Маленькая Фадета - [43]

Иногда дядя Барбо, слушая такие нехристианские речи, строго осуждал сына. Но это ни к чему не приводило. Тогда дядя Барбо со слезами умолял его поверить в его любовь. Но это было еще хуже: Сильвинэ плакал, каялся, просил прощения у отца, матери, брата, у всей семьи; но, когда он изливал всю нежность своей больной души, на него нападала еще более жестокая лихорадка.

Снова стали советоваться с врачами. Но они ничего не могли сказать. По выражению их лиц можно было судить о том, что все зло, по их мнению, проистекает от того, что Сильвинэ близнец, что из двух один должен погибнуть, — конечно, слабейший. Посоветовались с содержательницей бань Клавиер, самой опытной женщиной кантона после покойной Сажеты и впадавшей в детство бабушки Фадэ. Эта опытная женщина так ответила тетушке Барбо:

— Вашего сына может спасти одно — любовь к женщине.

— А их-то он как раз терпеть не может, — сказала тетушка Барбо: — никогда не видала я такого гордого и скромного мальчика; с тех пор, как его близнец влюбился, он ругает всех знакомых девушек. Он порицает всех за то, что одна из них (увы, не лучшая) отняла у него, как он думает, любовь его близнеца.

— Да, — сказала банщица, имевшая большие познания в области всех болезней тела и духа. — Но когда ваш сын Сильвине полюбит женщину, он будет любить ее еще больше, нежели своего брата. Это я вам предсказываю. У него чрезмерно много любви в сердце. До тех пор он всю ее изливал на близнеца и утерял сознание своей мужественности; таким образом он не исполнил закона господня, по которому человек должен любить жену больше, нежели родителей, братьев и сестер. Но вы утешьтесь: природный инстинкт, хоть и поздно, заговорит в нем. Тогда вы, не колеблясь, жените его на той, которую он полюбит, будь она бедна, некрасива или зла, потому что он, повидимому, будет всю свою жизнь любить только одну женщину. В его сердце так много привязанности, и если должно совершиться чудо, чтобы он мог разойтись со своим близнецом, то должно быть еще большее чудо, чтобы он мог разойтись с женщиной, которую он предпочитает своему близнецу.

Мнение банщицы показалось очень разумным дяде Барбо, и он стал посылать Сильвинэ в дома, где были красивые и хорошие девушки на выданьи.

Но хотя Сильвинэ был красив и воспитан, его печальный и равнодушный вид не мог развеселить девушек. Они не были с ним любезны, а он при своей робости боялся их и воображал, что ненавидит их.

Дядя Кайо, большой друг и советчик семьи Барбо, сделал другое предложение.

— Я всегда говорил, — начал он, — что разлука наилучшее лекарство. Взгляните на Ландри! Он с ума сходил по Маленькой Фадете; а теперь, когда она ушла, он не лишился ни рассудка, ни здоровья; раньше он даже чаще бывал печален; мы только не знали причины его печали. Теперь он, кажется, образумился и покорился. Так будет и с Сильвинэ, если он в течение пяти-шести месяцев не увидит брата. Я скажу вам, как их поспокойней разлучить. Моя ферма в Прише идет отлично; но зато мое собственное имение в Артоне идет как нельзя хуже, потому что вот уже год как мой фермер болен и не может оправиться. Я не хочу его выгонять, потому что он отличный человек. Но если бы я мог послать ему на помощь хорошего работника, он оправился бы, так как он болен только от усталости и непосильного труда. Если вы согласны, я пошлю туда Ландри на эту часть года. Мы не скажем Сильвинэ, что он уезжает надолго; наоборот, мы скажем ему, что это всего только на неделю, потом еще на неделю и так далее, пока он не привыкнет. Послушайтесь моего совета: не потакайте всем причудам ребенка, которого вы слишком оберегали и сделали настоящим деспотом в доме.

Дядя Барбо готов был последовать этому совету, но тетушка Барбо испугалась, как бы это не было для Сильвинэ смертельным ударом. Сошлись на том, что Ландри проведет две недели дома. Может быть Сильвинэ, видя его постоянно, выздоровеет. Если же его состояние, наоборот, ухудшится, то тетушка Барбо соглашается на предложение Кайо.

Так и сделали. Ландри с удовольствием согласился провести условленное время в Бессониере. Он вернулся туда под предлогом, что отцу необходим помощник для молотьбы хлеба, так как Сильвинэ не может работать. Ландри приложил все усилия и добрую волю, чтобы брат был им доволен. Ландри постоянно видел его, спал с ним в одной кровати и ухаживал за ним, как за маленьким ребенком. В первой день Сильвине был весел; но уже на второй день он стал уверять, что Ландри скучает с ним, и Ландри ничем не мог его разубедить. На третий день Сильвинэ был в страшном гневе, потому что к Ландри пришел Кузнечик и у Ландри не хватило духу прогнать его. В конце недели пришлось отказаться от этого плана, потому что Сильвинэ становился все несправедливей, требовательней и стал ревновать Ландри даже к своей тени. Тогда решили привести в исполнение план Кайо. Хотя Ландри, горячо любившему свое село, работу, родителей и хозяев, и не хотелось отправляться в Артон к чужим людям, тем не менее он подчинился всему, что ему советовали сделать ради блага его брата.

XXXII

В первый день Сильвинэ чуть не умер от тоски; но уже на второй он стал спокойней, а на третий прошла и лихорадка. Сначала он просто склонился перед необходимостью, а потом сознательно примирился с ней; уже через неделю стало ясно, что отсутствие брата действует на него благотворней, нежели присутствие. Его ревность находила тайное удовлетворение в отъезде брата. «Там, по крайней мере, — говорил он, — где он никого не знает, он не заведет так быстро дружбы. Он будет немного скучать, вспоминать про меня и пожалеет обо мне. Когда же он вернется, он меня будет больше любить».