Маленькая история большой любви - [69]

— Ты эльфийка… — он произнёс это, как ругательство, как самое страшное оскорбление, — у тебя аура чистокровной эльфийки!

— Шиа, тебе не кажется, что на восьмой год совместной жизни, это несколько странное заявление. Раньше тебя это не особо волновало, скорее наоборот, — голос был ещё слабым, но злость придала ей силы, и кое-как Дери удалось сесть.

— Значит… это правда! Ты… Ты ничего не понимаешь? — несколько мгновений… или целую вечность он испуганно (девушка никогда не думала, что это слово вообще применимо к её дракону), именно испугано пытался что-то понять, а потом…

Татуировка его клятвы на руке засияла. Красное свечение осветило его искажённое в гримасе боли лицо. Дракон тихо зарычал, отходя к выходу, удирая, как последний трус:

— Ты должна вернуться в Лес, — наконец, прошипел он, — Это единственный выход. Я ухожу от тебя! Мы не можем быть вместе. Документы на развод подашь сама, — бросил он ей, а потом… вновь приглушённо зарычал и… исчез. Растворился. Дери непонимающе смотрела и не могла ничего понять.

Он ушёл?

Но… как же?

Ведь этого не может быть? Правда!

Но он ушёл…

Ушёл из дома, где вообще невозможно было построить портал.

Ушёл…

Страшная реальность начала доходить до её, будто затуманенного сознания.

Ушёл…

Первая слеза скатилась по её щеке.

Дери не понимала, не верила… Пошатываясь, она поднялась на ноги и вновь согнулась пополам, от дикой боли.

Сила.

Безумная огромная сила бурлила, клокотала внутри неё. Она подпитывалась той болью, что росла в её груди, перемешивалась с ней и грозила вырваться наружу.

А в голове билось лишь одно: «Ушёл. Ушёл. Ушёл».

За окном начал завывать ветер. Тихий снегопад превращался в метель.

Ушёл.

Горячая слеза скатилась по другой щеке.

Ушёл. Ушёл. Ушёл!

Слёзы падали из её глаз, крупными каплями, чертя влажные дорожки на искажённом болью лице, превращаясь в поток. Тело эльфийки (теперь уже истинной) сотрясалось в рыданиях. Она выла, как раненная волчица, до крови царапая ногтями пол. Ушёл. Ушёл…

Ушёл!

Вьюга. Безумная зимняя вьюга билась в агонии за окном.

Такая же вьюга бушевала в её душе.

УШЁЛ!

БРОСИЛ!

ПРЕДАЛ!

ИСЧЕЗ…

Слёзы? Разве их бывает так много? Они заливали её лицо.

Больно!

Она не знала, что бывает так больно.

Почему ей больно… а он ушёл?

Глухой, полный боли вой раздался на весь дом.

УШЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЛ!

Вот только… его никто не слышал.

Дом был пуст.

И только вьюга за окном, сносящая всё на своём пути, вторила безудержным рыданиям эльфийки.

Ведь ОН ушёл…

В ту ночь она так и не смогла заснуть.

Думала ли она, что можно проплакать всю ночь напролёт? Однозначно, нет. Подобный бред казался ей всегда глупой придурью романтичных девиц.

Могла ли предположить ещё вчера, что весь её мир рухнет, погребя её под своими осколками? Что обычный тихий вечер превратится в полную безумных рыданий ночь… Что этот невыносимый, подлый, но всё ещё безумно любимый крылатый гад предаст её в тот момент, когда она будет верить ему полностью и безоговорочно, больше чем самой себе… Предаст, выкинет, как ненужную, использованную вещь, и… уйдёт. Просто уйдёт, растворившись в магическом мареве портала.

Нет. Даже в страшном сне ей не могло привидится подобное.

Часы на первом этаже пробили три часа утра, когда эльфийка безвольной тенью себя прежней спустилась вниз.

Слёз больше не было. Осталась только пустота и боль. Тупая, безнадёжная боль.

Сил тоже больше не было. Никаких. Ни физических, ни душевных, ни даже… магических, резерв был опустошён. Она этого ещё не понимала, но всё её силы забрала буря.

Альэдера бездумно брела по дому, пытаясь понять, что ей делать дальше и… не понимала. Как она сможет жить без него? Не видеть его глаз, не чувствовать по утрам горячего тела рядом, не целовать его на прощанье, когда он уходит на работу, не спешить по вечерам домой, чтобы только скорее упасть в его объятья…

Неужели всё это было ложью? Безупречной, выверенной до последнего взгляда, последнего вздоха ложью. Разве такое возможно сыграть?

Почему же тогда он ушёл?

Не думая и даже не понимая, что она делает, эльфийка натянула какой-то плащ и как была, в лёгких домашних туфлях, вышла на улицу. Метель стихла. В морозном воздухе стояла звенящая тишина. Весь город был погребён под завалами снега. Девушка с безумной решимостью шагнула в это море. Идти было трудно. Ноги увязали в снегу. Снег был везде. Он проникал под одежду, скрипел под ногами, сверкал безупречной нетронутой белизной вокруг. Альэдера до сих пор не знала, где она бродила в ту ночь. Почему не упала, не сдалась, не замёрзла в пушистой ледяной постели.

Пришла в себя эльфийка в какой-то таверне. Как она попала туда? Почему пьёт какую-то дурнопахнущую дрянь?

Впрочем, это было неважно.

Больше ничего в её жизни не было важным. В безумном отчаянье она пила стакан за стаканом и с каждым глотком всё отчётливей понимала, что она больше не хочет жить. Зачем? Ведь это не имеет смысла. Общий зал таверны, тонущий в клубах дума, начал шататься перед её глазами. Спасительная и непроглядная тьма окутывала её сознание. Сделав последний, обжигающий горло глоток, эльфийка всхлипнула и уронила голову прямо на барную стойку.

Просыпаться было трудно. Ресницы слиплись и не давали векам открыться, глаза болели, про голову вообще лучше не вспоминать. Кое-как Дери всё же удалось проснуться и приподняться.