Максим Максимович Литвинов: революционер, дипломат, человек - [123]

Это был нокаут. К столу председателя пресс-конференции никто не подошел.

23 ноября советский дипломат завершил свои дела в Вашингтоне. Рузвельт сердечно попрощался с ним, подарил Литвинову портативный радиоприемник – тогда это было редкостью. Высказал надежду, что они еще когда-нибудь увидятся. Но ни Рузвельт, ни Литвинов тогда, разумеется, не могли знать, что через восемь лет весь мир уже будет охвачен войной.

На 24 ноября в Нью-Йорке был назначен большой банкет в честь советского наркома. По приезде в Нью-Йорк 7 ноября Литвинов сразу же поездом выехал в Вашингтон, не успев даже бегло осмотреть город. Теперь он решил наверстать упущенное и вместе с Дивильковским поехал осматривать достопримечательности Нью-Йорка – его улицы, мосты, памятники. Побывал Литвинов и в 102-этажном «Эмпайр стейт билдинг», поднялся на обзорную площадку. Ничем не выдал своего отношения к великолепному инженерному сооружению. Но когда спустился вниз, сказал Дивильковскому:

– Интересно знать, если в Америке произойдет революция и в это здание назначат управдома, на следующий день будет здесь работать канализация? Или тем, кто находится на 102-м этаже, придется бегать вниз?

Не раз гневался Литвинов на безрукость иных наших хозяйственников, на их неумение использовать те громадные возможности, которые дала революция, и удивительную способность любой пустяк превращать в проблему…

Банкет, который готовила Американо-Русская торговая палата, был назначен на вторую половину дня. Все, кто имел хоть малейшее отношение к деловому и политическому миру, старались туда попасть, ибо участие в таком банкете в какой-то степени определяло вес человека в нью-йоркском обществе. Все национальности города-гиганта были представлены на банкете. Это была всеамериканская ярмарка драгоценностей и тщеславия. И там Литвинову предстояло произнести свою последнюю речь на американской земле. Литвинов, агент ленинской «Искры», профессиональный российский революционер, прошедший через тюрьмы, ниспровергатель капитализма, а теперь всемирно признанный дипломат, должен был сказать, что он думает о положении дел в мире. Говорил по-английски. Без бумажек. Он беседовал с этой огромной многоликой аудиторией как представитель нового мира, уверенного в своем моральном превосходстве и в своем будущем.

Он рассказал о беседах с президентом. «Мы оба как будто не торопились с окончанием. Я думаю, что мы оба, чувствуя приближение момента, когда будут приняты взаимные обязательства, пытались использовать остающийся период свободы, чтобы повести между собой немного пропаганды. Президент обратился ко мне со своего рода религиозной пропагандой. Хотя нам едва ли удалось убедить друг друга, мне понравились методы президента при обсуждении вопросов. Я никогда не сомневался в результатах. С тех пор как президент охарактеризовал отсутствие взаимоотношений как ненормальное положение, я был уверен, что он сделает все от него зависящее, чтобы устранить эту ненормальность.

Потрясения, вызванные мировой войной в политическом, экономическом и социальном строе капиталистического мира, не прекратились, а продолжают расширять свое разрушительное действие… Подготовка к новым войнам ведется совершенно открыто. Не только возобновилась и усилилась враждебная гонка вооружений, но – и это, быть может, еще более серьезно – подрастающее поколение воспитывается на идеализации войны. Характерным для такого милитаристского воспитания является провозглашение средневековых лженаучных теорий о превосходстве одних народов над другими и права некоторых народов господствовать над другими и даже истреблять их. Песни, музыка, литература, наука – все это подчиняется интересам милитаристского воспитания молодежи».

Он говорил о провале конференции по разоружению, о продолжающемся свертывании международной торговли, десятках миллионов безработных, продолжающемся кризисе и бросил в притихший зал: «…все это не позволяет питать розовые надежды на улучшение экономического положения. На этом мрачном фоне моя страна выделяется, как луч света».

Литвинов объяснил американским бизнесменам, как Советский Союз добился промышленного, технического, научного прогресса, роста культуры, развития здравоохранения, ликвидации неграмотности. Он говорил долго. И миллионеры Нью-Йорка слушали и записывали…

Быстроходный итальянский пароход «Конте ди Савойя», на котором Литвинов должен был отправиться в Европу, готовился к отплытию. В честь Советского Союза над лайнером взвился Красный флаг.

С раннего утра в нью-йоркской гавани собралась огромная толпа. Литвинов, сопровождаемый сотрудниками американской секретной полиции, с трудом протиснулся к трапу и поднялся на палубу. Тысячи людей приветливо махали руками, скандировали: «Да здравствует Советская Россия!» На палубе находился министр почт Соединенных Штатов Джеймс Фарли, отправляющийся этим же пароходом в Европу, и дипломаты, приехавшие из Вашингтона, чтобы проводить советского наркома.

Литвинов подошел к микрофону. Он поблагодарил за теплые проводы, за симпатию граждан Нью-Йорка к его стране. Корреспонденты настойчиво требовали, чтобы Литвинов дал свое последнее интервью. Литвинов коротко ответил, что он доволен своим визитом в Америку.