следующее утро, по пути на работу, он обнаружил за собой слежку. Следили за ним и на обратном пути домой. Так продолжалось три дня. После четвертой бессонной ночи он решил бежать. И вот теперь ему объяснили подробности совершенного им преступления. Он вылечил собаку иностранца.

— У меня нет сомнений в том, что в конце концов я скажу все, что вы хотите услышать, но сейчас говорю вам: я, Анатолий Бродский, — всего лишь ветеринарный врач. Вскоре в вашем архиве появится запись о том, что я шпион. У вас будут моя подпись и мое признание. Вы заставите меня назвать какие-нибудь имена. Будут еще аресты, новые подписи и новые признания. Но то, что я скажу вам потом, будет ложью, потому что я — всего лишь ветеринарный врач.