Макиавелли за 90 минут - [5]

В 1498 году правителем Флоренции был избран отличающийся умеренными взглядами Содерини.

Макиавелли в первый раз выходит из тени. Один из самых успешных биографов Макиавелли Виллари описывает двадцатидевятилетнего Макиавелли как довольно нерасполагающую к себе, но вместе с тем пробуждающую огромное любопытство личность.

Стройная фигура, глаза-бусинки, темные волосы, маленькая голова, орлиный нос и плотно сжатые губы. И все же «все в нем говорило о том, что он тонкий наблюдатель, обладает острым умом, хотя и не из тех, кто может влиять на людей». Виллари упоминает «саркастичное выражение лица», «атмосферу холодного расчета» и «не знающего границ воображения». Макиавелли не излучал теплоту. Тем не менее Макиавелли, должно быть, смог оказать нужное впечатление на ряд влиятельных лиц. Еще до падения Савонаролы он был выдвинут в качестве кандидата на пост секретаря Второго канцелярского отделения, которое находилось в ведении комитета иностранных дел. Однако избиратели из фракции Савонаролы проголосовали против него, и он потерпел поражение. Но во время правления во Флоренции Содерини Макиавелли все-таки был избран на этот пост. Некоторое время спустя он был избран секретарем Совета Десяти, ведающего военными делами. В последующие годы эти посты приобрели особую значимость. Что-то в холодной, умной, хитрой личности Макиавелли определенно привлекало Содерини.

Макиавелли мог производить впечатление скользкой личности, но вместе с тем он был чрезвычайно верен. Это в сочетании с беспристрастным интеллектом было редким качеством в непредсказуемом, полном лжи мире итальянской политики. Содерини увидел в Макиавелли человека, способного трезво оценить ситуацию.

В скором времени на Макиавелли стали возлагать выполнение дипломатических миссий во дворах близлежащих городов-государств. Секретарь Второго канцелярского отделения стал выполнять поручения и вести переговоры, которые были не столь важными, чтобы посылать для их выполнения официального посла. Он научился разбираться в паутине дипломатических интриг и посылал на родину отчеты с изложением разумных взглядов на сложившуюся ситуацию. Несмотря на встречавшиеся на его пути ловушки и приманки, он демонстрировал свой явный дипломатический талант. Здесь мы становимся свидетелями редкого случая: скользкий партнер, которому можно доверять. Макиавелли, в самом деле, был верным, но верным только своим друзьям и Флоренции. Что касается всего остального, внешность отражала сущность человека.

Спустя два года Макиавелли получил свое первое важное задание: он был послан с дипломатической миссией ко двору французского короля Карла VIII. Исход этой миссии имел жизненно важное значение для безопасности Флоренции.

К концу XV века разрозненным и постоянно воюющим между собой городам-государствам Центральной Италии угрожала опасность с двух сторон. С севера им угрожала Франция, рассматривающая возможность расширения своей территории за счет итальянского полуострова. На юге сходные территориальные амбиции имело влиятельное Неаполитанское королевство, управляемое испанцами. Чтобы выжить, Флоренция должна была действовать осторожно и аккуратно.

В 1500 году Макиавелли на протяжении пяти месяцев изучал политическую ситуацию, сложившуюся в огромном и влиятельном европейском государстве, объединенном под властью единого правителя. Миссия не привела к каким-либо окончательным результатам, но тем не менее успехи были достигнуты. (Флоренция предположительно оставалась союзником Франции. Франция не поработила ее. Пока.) В 1501 году Макиавелли вернулся во Флоренцию.

В том же году он женился на Мариетте ди Луиджи Корсини, которая происходила из семьи, занимающей такую же ступень на социальной лестнице, как и семья Макиавелли. (Однако семье Корсини удалось скопить большую сумму денег, и они смогли обеспечить своей дочери солидное приданое.) В те времена не было принято заключать браки по любви. Брак был актом, объединяющим две семьи во взаимовыгодный союз. К счастью, Никколо и Мариетта отлично подошли друг другу и в скором времени стали хорошими друзьями.

Макиавелли испытывал к своей жене глубокую симпатию, у них было пятеро детей. Судя по письмам Мариетты, она отвечала ему взаимностью.

Браки, основанные на взаимной выгоде, нередко ведут к настоящей дружбе, уважению и взаимопониманию, тем ценностям, которые погибают среди всплесков страсти и ревности, имеющих место в браках по любви. Но все-таки это было соглашение, типичное для того времени. Находясь по дипломатическим делам за границей в течение длительного периода, Макиавелли обычно заводил отношения с другими женщинами. Судя по его письмам, которые он посылал своим приятелям, Никколо испытывал такие же нежные чувства к своим партнершам, как и они к нему. (В своих письмах Макиавелли его друзья не уставали отпускать шутки на этот счет.) В руки историков не попали письма, содержащие информацию о любовниках Мариетты. Однако если бы был обнаружен факт их существования, последствия для Мариетты были бы крайне плачевными. Итальянское общество спокойно относилось к изменам, но толь ко к изменам со стороны мужчины. Такой односторонний подход к супружеским отношениям тоже оказал влияние на формирование политической философии Макиавелли. (Для правителя не может быть равных отношений со всеми. Старший партнер обременен сводом правил, но вместе с тем волен действовать в своих интересах!) Флоренции грозила новая опасность. Сын папы, скандально известный Чезаре Борджиа, с помощью папской армии, подкрепленной французскими войсками, пытался отвоевать для себя владение в Центральной Италии. По мере того как Борджиа продвигался на север от Рима, завоевывая территорию за территорией, и дошел до Римини на Адриатическом побережье, страну все больше и больше охватывали волнения.