Мальмезон - [14]

Скалли отстранилась и посмотрела напарнику в глаза, которые теперь были наполнены только нежностью.

— Малдер… — робко начала она.

— Да?

Скалли улыбнулась при виде промелькнувшего страха на его лице. Он боялся не меньше ее. Боялся быть отвергнутым. И как в тот раз — боялся, что она оставит его.

— Я хотела сказать то, что должна была сказать давно… Я… люблю тебя.

У Малдера перехватило дыхание. Его глаза расширились и руки, которые все еще лежали на талии Скалли, теперь сжимали ее отчаянно. Малдер боялся, что плохо расслышал слова напарницы, что это всего лишь сон, и Скалли немедленно растворится в воздухе прямо у него на глазах.

Но Дана широко улыбнулась, и все сомнения Малдера исчезли. Он снова привлек ее к себе, уткнувшись в солнечное сплетение, и Скалли услышала, как Малдер неразборчиво пробормотал ей в живот что-то похожее на «яожелюпутея».

— Теперь ты не только ведешь себя, как пьяный, но и говоришь. Хотя ты и вправду пьяный, — Скалли растрепала Малдеру волосы.

Он усмехнулся, плюхнулся на спину и потянул Скалли на себя. Сделав хитроумный кульбит, он уложил напарницу на ее сторону кровати и накрыл Скалли и себя одеялом.

— Я наконец-то могу тебе продемонстрировать все таланты моих рук, языка и не только.

— Аналогично, — Скалли дотянулась до его шеи и поцеловала настолько нежно, что Малдер мог сравнить прикосновение ее губ с легким щекотанием перышком, но в следующую секунду он почувствовал, как Скалли усилила поцелуй. «Определенно будет засос», — подумал он.

— Скалли, ты пометила меня? — спросил Малдер с ложным возмущением.

— Не удержалась, — улыбнулась в ответ она. — К тому же, ты пометил меня первым. Виртуозный, кстати, рисунок.

Малдер хотел ответить на комплимент, но почувствовал жуткую усталость, как будто не спал пару дней. Он пытался прогнать несвоевременное желание уснуть, когда увидел, что Скалли тоже зевает и еле держит глаза открытыми.

— Долгая ночь, — тоже зевая произнес он. — Скалли, я безумно хочу продолжить, но, боюсь, что сейчас я не в состоянии даже раздеться.

— Не будем торопиться. У меня тоже глаза слипаются. Но раздеться нам все же придется — одежда вся в глине.

Скалли хотела встать, но почувствовала дикое головокружение. Недолго думая, она сбросила пижаму, не выбираясь из-под одеяла, и запулила ее в неизвестном направлении. Малдер еле встал с постели, и сбросил штаны. Один взгляд на Скалли привел его к еще одной идеи, последней на сегодняшнюю ночь.

— Скалли, как настоящий художник, я просто обязан подписать свою работу.

Он добрался до сумки, и нашел там ручку.

Откинув одеяло с бедра Скалли, Малдер осторожно погладил нежную кожу и, захихикав, написал: «Истина тут». Ухмыляясь, он посмотрел на Скалли, но она уже спала. Решив внести в свою подпись «пикантность», он подрисовал стрелочку и с удовлетворенным вздохом шмякнулся на подушку, раскинув руки. Ручка упала на пол и медленно покатилась под тумбочку. Оба агента мирно спали.

* * *

Скалли вскочила и я резко отпрянул от нее. Признаться честно, я боялся ее реакции, что она впадет в опровержение и станет оправдывать наши ночные действия тем, что мы были под воздействием наркотика (или что там нам подсыпал Клод?).

Но, к моему удивлению, она повернулась и пристально посмотрела мне в глаза. Я знал, что она искала бессловесное подтверждение того, что я тоже помню и не сожалею о прошлой ночи. Забавно, если бы кто-то посторонний услышал это, то наверняка подумал бы невесть что. Нет, у нас не было физической близости, но мы, наконец, обрели полную духовную близость, признавшись в наших чувствах.

Я смотрел на нее с надеждой, Скалли улыбнулась, подошла ко мне ближе и положила ладонь на мою грудь.

— Я помню все и не сожалею, — сказала она тихо, не отводя глаз.

Как обычно, наша безмолвная коммуникация работала на отлично, и Дана правильно прочитала мой взгляд. Я обнял Скалли и поцеловал в макушку. Мы стояли так пару минуту, наслаждаясь нашей близостью. Потом она отстранилась, но не убрала свою руку.

— Малдер, думаю, нам пора проверить заправку еще раз, — сказала Скалли задумчиво.

Через несколько минут мы уже были в нашей комнате и собирали вещи.

* * *

Сбор вещей занял меньше пяти минут. И мы были почти готовы покинуть наш необычный ночлег, когда я вспомнила, что оставила в ванной расческу. Я зашла туда и притворила дверь, слыша за спиной чертыханья Малдера, который одной рукой пытался застегнуть сумку, а в другой держал сотовый телефон. Я покачала головой, поражаясь рвению напарника сделать все и сразу, и посмотрела в зеркало. Женщина, которую я теперь видела в отражении, казалась настолько расслабленной и уверенной, что я невольно улыбнулась. Все, что мучило душу так долго, осталось позади.

Я взяла расческу и спокойно вышла из ванной.

— Хотел позвонить Диане, но связи нет, — посетовал Малдер, и я удовлетворенно отметила, что упоминание имени этой женщины больше не вызывает у меня приступа бешенства.

Я взяла свой сотовый — он оказался разряжен.

— Может, сможешь дозвониться по дороге?

Малдер кивнул.

Я подошла к сумке, положила расческу и еще раз проверила, не забыла ли чего. Как только я застегнула замок, Малдер взял обе сумки, и мы вышли из комнаты. И на этот раз я позволила ему быть джентльменом, потому что уже не было необходимости доказывать, что я справлюсь и без него. Теперь он знал правду, так же как и я. Мы оба знали, что этот жест не был выражением покровительства или снисходительности. Только любви и заботы.