Максим Горький - [15]

Шрифт
Интервал

Здоровье Горького ухудшается: сказались голодная юность, изнуряющий физический труд, злосчастная пуля, пробившая легкое, напряженный писательский труд - за четыре с половиной месяца выставки он написал 37 статей в "Нижегородском листке" и 70 в "Одесских новостях".

Развивается чахотка, угрожающая жизни писателя. Ему пришлось в январе 1897 года ехать лечиться в Крым, а потом пожить в селе Мануйловке, на Украине.

"Мы подумали: приехал барин, - вспоминали о Горьком мануйловские крестьяне. - Прошло дней десять. Смотрим, у нового жителя не барские привычки. Ходит по селу, с селянами запросто разговаривает. Интересуется жизнью нашей, украинскому языку учится. С молодежью в городки играет..."

Здесь, на Украине, 27 июля 1897 года у писателя родился сын Максим.

Буря! Скоро грянет буря!

1

После Украины Горький живет с семьей в селе Каменное около Торжка, в Тверской губернии, у своего друга химика Васильева. Здесь он часто бывает на бумажной фабрике и на стекольном заводе, видит страшные условия труда рабочих стеклодувов, сближается с местными социал-демократами, продолжает начатый на Украине роман "Фома Гордеев" (Свои крупные произведения Горький называл повестями, но литературоведы нередко называют их романами.) В январе 1898 года Горький возвращается в Нижний.

В марте - апреле выходят из печати в Петербурге два тома его "Очерков и рассказов". В них вошли рассказов из сотни очерков и рассказов, написанных и опубликованных к тому времени Горьким.

Наборщики типографии - одни из первых читателей книги - говорили с восторгом: "Вот это, действительно, наш писатель. Это за живое задевает". С этих "Очерков и рассказов" началась всероссийская и мировая слава писателя.

Особенный интерес к творчеству Горького проявляли социал-демократы, марксисты.

Один из них, в недалеком будущем близкий Горькому человек, В.А.Десницкий, вспоминал: "В его первых художественных произведениях для нас был радостен уход талантливого писателя от традиционного народнического мужика к городскому человеку - пусть пока и босяку, не к рабочему, но все же и босяк с его великолепным горьковским презрением к устоявшемуся гнилому быту был для нас желанным предвестником нового".

Успех первого сборника рассказов воодушевил Горького, и он пишет издателю: "Отношение публики к моим писаниям укрепляет во мне уверенность в том, что я, пожалуй, и в самом деле сумею написать порядочную вещь". Этой "порядочной вещью" стала повесть "Фома Гордеев" (1899).

Перед читателями богатая и многообразная картина русской жизни, мира русской буржуазии - от некультурности и открытого хищничества до европеизированных форм капитализма. Это и богомольный, ветхозаветный Ананий Щуров, разбогатевший путем преступления, и стяжатель-философ Яков Маякин, "мозговой" человек, который "уже способен думать шире, чем требуют узко личные его интересы, он политически наточен и чувствует значение своего класса", хочет, чтобы буржуазия и купечество имели в своих руках не только экономическую, но и политическую власть.

"Буржуазия строила паскудное царство свое на жесточайшей конкуренции, ей требовались крепкие, беззастенчивые люди", - писал Горький, и это "паскудное царство", его жестоких, "крепких" людей показал в повести. Недаром среди воротил, собравшихся на освящение парохода, нет почти ни одного, чей путь к богатству не лежал бы через преступление.

Молодое поколение русской буржуазии (Тарас Маякин, Африкан Смолин) продолжает дело отцов, придав ему европейский лоск, действуя более расчетливо, более трезво. Но "дети" тусклее, зауряднее "отцов" - так писателем намечена тема духовного вырождения буржуазии, которая станет основой в "Деле Артамоновых".

"Фома Гордеев" - повесть о крепнущей русской буржуазии, о том, как она набирает силы. Недаром ее идеолог Маякин считает, что жить становится все интереснее. Повесть Горького, однако, не только показывает рост русской буржуазии, не только раскрывает бесчеловечность капиталистических отношений, ложь и лицемерие буржуазной морали.

Основной замысел повести - показать, по словам самого Горького, как в современной буржуазной действительности "должен бешено биться энергичный, здоровый человек, ищущий дела по силам, ищущий простора своей энергии".

Фома - "здоровый человек, который хочет свободы жизни, которому тесно в рамках современности". Он упорно "выламывается" из мира хозяев, и в этом Горький видит показатель неустойчивости современной жизни, показатель того, что настает время ее изменить.

