Маленькая история большой любви - [23]

— Вам бы к камину леди… Вы вся дрожите.

— Я не леди! Сколько тебе повторять! И сама прекрасно знаю, что мне нужно, — она раздражённо развернулась и направилась в сторону преподавательского этажа. Бал давно закончился и все уже разбрелись по комнатам, кто по своим, кто по чужим, особого контроля за нравственностью адептов в академии не было, а уж сегодня…

Её охранник шёл за ней, даже не делая вид, что скрывается. Эльфийку действительно порядком потряхивало от холода, но она была так зла на Грема за то, что тот выдернул её из воспоминаний, где всё было так хорошо, что не могла адекватно воспринимать действительность и признать его правоту. Ей действительно давно было пора уходить.

Отперев дверь заклинание и открыв её, Альэдера уже собралась войти, как её вновь отвлёк голос агента.

— Мастерина? С вами точно всё в порядке? Я… Может вам чем-то помочь? — он подошёл совсем близко, на расстояние вытянутой руки, перегораживая ей вход.

Решительно, мальчишка сегодня собрался довести её до белого каления. Их «милорд» там, что вообще не предупреждает, что её злить опасно для здоровья, или он к ней посылает тех, кого не жалко?

— Адепт, вам не кажется, что вы забываетесь? Не припомню, чтобы позволяла вам так близко подходить ко мне? Или мне известить ваше, так «любимое» вами начальство о чрезмерной навязчивости некоторых непонятливых агентов? Или вы желаете, чтобы я лично вам объяснила, что не нуждаюсь в вашем присутствии? Скажите спасибо, что позволяю вам выполнять вашу работу. Не злите меня, Грем! Я могу превратить вашу жизнь в ад, даже не прикладывая особых усилий. А теперь отойдите и не попадайтесь мне на глаза! — ошарашено отскочивший от неё агент, видимо, остался впечатлён.

Мастерина же, наконец, зашла в свои комнаты, напоследок хлопнув дверью, дабы хоть на ком-то выместить свой гнев. В зеркале напротив входа она увидела себя. Глаза сверкают, щёки разрумянились, даже слегка растрёпанная коса не портила впечатление. Помнится, Шиагрон всегда говорил, что в гневе она ещё прекрасней. Правда обычно её гнев заканчивался очередным бурным примирением в постели… или не в постели, в зависимости от ситуации, но шкура того бедного зверюги в гостиной страдала точно часто.

— Шиа… — эльфийка прошептала это имя едва слышным шёпотом, но от него по-прежнему становилось теплее на душе. Она уже давно перестала злиться на него за то, что их жизнь сложилась так как сложилась, а вот благодарность за то, что она хотя бы узнала, что такое счастье, осталась.

Набрав полную ванну и согрев её заклинанием, эльфийка быстро скинула с себя всю многочисленную одежду и легла в воду. Она перебросила косу за бортик и расслабленно откинула голову. Хорошо… От прозрачной поверхности воды поднимался пар, а она блаженно грелась, от удовольствия по телу аж пробегали приятные покалывающие мурашки.

Интересно, каким Шиа стал сейчас?

Милорд… Кто бы мог подумать?

Пролежав в воде полчаса, эльфийка с сожалением признала её остывшей и покинула её ласковые объятья. Она надела тёплую пижаму, приготовила на алхимической горелке — специально для таких случаев выпрошенной у коллег из соседнего отделения в качестве оплаты за какую-то услугу — травяной отвар, забралась в постель, выпила обжигающий напиток и, завернувшись в одеяло как в кокон, закрыла глаза, честно пытаясь заснуть. В голову вновь лезли непрошенные мысли и воспоминания. Некоторое время она пыталась им противиться и гнала из головы, но потом поняла, что со сном сегодня вновь будут проблемы и снова окунулась в такой уютный мир прошлого.

Альэдера пришла домой совсем рано. Придворный маг сегодня сам проводил занятия с принцами, поэтому она оказалась свободна практически сразу после полудня. Служанка, приходившая через день, чтобы убираться в комнатах ещё не ушла. Проходя через холл, Дери заметила краем глаза, как девушка жадно разглядывала её со второго этажа, выглядывая из-за одной из резных колон лестницы. Любопытство во взгляде горничной было смешано с откровенной злобой. Эльфийка лишь хмыкнула про себя на такую реакцию и прошла мимо.

Кухарка госпожа Лирони тоже ещё не ушла. Эльфийка определила это по едва слышному звону посуды в дальнем конце дома. Обычно, если Шиа не было дома, она предпочитала обедать на кухне. Впрочем, её дракон и сам был любителем этого помещения, просто, когда они ели вместе, ему всегда хотелось устроить романтическую обстановку, в результате чего ужинали они возле камина за маленьким столиком при свечах. Получалось действительно красиво и уютно. Живое пламя камина, ровные перевёрнутые капли пламени свечей. Наверное, таким и должен быть дом, тёплым, уютным, спокойным. Когда Дери спросила своего лорда о том, чем вызвана такая привязанность к живому огню, он смутившись признался, что это успокаивает дракона.

С его зверёнышем эльфийка недавно наконец прояснила ситуацию. После долгих приставаний Шиа всё же рассказал ей, что одним из условий постоянного пребывания драконьего лорда на территории империи являлось ограничение его второй сущности. Оказалось, его работа здесь была наказанием, правда дракон так и не признался за что. А чтобы наверняка обеспечить выполнение главного условия Терриона, старейшины Горы сковали его вторую сущность магической татуировкой на крови главы рода. Дракон даже показал любопытной эльфийке небольшой символ состоящий из нескольких переплетенных драконьих рун, который располагался в районе солнечного сплетения и в обычное время был невидим, а проявлялся только по желанию дракона или в моменты смертельной опасности. Татуировка не давала его дракону высвободиться на свободу на территории империи. Только иногда Шиагрону удавалось переместиться порталом на пограничное плато и там выпустить его на свободу. Поэтому все хищные инстинкты и проявлялись периодически у самого лорда.