Малявка - [27]

Шрифт
Интервал

— Благодарю. Даже спину отпустило — она глубоко и легко вздохнула. — Уже скоро прибудем. Вы как, до посещения храма потерпите, или вас напоить чаем?

— Потерплю, дорогая Ольга Николаевна — опять представил рядом с доктором Раджа и заулыбался.

— Каррр! — ворон сел на ветку около доктора. — Каррр! Каррр! Каррр!

— Чужаки в лесу…  Надо быть внимательными. Уже не далеко. Пошли.

Когда пришли, дед поразился, даже в руинах чувствовалось былое величие…

— Заходим молча, я вас везде проведу, разговаривать будем потом, — лёгкими движениями она покрыла голову тоненькой шалью с плеч — готовы? С Богом!

… Встретил их Архангел Михаил. Создавалось впечатление, Архангел и ещё два ангела, сохранившиеся в росписи, держат мощь стен, не давая им более разрушаться. Под ними матушка Богородица  (лик и руки сохранились, остальное стало осыпаться) встретила таким тёплым взглядом, что перестал замечать руины, запустение. Вокруг стало просторно, светло и, благодать разлилась по всему телу. Далее, в глубине храма глаза, больше ничего нельзя было разобрать. Их взгляд остановил время. Почувствовалось их устремление в храм Сердца, помогающее остаточной скорлупе из старых некачественных энергий боли, обид, отчаяния рассыпаться, освобождая путь Божественным энергиям, омывающим и наполняющим исстрадавшееся сердце. На другой стене руки, крепко держащие ларец, наверно Пантелеймона целителя…  Фрагменты рук, ног, одежды и ликов. Дед в них почему-то видел незримое присутствие Владык. Дух торжества Вечной Жизни, оставшийся в руинах, источал покой, Победу, умиротворение, даже в том малом, что сохранило время. Молчаливое созерцание только усиливало эти ощущения. Когда вышли, посмотрел на часы. Ему казалось, что они пробыли минут пятнадцать, от силы, не больше…  Оказывается, прошло полтора часа. Говорить не хотелось. Шли молча уже по другой тропинке. Минут через пять оказались на полянке.

— Теперь можно и трапезничать. — Девушка присела на маленький пенёк-сидушку, около большого пня-стола, вокруг было ещё три маленьких пенька — Присаживайтесь, Иван Сергеевич.

Достав из корзинки узелок, поставив на «стол», развязала, расправила. Вот тебе и скатерть, и яства: варёные яйца, чёрный хлеб, помидоры, огурцы, в спичечном коробке соль, домашний сыр. Достала две походных кружки и термос.

— Всё преподносим Господу, Иерархии Светлых Сил, нуждающимся и голодающим, всем живым существам…  Господи, благослови нашу пищу, и сделай её для нас нектаром, на Благо всех живых существ.

— А вот этого в практике у меня нет…  Благодарствую за науку. — Взяв огурец, дед аппетитно захрустел. Ольга Николаевна лёгким движением очистила яйцо и подала Ивану. Тот присолив и откусив — Вы за мной, как за маленьким, но приятно.

— Задача, всё съесть и выпить.

Трапезничали под пение птиц и шелест листвы. Подлетел Маркиз. Взял кусочек сыра, потом хлеба. Чай был на славу, травяной с мёдом. Скорлупу Ольга Николаевна собрала в мешочек, а крошки стряхнула у муравейника. Убрала всё в корзинку.

— Иван Сергеевич можно спросить?

— Отчего же нет, Ольга Николаевна. Рассвет встретили, в храм сводили, накормили, спрашивайте.

— Вот вы в Учении где-то 4 месяца, может чуть больше. У вас были когда-нибудь сомнения?

— С чего начать…  — помолчал. — У меня юбилей грядёт, 85 лет, не шутка. Сколько осталось, не ведомо. Продолжая доверять сомнениям, а не Истине, я останусь в прошлом. На информацию наткнулся в книгах внучки, она у меня человек очень светлый, милосердный и сострадательный. У неё истинная, безусловная Вера. Родители её такие же. Так, что сомнений нет, и не было. Первую книгу взял с собой в больницу, узнать, чем сейчас интересуется моя Индира. Зная, что её выбору доверять можно, погрузился в чтение, а потом в изучение, со всей серьёзность. Здесь у меня уже четыре книги. Раньше я читал только литературу по машинам, техническую. Больше ничего. А тут такое! Дух захватило! Какие потрясающие, мудрые, любящие Учителя-собеседники! Очень жизненно, фантастически интересно, главное просто. Знания на все жизни. Учат осознано участвовать в процессе эволюционного развития Души, человечества и Земли!!!

— Здорово! А что сейчас…

— Стараюсь держать в голове образ, как рекомендуют Владыки. По мере того, как возвышается моё сознание и вибрации повышаются, становлюсь способным проводить в наш мир совершенные Божественные вибрации. Значит, вся работа над собой — это не для себя, не для своего самосовершенствования, это работа для всей Вселенной. Я работаю для Бога.

— Вот так сразу взяли высокую планку?

— Повторюсь, 85 лет обязывают…  И ещё. Я же механик. Я имел дело с машинами. Даже если лопнула шина — конечная цель, чтоб машина была на ходу. И Учение направляет к высшей цели.

— Здорово! Давно, в одной лекции слушала, что человек живёт в состоянии невежества, страсти или Благости. Один мужчина спрашивал: «Мне сначала стремиться к страсти?… если я живу в невежестве».

— И что ему ответили?

— Надо сразу стремиться к Благости, высшей цели, этап страсти вы пройдёте, но высшая цель-Благость.

— Вот-вот. Здесь на природе исчезают все суетные мысли, отходят несовершенные чувства и ощущается дыхание Вечности, покой и умиротворение. Это осознал через Послания. Вы сами видите результаты моего нахождения в пансионате. В свете Учения оно ведь не случайно.


Рекомендуем почитать
Маленькая фигурка моего отца

Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.


Повести

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Осторожно! Я становлюсь человеком!

Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!


Естественная история воображаемого. Страна навозников и другие путешествия

Книга «Естественная история воображаемого» впервые знакомит русскоязычного читателя с творчеством французского литератора и художника Пьера Бетанкура (1917–2006). Здесь собраны написанные им вдогон Плинию, Свифту, Мишо и другим разрозненные тексты, связанные своей тематикой — путешествия по иным, гротескно-фантастическим мирам с акцентом на тамошние нравы.


Ночной сторож для Набокова

Эта история с нотками доброго юмора и намеком на волшебство написана от лица десятиклассника. Коле шестнадцать и это его последние школьные каникулы. Пора взрослеть, стать серьезнее, найти работу на лето и научиться, наконец, отличать фантазии от реальной жизни. С последним пунктом сложнее всего. Лучший друг со своими вечными выдумками не дает заскучать. И главное: нужно понять, откуда взялась эта несносная Машенька с леденцами на липкой ладошке и сладким запахом духов.


Гусь Фриц

Россия и Германия. Наверное, нет двух других стран, которые имели бы такие глубокие и трагические связи. Русские немцы – люди промежутка, больше не свои там, на родине, и чужие здесь, в России. Две мировые войны. Две самые страшные диктатуры в истории человечества: Сталин и Гитлер. Образ врага с Востока и образ врага с Запада. И между жерновами истории, между двумя тоталитарными режимами, вынуждавшими людей уничтожать собственное прошлое, принимать отчеканенные государством политически верные идентичности, – история одной семьи, чей предок прибыл в Россию из Германии как апостол гомеопатии, оставив своим потомкам зыбкий мир на стыке культур.