Фома не понимает до конца устройства жизни, не знает путей и методов ее изменения, далек от передовой интеллигенции и народа, не находит с ними общего языка, хотя в душе и тянется к ним. Он много думает над жизнью, но у него нет тяги к знаниям и книге ("пусть голодные учатся, - мне не надо..."), общество умных и образованных людей отпугивает Фому. Стремления иметь друзей он не ощущает. Мир собственности, который Фома отвергает, купеческий уклад жизни наложили на него свою печать; он рано познал "снисходительную жалость сытого к голодному".

В конце повести Фома повержен и унижен; маякинский мир торжествует победу над бунтарем. Победу над слабым и запутавшимся человеком, но не над читателем, перед которым писатель раскрыл мерзость царства щуровых, маякиных, резниковых, кононовых.


Рекомендуем почитать
В.Грабин и мастера пушечного дела

Книга повествует о «мастерах пушечного дела», которые вместе с прославленным конструктором В. Г. Грабиным сломали вековые устои артиллерийского производства и в сложнейших условиях Великой Отечественной войны наладили массовый выпуск первоклассных полевых, танковых и противотанковых орудий. Автор летописи более 45 лет работал и дружил с генералом В. Г. Грабиным, был свидетелем его творческих поисков, участвовал в создании оружия Победы на оборонных заводах города Горького и в Центральном артиллерийском КБ подмосковного Калининграда (ныне город Королев). Книга рассчитана на массового читателя. Издательство «Патриот», а также дети и внуки автора книги А. П. Худякова выражают глубокую признательность за активное участие и финансовую помощь в издании книги главе города Королева А. Ф. Морозенко, городскому комитету по культуре, генеральному директору ОАО «Газком» Н. Н. Севастьянову, президенту фонда социальной защиты «Королевские ветераны» А. В. Богданову и генеральному директору ГНПЦ «Звезда-Стрела» С. П. Яковлеву. © А. П. Худяков, 1999 © А. А. Митрофанов (переплет), 1999 © Издательство Патриот, 1999.


«Еврейское слово»: колонки

Скрижали Завета сообщают о многом. Не сообщают о том, что Исайя Берлин в Фонтанном дому имел беседу с Анной Андреевной. Также не сообщают: Сэлинджер был аутистом. Нам бы так – «прочь этот мир». И башмаком о трибуну Никита Сергеевич стукал не напрасно – ведь душа болит. Вот и дошли до главного – болит душа. Болеет, следовательно, вырастает душа. Не сказать метастазами, но через Еврейское слово, сказанное Найманом, питерским евреем, московским выкрестом, космополитом, чем не Скрижали этого времени. Иных не написано.


Градостроители

"Тихо и мирно протекала послевоенная жизнь в далеком от столичных и промышленных центров провинциальном городке. Бийску в 1953-м исполнилось 244 года и будущее его, казалось, предопределено второстепенной ролью подобных ему сибирских поселений. Но именно этот год, известный в истории как год смерти великого вождя, стал для города переломным в его судьбе. 13 июня 1953 года ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли решение о создании в системе министерства строительства металлургических и химических предприятий строительно-монтажного треста № 122 и возложили на него строительство предприятий военно-промышленного комплекса.


Воспоминание об эвакуации во время Второй мировой войны

В период войны в создавшихся условиях всеобщей разрухи шла каждодневная борьба хрупких женщин за жизнь детей — будущего страны. В книге приведены воспоминания матери трех малолетних детей, сумевшей вывести их из подверженного бомбардировкам города Фролово в тыл и через многие трудности довести до послевоенного благополучного времени. Пусть рассказ об этих подлинных событиях будет своего рода данью памяти об аналогичном неимоверно тяжком труде множества безвестных матерей.


Старорежимный чиновник. Из личных воспоминаний от школы до эмиграции. 1874-1920 гг.

Мемуары Владимира Федоровича Романова представляют собой счастливый пример воспоминаний деятеля из «второго эшелона» государственной элиты Российской империи рубежа XIX–XX вв. Воздерживаясь от пафоса и полемичности, свойственных воспоминаниям крупных государственных деятелей (С. Ю. Витте, В. Н. Коковцова, П. Н. Милюкова и др.), автор подробно, объективно и не без литературного таланта описывает события, современником и очевидцем которых он был на протяжении почти полувека, с 1874 по 1920 г., во время учебы в гимназии и университете в Киеве, службы в центральных учреждениях Министерства внутренних дел, ведомств путей сообщения и землеустройства в Петербурге, работы в Красном Кресте в Первую мировую войну, пребывания на Украине во время Гражданской войны до отъезда в эмиграцию.


Фернандель. Мастера зарубежного киноискусства

Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.