Мальчишник - [3]
"Теперь они высохли. Открыть мне рюкзак."
Эндрю дотянулся и откинул клапан цвета хаки. "Давай."
Томми позволил своим невидимым пассажирам перекочевать из ладоней на желтую кривую банана, потом вытер руки о штанины джинсов. "Я не поймал фею."
"Не в этот раз. Да и рыба совсем не клюет. Может нам больше повезет на новом месте."
Эндрю уложил свое хозяйство вдоль борта лодки и спустил весла на воду. На озере пахло сырой землей и зелеными растениями. Они снова остановились через полмили дальше по берегу, завели лодку в тенистую бухточку, и вытащили запотевшие бутылки Коки из тающего льда на дне холодильника. Томми снова опустил в воду стрекозу, и пристально следил за поплавком вплоть до своей положенной легкой закуски в четыре часа. Потом он зевнул и улегся свернувшись калачиком на дно лодки, положив голову на рюкзачок, явно собираясь подремать.
Эндрю надвинул шапочку ему на нос, уже розовый от загара, накрыл его клеенчатым пончо и шагнул на берег.
Глубокий, тенистый пруд в нескольких ярдах неподалеку выглядел обещающе. Он привязал к леске зеленую кадисскую муху-блесну и рыбачил пару часов, выловив радужную форель и двух небольших полосатых бассов на безшиповый крючок. Каждую рыбку он снова отпустил на мелководье.
Когда солнце коснулось верхушек деревьев, отбросив на воду длинные тени, он вернулся в лодку, не разбудив мальчишку, и тихо погреб в наступающих сумерках. Поверхность воды покрылась рябью, когда рыба начала свой вечерний закусон, тучи насекомых едва виднелись в слабеющем свете. В бахроме высокой травы и кустов вдоль берега зажглись первые светлячки, помаргивая желто-зеленым светом.
Томми повернулся и забормотал, наполовину проснувшись.
"Эй, вставай, приятель. Тебе надо это увидеть."
"Что?…" Томми сел и сдвинул шапочку назад, стирая сон с уголков своих глаз. Он секунду оглядывался, сморщим лицо в смущении, потом увидел отца и улыбнулся.
"Посмотри-ка туда." Эндрю показал на вспыхивающие огоньки на берегу. "Светлячки."
"Феи", сказал Томми обыденным тоном. "Они будут дома делать мне сны." Он забрался к Эндрю на колени и устроился под рукой. "Мне понравилось. Даже если я не поймал ни одну."
Эндрю поцеловал его макушку и с тайной радостью погреб обратно к причалу.
Они рыбачили каждое лето. Элен тоже ездила несколько раз, закутавшись в длинные платья и в шляпе от солнца, но в основном у них были мальчишники. Зимними вечерами в своей берлоге Эндрю раскладывал перья, мех и шелковые нити, сотворяя искусственные создания – мотыльков и жуков для форели, изощренно разработанные варианты фей-стрекоз для Томми.
Голос Томми стал ломаться и басоветь; он начал бриться. В течении шести месяцев он боролся с растительностью, пучки торчали там, где он промахивался, или просто забывал их сбрить. Легче было их оставить на месте. Эндрю начал отпускать бороду- как отец, так и сын – и был поражен у зеркала, что в ней больше соли, чем перца.
В двадцать два года Томми закончил окружной тренировочный центр. На фото, стоявшем на рабочем столе Эндрю, Тома Мэтью Клеменс был улыбающимся парнем с робкими восточными глазами. Руки его лежали на спинке кресла на колесиках его лучшего друга Патрика, чья голова клонилась набок, а тело держалось прямо нейлоновыми лентами синего и золотого цвета – в цветах школы.
Округ нашел ему работу в ресторане, на стирке бесконечных скатертей и салфеток в промышленной стиральной машине, за минимальную плату. Через восемнадцать месяцев ресторан разорился. Томми вернулся домой и смотрел мультики и сериалы Острова Джиллиган, пока патронаж не назначил его на другую работу, потом на третью.
