Мальвина - [35]

Видите вот эту дурочку с «хвостиком» на затылке и с идиотской улыбкой на лице? Это я.

Влад не привез пошлый веник. Он привез букет лаванды: бледно-голубой пучок перевязан синими шелковыми лентами — и запах щекочет ноздри даже на расстоянии.

Влад приподнимает очки, как бы прочесывая ими волосы, и фиксирует на голове, из-за чего темные пряди очень сексуально торчат в разные стороны.

Слышите эту фантомную барабанную дробь? Это сумасшедшая лиса во мне бесится, носясь из угла в угол, и воодушевленно колотит хвостом по полу. Вообще она еще и слюни пускает, но это не эстетично, так что я такого не говорила.

Помните разговоры о подделке на моем пальце? Но этого мужчину подделать невозможно.

— Опять он! — Бас Сережки вторгается в идиллию, как будто невидимый режиссер крикнул с верхотуры: «Стоп! Снято!» — Повадился!

Влад вразвалочку подходит ко мне, запросто отодвигая Серегу в плечо, наклоняется, чтобы вручить букет.

— Прости, что задержался, Мальвина — застрял в пробке.

— Влад, — говорю совсем не я, а виляющая хвостом лисица. — Я целоваться хочу.

меня, пожалуйста.

Я сошла с ума.

Влад смотрит на меня такими глазами, что, кажется, готов съесть, и я поздно соображаю, что сказала это вслух.

Моргаю, залепливаю рот двумя ладонями крест на крест, словно пластырем от глупости. Хорошо бы еще перцовым пластырем, чтобы припекло наукой на всю жизнь — держать язык за зубами.

— Мааааашка, — тянет мой Принц и наклоняется, сминая верхушки лаванды.

Я закрываю глаза и приподнимаюсь на носочки, чтобы хоть немного ускорить встречу наших губ. Лиса во мне счастливо тявкает и распушилась до состояния теплого мехового шара в форме сердечка. Сегодня что-то витает в воздухе, какие-то особенные флюиды. Не может быть так, чтобы я вдруг захотела целоваться с собственным мужем!

Прозвучало как абсурд, понимаю.

Рука Сережки тяжело опускается Владу на плечо и словно кран оттаскивает назад. Я рассеянно чмокаю воздух, лишь чудом не теряя равновесие из-за исчезнувшей опоры.

— Ты чего к ней лезешь, педофил чертов?! — не унимается Сережка.

На этот раз он не дает Владу и глазом моргнуть и делает свой фирменный удар снизу вверх, под ребра. Пару раз он проделывал такие штуки на ринге, и они всегда меня исход поединка в его сторону. Потому что удар левой под дых у Сережки просто профессиональный. Как говорят — визитная карточка.

Но Влад каким-то образом снова умудряется выйти из зоны поражения. Понятия не имею, как у него получается, но удар, который вырубает любого, скользит рядом с его локтем, не причинив вреда.

И я, как настоящая большая дура, храбро влезаю между носорогами.

— Хватит покушаться на моего мужа! — Я зло смотрю на Сережку и — прости меня, лаванда, ты была великолепна! — щедро поколачиваю его букетом по физиономии. — Тронешь его еще раз — я на тебя Черта натравлю до конца дней! Будешь на потолке спать, как летучая мышь, и от каждого шороха штаны мочить!

— Штаны мочить низя, — деловито говорит Юленька, девочка с жидкими белокурыми хвостиками и практически круглогодичным диатезом. Она цепко, как обезьянка, вцепилась в руку папы, но при этом успевает кокетливо взмахнуть ресницами Владу: — Дядя-супельмен!

— Пельменем меня еще не называли, — смеется Влад, подмигивая маленькой красотке.

И только Серега единственный, кому не повезло на этой импровизированной арене.

— Надеюсь, мы все выяснили? — все же переспрашиваю я. Сережка хороший парень — я сказала это миллион раз, да? — но страшный тугодум. — Прости, но я замужем.

— Ну как так-то? — Серега потирает опухшую физиономию. Похоже, рука у меня тяжелая.

Влад точно собирается сказать в ответ какую-то гадость, но ему тоже достается — локтем под ребра. И в общем-то досталось ему просто за компанию, но сейчас во мне говорит уже не лиса, а очень-очень злая лиса.

Никогда не злите женщину, которая хочет целоваться, особенно если она хочет целоваться с собственным на тридцать дней законным мужем. Целее будете.

Наверное, странно выглядит со стороны, как коротышка волочет за собой здорового мужика к его же машине, но именно это и происходит. О случившемся и так будут неделю судачить, а «коршуниха» лично переврет пятиминутный инцидент в кровавый триллер, где крови было столько, что бутылка кетчупа скончалась в муках.

— Машка, я тоже целоваться хочу, — очень серьезно передразнивает меня Влад, распахивая дверцу кабриолета. Присаживается рядом на корточки, складывает руки перед собой и вздыхает.

— У меня было минутное помутнение рассудка, — защищаюсь я, очень кстати вспоминая о двадцать третьем пункте договора. — Поцелуи нашим фиктивным браком не предусмотрены. В отличие от фенеков.

Влад поигрывает бровями и широко улыбается.

— Сначала урок вождения, потом — лисица, — сообщает торжественно, явно весь в ожидании фонтана восторга.

— Урок чего? — икаю я.

Влад все-таки подлавливает момент, когда я достаточно сильно оглушена удивлением, чтобы не разгадать его хитрый план. Не хватает руками, не пытается подавить, а просто мягко притрагивается губами к моим губам. Это нежно и немного щекотно, и моя сумасшедшая лиса восторженно похрюкивает.

Ох, нет, это я похрюкиваю.