Малах ха-Мавет - [17]

Перед ними было лишь пустынное шоссе. Лотти исчезла.

Райс услышал зов как раз в тот момент, когда мочился в больничном туалете. Врач не рекомендовал ему совершать длительные пешие прогулки, и пациенту регулярно приносили судно, но уж до уборной он мог добраться самостоятельно. Покончив с неотложным делом, юноша опасливо выглянул за дверь.

На Райсе был белый халат поверх традиционной робы с пикантным разрезом сзади, оставлявшим мало простора для фантазии. В его палате на крючке висел любимый красный пуховик. Все остальное — грязное, кровавое, в рваных прорехах — отняли при поступлении, так что первым делом ему следовало обзавестись какой-нибудь одеждой. Каратель не может игнорировать зов, где бы он ни был, в каком бы состоянии ни находился. Даже если бы Райс мог передвигаться только ползком — он пополз бы. С другой стороны, ему и самому не терпелось покинуть больницу.

По коридору кто-то шел. Юноша юркнул обратно в туалет, оставив маленькую щель в двери для наблюдения. Медсестра и какой-то мужчина направились в процедурный кабинет. Какие еще процедуры после десяти вечера? Мужчина — на вид лет тридцать пять, в дешевом свитере, но при галстуке, похож на преподавателя — заметно нервничал, постоянно озираясь. Молоденькой медсестре приходилось практически тащить его за собой. Дверь за ними закрылась.

Райс подождал ровно столько, сколько хватит человеку, чтобы полностью обнажиться. Проверил коридор: чисто. Он вышел из уборной и на цыпочках прокрался в кабинет. Дверь предательски скрипнула, но этот звук заглушило шумное гудение аппарата. Голый мужчина лежал на кушетке за ширмой, над ним хлопотала медсестра. Его одежда, в том числе белье, аккуратной стопочкой возвышалась на скамье у двери, внизу стояли дерматиновые ботинки с побитыми носками, тогда как самого гостя всецело поглотила «процедура». Райс взял самое необходимое и выскользнул из кабинета так же тихо, как и вошел.

Трис, конечно же, не захотела пускать дело на самотек и отправилась в штаб вместе с Сидни. После встречи с этим странным рыжим существом, которое, по-видимому, в своих действиях не руководствовалось ни человеческими законами, ни моральными принципами, у нее до сих пор тряслись поджилки. Они же ничего ей не сделали, верно? Лотти искала, с кем бы подраться, на ком бы сорвать злость: а злости, судя по всему, в ней было предостаточно. Есть ли гарантия, что она не стала бы их калечить или убивать? В подобном припадке она могла бы расправиться и с Шеной. Оказаться не в том месте и не в то время — что может быть проще? Прав был лидер насчет карателей — вот в кого они превращаются, если их вовремя не приструнить.

Девушка ждала в гостиной, переключая каналы, пока Сидни через щель совещался с Дроу. Видящая на чуть-чуть приоткрыла дверь, точно прятала труп Шены в своей каморке. Потом Сидни обернулся к Трис. Она щелкнула кнопку на пульте, выключив и без того тихий звук.

— Она позовет остальных.

Больше Сидни ничего не сказал.

Некоторое время они с Трис смотрели, как на экране безмолвно сменяются картинки. Идущий по телевизору фильм, очередная серия слезливой мелодрамы, не вызывал у обоих ни капли интереса. Когда пошли титры, Трис весьма кстати вспомнила, что в гостиной имеется еще и книжный шкаф. Она поднялась. Сидни проследил за ней взглядом.

Девушка провела пальцем по корешкам книг. На этих полках классика соседствовала с современной беллетристикой: средневековое фэнтези, мужские боевики и любовные романы.

— Читать любишь?

— Когда скучно, — ответил он.

Она взяла с полки знакомую книгу.

— А это читал?

Трис держала томик «Айвенго» в кожаном переплете, с золотым тиснением. Книга до сих пор пахла типографской краской и поскрипывала при разворачивании. Может, Трис была первой, кто касался ее после покупки.

— Нет.

— Это про рыцарей.

— Знаю. — Сидни помолчал. — Я совсем на них не похож.

Это заставило Трис по-иному взглянуть на стычку с Лотти. Поневоле она вспомнила, с какой свирепостью Сидни вдавил соперницу в стену. Как ударил ее по лицу. Как схватил за горло и вытолкнул на дорогу. Девушка тряхнула волосами, отгоняя дурные мысли. Сидни всего лишь защищался — защищал себя и ее, Трис.

Райс пришел первым — в донельзя растянутой майке, брюках не по размеру и ботинках на босу ногу. Хетт явилась через двадцать минут после него. На диване все не поместились, так что лидер занял подлокотник, а второй каратель расположился на полу. Едва они успели рассесться, как дверь каморки распахнулась настежь, и из нее появилась Дроу. Под мышкой она держала старое зеркало, по виду сущий антиквариат.

— А это еще зачем? — спросила Хетт.

— Так надо, — прошелестела Дроу.

Вытянув шею, Трис удалось заглянуть в каморку Видящей, но там не оказалось ничего из того, что она успела себе нафантазировать — ни пучков сухой травы, ни чучел животных и птиц, ни уродливых африканских масок. Только пыль и дерюга. Зеркало было единственной мебелью в этой комнате, и даже оно переезжало в гостиную.

Дроу поставила зеркало перед всеми, а сама встала позади него и сложила ладони на кованой раме. Трис сразу засуетилась и стала поправлять растрепанные волосы. Райс одернул майку. Два Сидни обменялись мрачными взглядами. Хетт скорчила рожу сама себе — а заодно и остальным.