Малкут - [20]

- Я не понимаю вас, - ответил Русинский.

- Поэтому я здесь, а ты - передо мной. Иди, ищи свою Тварь. Гвура безбинная.

Дед встал и отвернулся к старому шкафу. Русинский сплюнул.

- Теперь все понятно, - сказал он. - Вот за что я вас, евреев, не люблю, за то и уважаю. Вы все делаете по уму, а не по совести. Но тут неувязочка есть. Ладно, я облажаюсь. Не убъю ее и так далее. Но ведь тебе тоже кирдык.

Дед резко повернулся и подбросил в воздух небольшой черный предмет. Поймав его на лету, Русинский увидел, что это пистолет ПМ.

- Зарядить не забудь, - буркнул он и подал две пистолетные обоймы. Правда, вряд ли этим мы сможем убить их по-настоящему, но отключим дней на сорок, до следующей реинкарнации. А там, глядишь, карма у них другая будет. Расхлебывать начнут все дерьмо, которое тут наложили. Мы для них - что-то вроде суда. Только в той зоне, куда мы их забросим, все для них сложится очень паршиво.

Закончив приготовления, Дед передернул затвор АК-74.

- В шестьдесят седьмом я уложил из него двенадцать прислужников Твари, - сказал он и улыбнулся. После чего внимательно наплескал во флягу пахучей жидкости, явно с алколголем и травами.

- Ладно. Пойдем, - сказал он. - Надо получить свежую информацию.

Они переместились во двор дома. Пройдя по длинной дорожке, Дед остановился в центре огороженного белыми кирпичами круга, неспешно выпрямился, поднял руки и, не сводя взгляда с Луны, глубоким голосом произнес:

- О Древняя Мать, я помню тебя еще девочкой. Когда все началось, ты ковчегом была, и отправила птицу узнать, суха ли поверхность планеты. И все отдала, родила наше тело, и повелеваешь мечтой, и водами этого мира. Скажи мне, о Древняя Мать, где учитель и враг человеческий?

Дед замер и обратился во внутренний слух. Несколько минут он стоял в полном молчании. Затем его пробила крупная дрожь, он склонился и с громким расширяющимся звуком выдохнул воздух. Ничего не говоря Русинскому, он вернулся в дом.

В комнате он присел и уперся руками в гранитные колени.

- Слушай сюда. Ты из внутренних, я - во внешней разведке, но тебе придется мне помочь. Ночью у них запланирована атака. Есть такое место в небесах - Ворота. Через них проникают в мир людей, пока они спят, а в нашем секторе другого пути нет. Великая стена. Ее поставили с началом Калиюги. Твари используют Ворота, чтобы врываться в человеческие мозги, вербовать новых солдат. Первый и Второй легионы сегодня заняты, у них большая операция где-то в Америке. Третий и Четвертый - под Киевом, там намечается большое сражение возле одной электростанции. Наша задача - помешать продвижению бандформирования. Взять огонь на себя. Обычно они ставят заслон по дороге к месту сходки, а собираются они на своем скотном дворе. Там у них база. Нам заслон не обойти, так что будем упреждать, пока они не окопались. Численность заградотряда - шесть штук. Вооружение - пистолеты ПМ. В штурмовой бригаде - штук двести. Вооружение - астральное, но тебе это мало о чем скажет. Понял?

- Понял.

- Так точно, твою мать. Еще один пиджак на мою голову... Был тут один до тебя. Тоже из внутреннего. Замочили пацана в первом же бою. Я все понимаю, смерти нет. Но задачи надо выполнять сегодня, а не когда-то... Ладно. Все. Вперед, за мной.

***

Во мраке предместья Дед мог ориентироваться даже забыв голову дома. Пройдя сотню метров, они свернули в какой-то двор, принадлежавший, вероятно, местному сельпо.

- Постой тут, - сказал Дед и, оставив Русинского у входа, между складским сараем и столбом, лампочка на котором погасла много лет назад, с кряхтением перебрался через забор. Пару минут его не было слышно. Затем рявкнул мотоциклетный двигатель, ворота распахнулись и Дед появился верхом на грохочущем "Иже". Кивком он указал Русинскому на коляску.

...Северный ветер хлестал в лицо, и чтобы сделать вдох, нужно было отвернуться. Дед гнал на максимально отпущенной "Ижу" скорости, но дух все равно захватывало. Ровная пустынная дорога оставляла справа розовеющее нежное небо, слева - подернутые светлыми бликами поля. Оглохнув и ослепнув, дыша с перерывами, Русинский, тем не менее, чувствовал небывалый подъем. Он думал о смерти.

Прошло не больше сорока минут, когда они свернули с трассы в густой кедрач и запрыгали по проселочной раздолбайке. Наконец Дед притормозил ревущего монстра и не сходя с седла ревниво оглядел окрестности.

- Все. Здесь, - прохрипел он.

Русинский сделал глубокий вдох.

Мотоцикл они загнали в чащу и присели на корточки за кустами.

- Курить можно? - спросил Русинский.

Дед флегматично пожал плечами.

- Только не лупи по той стороне, - сказал он и показал на противоположные от дороги деревья. - Занимайся в своем секторе. А то меня подрежешь.

***

Докурить Русинский не успел. Колонна из двух черных "волг" с упорством пробиралась по дороге с разбитой и схваченной морозцем колеей. Пассажиров скрывали тонированные стекла. Номера были местные и блатные, отличаясь только последней из четырех цифр.

- Пошли, - буднично сказал Дед.

Они поднялись. Русинский остановился с правой стороны. Дед вразвалку вышел на дорогу.

Когда до передней машины осталось девять метров и послышался крик, он выхватил из-за спины "калашников", на лету щелкнул планкой предохранителя и резанул длинной очередью по ветровому стеклу. Авто резко свернуло и уткнулось в кусты. Русинский бросился к арьергардной машине и выстрелил в мужика, выскочившего из салона, но тот нырнул в канаву и сходу ответил двумя выстрелами. Пуля сбила иней с ветки над головой Русинского, или сбила ветку, но уточнять было некогда, и он с колена дважды выстрелил. Мужик по инерции пробежал еще несколько метров, споткнулся и упал лицом вперед.