Македонский Лев - [169]

— Хватай его, Парменион, — прокричал маг. Спартанец подбежал к пламени, которое прыгнуло в его вытянутую руку, разместившись на ладони. Не было ощущения жара, но внутреннее тепло тронуло сердце Пармениона, а пламя разрослось, клубясь, становясь облаком мягкого белого света.

Тамис и Аида подлетели друг к другу. Молния вылетела из глаз Тамис, пронзая одежды темной Женщины. Аида отпрянула — и исчезла. Тамис обернулась к Пармениону, ее руки дрожали над шаром.

— Это нерожденное дитя, — сказала она, — плоть от плоти твоей. Теперь я поняла. Кадмилос должен убить дитя, или вечно делить с ним одно тело. — Ее пальцы тронули шар, и свет растекся по ее рукам. — О, Парменион! Он так прекрасен.

— Что мы можем сделать? — спросил спартанец, обернувшись в сторону горы, к которой собирались демоны — одни шли, другие ползли среди скал, и крики их разносились холодным ветром.

Аристотель подошел к нему. — Сдается мне, гора Танатос отсюда недалеко. Если я правильно помню, там расположены врата, ведущие к полям Элизиума, в Чертог Героев. Но они могут нас не впустить.

— Почему? — спросил Парменион.

— Мы не мертвы, — ответил Аристотель, улыбнувшись. — По крайней мере, пока.

— Смотрите! — крикнула Тамис, указывая на склон горы, откуда к ним мчались воины в темных доспехах верхом на скелетах лошадей.

— Значит, Врата, — согласился Парменион. Сфера горела ярко в его руке, он побежал по склону, двое волшебников — прямо за ним.

Остров Самофракия

— Опять она вмешивается, — прошипела Аида, открыв глаза тела, и встала с эбенового трона.

— Что случилось, госпожа? — спросила ее аколитка, Порида. Женщина в черных одеждах посмотрела сверху вниз на коленопреклоненную девушку.

— Против нас борются трое, пытаясь сохранить ребенку жизнь. Тамис — будь она проклята — и мужчина, Парменион. Есть еще один, незнакомый мне мужчина. Будь рядом со мной! — Темная Женщина снова закрыла глаза, ее тело вновь упало на эбеновый трон. Стройная аколитка взяла руку Аиды и прикоснулась к ней губами.

Некоторое время она сидела, поглаживая пальцы Аиды, и вдруг Темная Женщина вздохнула. — Этот незакомец — маг. Его тело лежит в ожидании, в Храме целительницы. Там же лежит женщина по имени Дерая, и дух ее сейчас в Пелле, поддерживает жизнь в Парменионе. Что ж, они очень тонко растянули себя, дорогая моя. Очень тонко. И это будет стоить им смерти.

— Ты отправишь Ночных Охотников, госпожа?

— Трех будет достаточно. Там только один старик, который сторожит их тела. Пойдем со мной, моя красавица.

Порида пошла за госпожой через холодные каменные коридоры дворца вниз, в освещенные факелами тоннели. Аида открыла дверь в форме листа и вошла в темную комнату; там не было никакой мебели, за исключением каменного постамента, возвышающегося в центре. Аида провела пальцами по вырезанным на нем письменам. — Знаешь, что здесь написано? — спросила она Пориду.

— Нет, госпожа.

— Это аккадийский, письмена вырезаны до рассвета нашей истории. Это заклинание. Скажи, — спросила она, кладя руку девушке на плечо, — ты любишь меня?

— Больше жизни, — заверила ее девица.

— Хорошо, — ответила Аида, заключая ее в тесные объятия, — и я тоже тебя люблю, дитя. Ты для меня больше чем дочь. Но Кадмилос должен воцариться, и его власть — это все, что заботит меня. — Тонкий кинжал вонзился в спину Пориды, пройдя сквозь ребра в сердце. Девушка напряглась, затем обмякла в руках Аиды.

Женщина в черном опустила труп на постамент и начала говорить слова, наделенные силой. Сквозь знаки на камне поднялся дым и окутал мертвую девушку. Едкий запах заполнил помещение, вонь разложения. Аида взмахнула рукой, и дым вновь спрятался в камень. Все, что осталось лежать на камне, — было лишь узором из бело-серого праха.

Тени заплясали на стенах, гротескные очертания, которые были когда-то живыми мужчинами.

Аида подходила к каждому из них, касаясь рукой их искаженных голов. — Храм не защищем, — говорила им она. — Найдите тело Дераи и растерзайте ее плоть — и тогда с ней будет покончено.

Тени исчезли.

Аида подошла к камню, погрузила пальцы в прах.

— Я буду скучать по тебе, Порида, — пробормотала она.

***

Перебравшись через гору, преследуемая тройка бежала по покрытому щебнем склону. Тамис упала и покатилась к обрыву, но Аристотель побежал ей наперерез, ухватил за белые одежды и вытянул ее на безопасное место.

Они бежали все быстрее, но крики преследователей раздавались все ближе. Вверху послышалсоь хлопанье кожистых крыльев, и Парменион поднял голову и увидел огромных существ, кружащих над ними — кожа их была чешуйчатой, а фигуры почти человеческими. Однако они не нападали, и спартанец решил не обращать на них внимания и побежал дальше.

— Налево! — крикнул Аристотель, указывая на проход между двумя островерхими вершинами.

Призрачные всадники за ними приближались все быстрее. Парменион рискнул взглянуть через плечо, затем вновь устремил взгляд к проходу впереди.

Они не успеют добежать. С приглушенным проклятием он остановился и обернулся с мечом в руке, устремившись навстречу врагу. Всадников было больше двадцати, их лица скрывали крылатые шлемы. Мечи из красного пламени светились в их руках как факелы.