Маленькая волшебница - [7]

       Лиин с трудом села, довольно долго и бездумно таращилась на кровать, почему-то размышляя о том, можно ли выключить проклятые магические лампы, освещавшие каюту. Потом за спиной открылась дверь. Девушка медленно, всем телом обернулась и устало посмотрела на офицера. Он ответил ей брезгливым взглядом.

       -- Это тебе, красотка, -- последнее слово он выплюнул, как особо забористое ругательство.

       Подошел, наклонился, схватил Лиин за руку и защелкнул на запястье узорчатый серебряный браслет.

       Лиин взвизгнула от разлившегося по руке холода, затрясла ладонью и даже не заметила куда проклятущий офицер делся.

       Он надел на нее блокиратор. Хорошо хоть браслет, а то некоторые любят развлекаться, цепляя на пленников ошейники. Но даже с браслетом теперь у Лиин вообще никаких шансов не было. Ни на что. Она даже защитить себя не сможет. Ни от кого. И если отрубить кисть, как это сделал какой-то герой в древности, ее это не спасет. Лиин для магии были нужны обе руки.

       Девушка заполошно покрутила браслет, пытаясь найти защелку, но он казался цельнолитым. Потом она немного поколотила кулаком по двери, сама не понимая зачем. А потом прижалась к ней и заплакала. И похоже, так и уснула. Потому что потом, совершенно неожиданно, обнаружила себя под той же дверью. С затекшей шеей и ломотой в спине.

       Плакать больше не хотелось. Что-либо делать -- тоже. А сидеть под дверью было глупо. Поэтому Лиин встала и пошла к кровати. Успев сделать два шага, она наткнулась взглядом на металлическое зеркало. Из его глубин на Лиин смотрело страшное растрепанное существо с опухшим, с кровоподтеками, лицом и пустым взглядом.

       -- Красотка, -- проворчала Лиин, погрозив ему пальцем. -- И как эти придурки могли на такое покуситься? Нормальный мужик бы побрезговал.

       Высказавшись и немного подумав, Лиин хихикнула, вспомнив реакцию офицера на себя любимую. Вот он, похоже, нормальный мужик. Как правильно смотрел.

       Хихикнув еще раз, Лиин все-таки добрела до кровати и рухнула на нее. В грязной одежде, заляпанной чьей-то кровью.

       Зато спалось на этой кровати отлично. Даже кошмары не мучили вместе с плохими предчувствиями.

       Завтра оно как-то будет. Вряд ли хорошо, но с этим она уже ничего не может сделать.

       Похоже быть беспомощной овцой не так и плохо. Спокойно очень, потому что ни о чем не надо думать. Зачем думать, если от твоих мыслей и решений ничего не зависит?

Глава 2

О поворотах судьбы и надежде на лучшее.

       -- Похоже, у девушки сотрясение, -- не шибко уверенно сказал немолодой мужчина, похоже лекарь. -- Тошнит? -- участливо спросил он у Лиин.

       -- Да, -- прошептала она.

       -- Точно сотрясение, -- окончательно определился с диагнозом лекарь. -- Пускай полежит, отдохнет. Вопросы ей сейчас задавать точно не стоит.

       Стоявший в дверях, как само возмездие, офицер только кивнул и ушел. Его Лиин узнала по кителю, а рассмотреть толком опять не удалось. Да не сильно и хотелось.

       Потом потянулись дни и ночи, за сменой которых Лиин наблюдала в иллюминатор. За эти дни несколько раз заходил лекарь, принес целебный настой в металлической бутылочке и попытался утешить тем, что капитан у них, конечно, строгий, но зато справедливый. Лиин ни капельки не утешилась, потому что отлично понимала, что за все художества ее даже повесить можно без всякого вреда для совести и справедливости.

       Ближе к вечеру первого дня пришел смущенный и покрасневший пацаненок, то ли юнга, то ли беглец из дома, который в поисках лучшей жизни забрался на корабль, да так и остался -- справедливый капитан не велел выбрасывать его за борт. Пацаненок принес сначала ворох тряпок, в которых Лиин с некоторыми усилиями узнала нижнюю рубашку, явно мужскую, широченные штаны с дырками в поясе, в которые кто-то добрый продел веревку, и жакет от женского костюма для верховой езды. Жакет был красивый, хоть и испачканный чем-то не отстиравшимся и, наверное, из-за этого брошенный владелицей на корабле, и рядом со штанами он выглядел как дорогая расписная шкатулка на фоне рассохшихся бочек.

       Следующим заходом пацаненок принес ведро воды, с подогревающим амулетом на дне. А третьим -- деревянную лоханку со сколотым краем. Лоханка была небольшая, но сесть поджав ноги в ней можно было. А при ближайшем рассмотрении в ней обнаружилось сероватое льняное полотнище и мочалка из конопляных волокон.

       -- Вот. Капитан велел, -- смущенно сказал пацан. -- Ходить лекарь не велел, и капитан послал Будажа в село, мы там как раз воду набрали. Вот. Все на палубе обливаются, капитан у нас чистоту любит. А вам нельзя. И даже за покрывалами нельзя, как делала та элана, которую капитан вез жениху, вам лекарь не велел. Вот.

       Высказавшись, мальчишка поклонился, явно не понимая, как относиться к странной побитой девице, и шустро вышмыгнул за дверь.

       -- Я вам потом новую простыню принесу, -- пообещал мальчишка из-за двери и с топотом куда-то умчался.

       -- Чистоту он любит, -- проворчала Лиин, но лоханкой и ведром воспользовалась, несмотря на вернувшуюся тошноту. И даже почувствовала себя гораздо лучше, несмотря ни на что. Наверное, тоже чистоту любила, просто до сих пор об этом не знала.