В тот год, когда заболела Элен, он работал в МакДональдсе на Арчер-авеню, в двадцати минутах езды на автобусе. На его красной нашивке стояло ТОМ белыми буквами, его взрослое имя. Он улыбался каждому посетителю, заполнял баночки кетчупом и вытирал столы зеленым средством, которое пахло больницей, куда он боялся ходить.
"Теперь остались только мы, приятель", сказал Эндрю после похорон.
Томми кивнул. "Мальчишник каждый день."
Но так не получилось. Рыбалка не бывает каждый день. Было ожидание 20-го автобуса в своей красно-желтой форме, а домой на 16-м номере, как раз ко времени Скуби Ду. Всякий день перетекал во следующий, пока он не проработал в МакДональдсе пятнадцать лет, получив золотую арку, чтобы пришпилить ее под своим именем ТОМ.
Как-то в четверг Томми днем ушел с работы и пошагал на автобусную остановку. Он сидел под навесом с проездным в кармане – Взрослый Инвалид, со скидкой – дожидаясь, когда приедет его 16-й. Номер 34. Номер 44. Никакого 16-го. Он застегнул ветровку, когда припустился дождь, и сел на следующий автобус, скрипя сырыми сникерсами по резиновому коврику. Он доехал до конца линии, не увидев свою остановку, поэтому поехал назад. Все казалось незнакомым.
"Ты будешь выходить, или что, приятель?", прорычал водила.
"Только папа зовет меня приятель", ответил Томми.
"Псих." Водила заговорил в свою рацию. На конечной остановке их встретил полисмен. Он лишь взглянул и его лицо смягчилось. "Как тебя зовут, сынок?"
"Томми. Том. Том Клеменс."
Ароматы – не просто пахучие молекулы вокруг вас, они живые и могут поведать истории, главное внимательно слушать. А я еще быстро записывала, и получилась эта книга. В ней истории, рассказанные для моего носа. Скорее всего, они не будут похожи на истории, звучащие для вас, у вас будут свои, потому что у вас другой нос, другое сердце и другая душа. Но ароматы старались, и я очень хочу поделиться с вами этими историями.
Россия и Германия. Наверное, нет двух других стран, которые имели бы такие глубокие и трагические связи. Русские немцы – люди промежутка, больше не свои там, на родине, и чужие здесь, в России. Две мировые войны. Две самые страшные диктатуры в истории человечества: Сталин и Гитлер. Образ врага с Востока и образ врага с Запада. И между жерновами истории, между двумя тоталитарными режимами, вынуждавшими людей уничтожать собственное прошлое, принимать отчеканенные государством политически верные идентичности, – история одной семьи, чей предок прибыл в Россию из Германии как апостол гомеопатии, оставив своим потомкам зыбкий мир на стыке культур.
Пенелопа Фицджеральд – английская писательница, которую газета «Таймс» включила в число пятидесяти крупнейших писателей послевоенного периода. В 1979 году за роман «В открытом море» она была удостоена Букеровской премии, правда в победу свою она до последнего не верила. Но удача все-таки улыбнулась ей. «В открытом море» – история столкновения нескольких жизней таких разных людей. Ненны, увязшей в проблемах матери двух прекрасных дочерей; Мориса, настоящего мечтателя и искателя приключений; Юной Марты, очарованной Генрихом, богатым молодым человеком, перед которым открыт весь мир.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.
Рей и Елена встречаются в Нью-Йорке в трагическое утро. Она дочь рыбака из дельты Дуная, он неудачливый артист, который все еще надеется на успех. Она привозит пепел своей матери в Америку, он хочет достичь высот, на которые взбирался его дед. Две таинственные души соединяются, когда они доверяют друг другу рассказ о своем прошлом. Истории о двух семьях проведут читателя в волшебный мир Нью-Йорка с конца 1890-х через румынские болота середины XX века к настоящему. «Человек, который приносит счастье» — это полный трагедии и комедии роман, рисующий картину страшного и удивительного XX столетия.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.