Максим Максимович Литвинов: революционер, дипломат, человек - [161]

Изоляционисты не сложили оружия, всячески противились активизации военных усилий Америки. Им помогали антисоветские силы, подпевала черносотенная газета «Россия». В ней печатались погромные статейки, призывавшие прекратить всякие сношения с Советским Союзом.

В этих условиях необходимо было внедрить в сознание широких кругов американского общества, что, несмотря на поражение под Москвой, немцы далеко еще не выдохлись, что предстоит трудная и длительная борьба.

Литвинов активизировал деятельность посольства. 26 февраля 1942 года он выехал в Нью-Йорк, где выступил перед американскими и иностранными журналистами. В пресс-клубе собралось множество народу. Пришли не только журналисты, но и представители деловых кругов, общественных организаций. Литвинов обрисовал ближайшие задачи, стоящие перед странами антигитлеровской коалиции, подчеркнул решающее значение советско-германского фронта. Сообщил, что, по сведениям, полученным из Москвы, Гитлер концентрирует огромные силы, чтобы начать весной новое наступление и попытаться взять реванш за поражение под Москвой. «Мы хотели бы, – заявил Литвинов, – чтобы все силы союзников были к этому времени введены в действие и чтобы не было ни одной бездействующей армии, бездействующих военно-морских флотов и военно-воздушных сил. Это относится также и к военным материалам, которые должны отправляться туда, где они больше всего нужны».

К весне 1942 года Литвинов разослал всех сотрудников посольства, владеющих английским языком, по городам Америки для ведения разъяснительной работы. Советские дипломаты выступали в Нью-Йорке, Чикаго, Филадельфии, Лос-Анджелесе и в других крупных промышленных и культурных центрах страны. Эти выступления не только помогали держать американцев в курсе событий, происходящих на советско-германском фронте, но и собирали значительные денежные средства. Литвинов писал из Вашингтона в Москву дочери Татьяне: «Такие выступления здесь являются одной из посольских обязанностей. Здесь часто устраиваются в разных городах собрания дружественной „Американской организации помощи России в войне“, на которых собираются большие деньги. На одно собрание мама поехала вместо меня и имела большой успех. Там было собрано 25 000 долларов».

На митингах и собраниях возникали самые неожиданные ситуации. Секретарь Литвинова Петрова как-то выступала в «Уэлесли колледж», известном аристократическом женском учебном заведении, где учились не только американки, но и отпрыски богатых и высокопоставленных семей из других стран. Петрову пригласили сделать доклад на тему «Роль женщины в войне». Но когда она поднялась на трибуну, председательствующая объявила, что намеченная тема отменяется и слушательницы ждут доклада на тему «Вера в жизни человека». Дамы в норковых манто с нескрываемым любопытством смотрели на худенькую, скромно одетую женщину, ждали, как она будет выходить из положения. Анастасия Владимировна не растерялась, сказала, что темой ее выступления будет «Вера советских женщин в победу над фашизмом». Говорила об усилиях советских женщин, о том, что вера в победу дает им силы с безграничным мужеством переносить невероятные тяготы войны. О девушках и женщинах, сражающихся в рядах Красной Армии, действующих в тылу врага. О девчонках, стоящих у станков, полуголодных и невысыпающихся. Дамы прикладывали платочки к глазам, шумно аплодировали…

В апреле 1943 года Литвинов, назначенный по совместительству советским посланником на Кубе, вместе с атташе посольства А. Н. Федотовым прибыл в Гавану. Он увидел, что кубинцы с большим сочувствием относятся к Советскому Союзу и его справедливой войне против фашизма. Батиста, ненавидевший нашу страну, освободительная миссия которой несла угрозу и его диктатуре, учитывая ситуацию, вынужден был оказывать советскому дипломату всяческое внимание. Литвинова приняли с большим почетом, показали военную школу, где в его честь состоялся парад, который он должен был принимать, устраивали приемы.

Литвинов познакомился с председателем Народно-социалистической партии Кубы Хуаном Маринельо. Он дал Литвинову автомобиль, на котором тот ездил по стране: посетил заводы в пригородах Гаваны, беседовал с рабочими.

В начале апреля 1942 года Рузвельт направил Сталину личное послание, в котором сообщал, что имеет весьма важные военные предложения, связанные с использованием наших вооруженных сил таким образом, чтобы облегчить критическое положение на Вашем Западном фронте.

Рузвельт предложил Сталину направить в Вашингтон советских представителей для переговоров по этому вопросу. В Москве было решено, что в Вашингтон вылетит Молотов и вместе с Литвиновым будет вести переговоры с президентом. Литвинову тем временем поручили уточнить, какие конкретные вопросы хотел бы обсудить Рузвельт с советскими представителями.

Рузвельт принял Литвинова, как обычно, сразу же, был очень дружески настроен, сказал, что считает целесообразным открыть второй фронт именно в Европе, а не в каком-либо другом районе, где идет война. Он и его советники пришли к решению осуществить высадку в Северной Франции, но при этом сказал, что «план этот еще не одобрен Англией», он хочет, чтобы Советское правительство помогло ему, как он выразился, «укрепить этот план».