Македонский Лев - [111]

— Бояться нечего, — сказал Аттал, успокоив мальчишку и войдя в комнату. Старший принц сидел на кровати и ел хлеб с сыром; он выглядел здоровее, чем когда-либо на памяти Аттала. Воин обратился к Филиппу. — Я искал тебя, — легко соврал он, — но тебя в твоих покоях не было. Я подумал, что ты можешь быть здесь.

— Зачем это тебе понадобилось искать меня среди ночи? — спросил Филипп с подозрением.

— Против тебя существует заговор, цель которого — твоя смерть, — сказал Аттал, — но ты, похоже, уже знаешь. Судя по этой полуночной трапезе. Неудивительно, что яды не возымели действия. Но это только до поры до времени. Птолемей приказал мне убить твоего брата этой ночью. Тебе отведено умереть через неделю.

Аттал услышал злой шепот железного клинка, ползущего из ножен, обернулся и увидел, что Пердикка приближается с мечом в руке. Он и не думал, что принц так высок ростом, не подозревал, насколько тот силен.

— В этом нет необходимости, — произнес он, понизив голос. — Я здесь не затем, чтобы выполнить приказ, а для того, чтобы предупредить вас.

— С чего это я должен тебе верить? — возразил Пердикка, приставив острие клинка Атталу к горлу.

— Погоди! — остановил его Филипп, видя, как вспыхнула жестокость в его брате. — Не будем спешить! Я ему верю.

— Спасибо, — прошептал Аттал, медленно отступив и отодвинув лезвие от своей кожи. — Вопрос в том, что нам делать? Я бы предложил уехать из дворца и направиться в Амфиполь. Там вы сумеете склонить разрозненную знать в свою поддержку и — возможно — захватить престол.

— Нет, — сказал Филипп.

— Что еще можно сделать? — вставил Пердикка.

— Ты можешь занять престол сегодня же, — сказал Филипп. — Птолемей вероломно убил нашего отца, и трон по праву твой. Мы убьем Царя.

— Боги, парень! Да ты спятил, — ответил Пердикка. — У нас нет союзников, о которых нам было бы известно. Гвардия верна Птолемею — нас просто перережут как скот.

— Неверно, — сказал Филипп. — Птолемей нелюбим в народе, так что никто не будет верен ему, когда он будет уже мертв. Я видел, как Архелай ускакал из дворца сегодня вечером, и мне сказали, что он направился в Фивы. Значит, он не будет нам помехой. После смерти Царя знать соберется выбирать предводителя — но к тому времени гвардия уже присягнет на верность тебе.

— Как ты можешь быть настолько уверен в этом?

— Природа людей, — сказал Филипп. — Необходимость в поводыре. И Аттал поговорит с ними. Он капитан стражи, и они его послушают. Не так ли, Аттал?

— Пожалуй, — осторожно согласился воин. — Но риск всё же велик.

Филипп засмеялся. — Риск? Я годами жил под угрозой покушения на жизнь. Какой еще риск? Мы можем умереть? Все люди умирают, богатые или бедные. Но раз уж я умру, то в бою, а не как телок в стойле, ожидающий, когда падет топор.

Аттал выслушал описанный Филиппом план, и его уважение к юноше возросло. Он понял, что хотел бы, чтобы парень был старше; из него бы вышел замечательный Царь, могучий и мудрый человек. Он посмотрел на Пердикку. В нем тоже чувствовалась сила, но он был менее мужественен, чем его брат. И все же, если эта безумная затея увенчается успехом, то корона достанется Пердикке. Аттал дождался, пока Филипп кончит говорить, затем повернулся к Пердикке и преклонил колено.

— Надеюсь, господин, что когда мы преуспеем, ты не будешь держать на меня зла за то, что я служил убийце твоего отца? Я не участвовал в нем.

Пердикка посмотрел на мужчину сверху вниз, затем положил руку ему на плечо.

— Я прощу тебе это, Аттал. И позабочусь, чтобы ты получил награду за работу, которую совершишь этой ночью.

Втроем они вышли из комнаты, Аттал провел их через дворец в коридор перед покоями Царя. Там братья остались ждать, а он зашагал вперед, где два гвардейца в черных плащах сидели перед дверью в опочивальню.

Аттал позвал стражников за собой и отошел. Мужчины встали, переглянулись и прошли в конец коридора, где ждал Аттал.

— Ничего подозрительного не видели? — прошептал Аттал.

— В каком смысле, господин? — спросил один из них. За спинами гвардейцев принцы вышли на открытое место. У Аттала пересохло во рту. Это безумие, подумал он.

— Вы никого не видели в коридоре этим вечером? — уточнил он, пока братья крались к двери в спальню.

— Только тебя, господин. И самого Царя. Что-то не так?

— Вроде, нет. Но будьте бдительны. — Филипп открыл дверь, оба принца скользнули внутрь.

— Конечно, господин. Мы не спим на службе.

Аттал убедился, что дверь в спальню затворилась. — Мир преподносит много неожиданностей, — сказал он. — Порой человек просто оказывается не в том месте в неподходящее время.

— Не понимаю, — отозвался стражник.

— Да, боюсь, что и не поймешь, — ответил Аттал, и его кинжал вошел стражнику в горло. Второй гвардеец на миг остановился как вкопанный, потом схватился за меч, но Аттал извлек свой окровавленный кинжал и вонзил острие ему в глаз.

Из покоев Царя донесся ужасающий вопль. Аттал побежал вперед и распахнул дверь.

Птолемей полулежал на постели, а два меча торчали у него в груди и животе. Царь рухнул на пол и попытался подползти к Атталу, но Филипп подбежал и вытащил свой меч. Птолемей вновь закричал — а в следующий миг клинок перерезал ему горло.