Малая земля - [74]

На пару секунд Йохан даже задумался, не остаться ли вместе с ними, но в этот миг хлопнули первые выстрелы, следом заработал пулемет, и Фишер решил, что там он будет полезнее. Ободряюще махнув егерям, обер-лейтенант потрусил в обратном направлении, делая небольшой крюк, чтобы выйти к цели с левого фланга. Несмотря на то что вокруг не было привычных горных пиков, а под толстыми подошвами горных ботинок лежал не многолетний слежавшийся до каменной твердости фирн, а подмороженная прошлогодняя листва и хрусткие сухие ветки, двигался он абсолютно бесшумно – сказывалась отличная подготовка. Знаменитых Gebirgsjäger тренировали на совесть, готовя к самым разным ситуациям. В том числе и к ведению боевых действий в горном лесу.

Не готовили их только к неожиданному нападению бойцов русского ОСНАЗа.

И потому, когда перед ним, словно бы из ниоткуда, возник смазанный силуэт, Йохан ничего не успел сделать. Да и не сумел бы, скорее всего. Короткий удар под коленную чашечку, бросок через бедро, от которого видимое в разрывах ветвей низкое небо вдруг резко поменялось местами с землей, – и разливающийся в груди ледяной холод от вошедшего меж ребер лезвия. Холод, мгновением спустя сменившийся огненным жаром. Последним, что еще успел осознать в своей жизни обер-лейтенант Фишер, прежде чем провалиться в спасительную темноту, оказалась зажимающая его рот ладонь, остро пахнущая оружейным маслом…

– Все, тарщ командир, кончено. – Подбежавший к капитану госбезопасности Шохину боец в мешковатом камуфлированном костюме козырнул, дернув ладонь к затянутой капюшоном каске. – Всего трое их было. Двое в засаде таились, видать, нас поджидали. Плюс тот обер-лейтенант, которого Федька на отходе перехватил.

– Больше никого? – нахмурился Сергей. – Не маловато, товарищ лейтенант?

– Дык как раз нормально, тарщ капитан. Просто тыловой заслон. Они ж не перебить нас собирались, а попридержать малость, а после уйти по-тихому. Задумка, к слову, правильная – грамотный у них командир, подстраховался, спину обезопасил. Не учел только, что мы тоже не пальцем деланные и заранее их позиции срисовали. Так что, вперед?

– Да, вперед, – не стал спорить Шохин, признавая правоту лейтенанта Лапкина, старшего группы особого назначения, вместе с которой он вернулся на плацдарм. – Как бы нам не опоздать, уж больно плотно стреляют. Эх, минуток бы на десять раньше…

– Успеем, тарщ капитан, – утвердительно кивнул тот, подавая товарищам условный знак. Мгновение – и силуэты осназовцев словно растворились среди кустарника и темных, с рваными пятнами мха древесных стволов.

Осназовцев было всего четверо – за те несколько часов, что Сергей пробыл в Геленджике, больше просто не удалось найти. А ждать, пока из расположения Туапсинского УОО[32] прибудет подкрепление, по понятной причине, никакой возможности не имелось. Еще четверых бойцов передал ему Кузьмин. Всех, кроме радиста, вернувшегося уже после того, как контрразведчик вместе с пленным отбыл на Большую землю, капитан госбезопасности знал лично – старшина Левчук, рядовой Аникеев и старший сержант Баланел. Собственно, именно Шохин и настоял на их участии в операции, с чем комбат не спорил. Местность бойцы знают, подскажут, если группа сойдет с маршрута, да и вытащить своего командира из вражеского тыла все как один горят желанием. Особенно главстаршина Прохоров, наотрез отказавшийся остаться на плацдарме: «Я свой долг выполнил, за спинами ребят, как приказано было, отсиделся, радиостанцию сберег. Все, что от меня требовалось, исполнил. А сейчас со всеми пойду, поскольку такой же боец, как остальные! Мне награды ни к чему, не за медальку воюю. Но мне в бой нужно, товарищ капитан третьего ранга! Вот понимайте как хотите, но должен я с ребятами пойти, права такого не имею сызнова в сторонке отсидеться!».

Кузьмин понимал. Да и контрразведчик тоже упираться рогом не стал – с чего бы вдруг? Других хлопот хватало выше крыши. Жаль только, что с «новеньким» подробно пообщаться не удалось, поскольку время поджимало и следовало немедленно выходить, чтобы успеть к оговоренному сроку. Но главное Сергей выяснить все же успел: немецкий аэродром в Абрау-Дюрсо и на самом деле имелся, и старлей с товарищами и одним из встреченных в лесу воздушных десантников его атаковал, вероятнее всего, уничтожив. Правда, в точку встречи с радистом никто из диверсантов не вышел, но это еще ничего не означало – всякое могло произойти. Главное, что в своей последней радиограмме старший лейтенант просил встретить их в заранее оговоренном квадрате, что полностью совпадало как с желанием самого Шохина, так и с полученным им заданием.

Впереди, понятное дело, двигались более опытные в подобных делах осназовцы, морские пехотинцы же отвечали за фланги и тыл. А затем передовой дозор засек готовящего засаду противника. Дальнейшее известно – вражеский заслон в считаные секунды и без единого выстрела перестал существовать. Оставалось выполнить основную задачу…

* * *

Ивченко отер тыльной стороной ладони заливающую правую половину лица кровь. Попытался проморгаться – безрезультатно, понятно. «Рабочий» глаз ничего не видел, а времени на перевязку не было. Обидно и глупо: немецкая пуля всего лишь чиркнула по касательной по лбу, но крови оказалось много, видимо, зацепила какой-то сосуд. Придется работать левым, что не слишком хорошо. Да и патронов маловато, последний магазин остался, а новых взять негде. Ничего, справится как-нибудь – как будто у него есть выбор…