Макс Сагал. Контакт - [81]

— Как и мой папа. Я всегда ненавидела в нем это. А теперь оно же привлекает меня к тебе.

Они еще выпили. Посидели в тишине.

— Пойду спать.

Макс смотрел Таньке вслед, впервые поймав себя на мысли, что в ней есть своя уникальная красота. Ее узкие бедра манили его взгляд, разжигая знакомый огонь в животе.

Нет! Он не имел права поступить так с ней. Только не с ней.

Еще полчаса он глушил водку в одиночестве, пока окончательно не впал в состояние между бодрствованием и беспамятством. Состояние, стирающее границы дозволенного и развязывающее руки.

Выйдя в коридор, гонимый только зовом тела, Макс остановился у двери Танькиной комнаты. Из гостиной доносились приглушенные голоса военных и треск поленьев в печи.

Как Макс будет существовать дальше? Как поступить с аномалией? Что ждет человечество? Все это не интересовало его более. Водка смыла все стены с песчаного берега его разума.

* * *

Максу снился сон.

Ночь. Просторная площадь, окруженная по периметру мощными прожекторами. На ней ютятся передвижные трейлеры, множество самой разнообразной аппаратуры: камеры, колонки, микрофоны; повсюду растянуты кабели. Десятки людей, устремив взгляды в небо, замерли в ожидании.

Внезапно над головами беззвучно проносятся яркие разноцветные объекты, формой напоминающие геометрические фигурки из деревянного конструктора. Их около десятка, они кружатся, заигрывают с собравшимися, словно с детишками. Спустя несколько секунд объекты улетают в неизвестном направлении.

Разведчики, говорит себе Макс. Они должны были убедиться в безопасности места встречи.

Немногим позднее над площадью вспыхивает ослепляющий свет. В небе появляется корабль, огромный по сравнению с предыдущими и не такой быстрый, как они. Он по-королевски красуется в воздухе, давая всем время восхититься собственной красотой, а потом, не торопясь, спускается к центру площади. По периметру корабля сияют разноцветные лампочки, и кажется, будто смотришь на перевернутый ночной город с высоты птичьего полета.

После непродолжительного сеанса связи с помощью звуковых и световых эффектов люки корабля открываются и оттуда выходят низкорослые гуманоиды с тонкими конечностями и непропорционально большими головами. Несмотря на свои технологии, на тысячелетия опережающие земные, пришельцы не желают людям зла. Они прибыли за Максом. Ему уготовано путешествие в другой конец вселенной, где его примут как посла человечества, чтобы вместе строить мир, заручившись взаимной дружбой и доверием. Пришельцам и людям нечего делить в гигантской вселенной — ресурсов с избытком хватит на всех. Единственный имеющий ценность товар — знания. Добывать их проще и дешевле в кооперации, нежели во вражде.

— МАААакс! МаксСССС! — тягучий голос прорывался сквозь пелену сна.

Лицо Мандарханова плавало в пространстве, двоилось. Узкие от природы глаза лесничего были широко раскрыты, а черные зрачки напоминали дырки от сигарет в белоснежной скатерти.

— Вали отсюда, мужик, — выговорил Макс с хрипотой. Ему хотелось вернуться в сон. Он все еще был жутко пьян, и от этого еще больше злился на Мандарханова.

— …Вставай же, ну! Он и твоего забрал…

Макс натянул на себя одеяло и вдруг почувствовал, как рука скользнула по чему-то теплому и мягкому.

Он перепугался.

Тут к нему пришло осознание: он не в своей комнате. Не в своей кровати.

С Танькой.

Неужели он…

Макс совершенно не помнил, как пришел к ней, и тем более — что происходило после. Сомнений нет — было. На это указывало не только то, что они оба голые, но и исчезнувшее напряжение внизу живота.

— Он же убьет, — Мандарханов сорвался на крик.

— Да не ори ты.

Макс откинул одеяло, сел. Увидев спящую Таньку, Мандарханов резко отвернулся.

— Быстрее, быстрее. Он это сделает.

Макс потер ладонями глаза. Нащупал бутылку рядом с кроватью, влил в себя остатки.

Полегчало.

Мандарханов второпях собрал с пола одежду Макса и бросил ему под ноги.

— Одевайся!

— Да ты че, мужик. Ты на меня посмотри…

— Он же убьет… — Мандарханов сделал паузу и на выдохе произнес: — Пожалуйста, помоги.

— Кого убьет-то? Ты о чем вообще?

— Топа третью ночь приходит. Я мясо ему носил, хотел отвести его на север, но капитан узнал. Поставил ловушку в лесу. Он его поймает. И убьет.

— Так твой медведь человека задрал. Извини, конечно, но тебе нужно было его еще тогда пристрелить.

Мандарханов озирался, будто искал помощи у стен. Отчаяние поглощало его.

— Я же его вот с такого растил. Он же запах мой узнает.

Сквозь небольшое окно в комнату проступал лунный свет.

— Дау. Ко мне.

Должно быть пес постеснялся того, что делали Макс и Танька, поэтому и решил подождать на зачуханном стуле рядом со шкафом. Присмотревшись, Макс понял — то, что он принял за собаку, — всего лишь комок одежды.

— Дау! Ты где, мальчик?

Под одеялом тоже нет. И на полу нет. Нигде нет.

Мандарханов наблюдал за ним молча, Макс понял — тот знает.

— Где Дау?!

— Я же сказал. Он забрал.

* * *

Лес напоминал сплошную черную стену. По снегу к нему тянулись следы от армейских ботинок и длинные, словно лыжни, полосы от заборных досок.

У самой опушки Макс и Мандарханов приостановились. Впереди виднелся тусклый красный фонарь, подвешенный на дереве. Там же с одной из веток спускались два троса, которые держали приподнятой сбитую из заборных досок клетку. Ловушка должна была накрыть зверя сверху, когда тот окажется прямо под ней. Заманить его туда должна приманка внутри небольшой квадратной клетки. Роль приманки была уготована Дау.