Махинация - [6]

Неуверенно кивнула.

— Душ там, гостевая спальня в твоем распоряжении. И возвращайся в халате, твоя кофточка после всего просмотренного будет явно отвлекать меня от работы.

И сахир покинул зал, оставив меня растерянно допивать кофе. Естественно, я его не допила.

* * *

В гостевой спальне все было тоже роскошно, шикарно и нетронуто. Я оставила сумочку на столике, начав расстегивать кофточку, обошла все по кругу, нашла ванную и включила воду в душевой на полный напор. Меня трясло. Меня просто трясло, и от омерзения, и от ощущения гадливости, и от стресса, и от осознания всей ситуации. Душ действительно помог успокоиться хоть немного, заставив взять себя в руки и отказаться от крайне соблазнительной идеи просто сесть и расплакаться.

После наскоро высушила волосы, замоталась в полотенце и вышла за одеждой — моего комплекта из юбки, рубашки и чулок не было, на его месте лежал новенький — из спортивной майки, толстовки и свободных брюк.

— Простите, сахир… — начала было я.

Но из глубины номера раздалось:

— Надевай молча, без слов. И собери волосы. Мне с тобой придется работать всю ночь, на секс времени не будет.

Да я и не соглашалась! На секс, в смысле.

— И халат сверху! — донеслось откуда-то оттуда.

— Я запарюсь, — мрачно сказала я, скорее самой себе и потому тихо.

— Это вряд ли, — каким-то невероятным образом услышал сахир.

Молча вытащила спортивный костюм из упаковки, надев, утонула в нем. Сходила в ванную, взяла мужской здоровенный халат, надела сверху, поясом можно было замотаться чуть ли не сверху донизу. Завязала пояс. Собрала в пучок волосы. Стерла и так практически не имеющуюся на мне косметику.

Вышла из гостевой спальни.

Сахир, настраивающий что-то в гипотетически не существующем экране, глянул на меня и сообщил:

— Умыться забыла.

— Умылась, — мрачно возразила я.

Скептически оглядев меня, эниреец произнес:

— Ладно, в крайнем случае вызову любовницу. Садись за стол.

Я хотела было сказать, что мне эротики на сегодня хватило выше крыши разведуправления, а у них самое высокое здание в столице, но промолчала по одной-единственной причине — этот сахир нужен был мне как даже не знаю что. Поэтому я молча прошла к столу, осмотрела внушительный кусок недожаренного мяса на тарелке, стоящей на одной его стороне, обогнула стол, осмотрела другую тарелку с куском поменьше раз в пять и прожаренным гораздо лучше, там и села. К тому же там стоял кофе — крепкий, очень крепкий.

— Как у кадета S-класса, у тебя должна быть высокая обучаемость. Я прав? — продолжая возиться с экраном, спросил эниреец.

— Да, — уже не слишком уверенная в этом, ответила я. И добавила: — Но это в основном касается только языков.

— А боевая подготовка? — закончив с экраном и отойдя к системе кондиционирования, спросил он.

Пожав плечами, прикинула его возможности и ответила:

— Голыми руками я вас… тебя не убью точно, с ножом вероятность достигает девяноста процентов.

— Это если я сопротивляться не буду? — уточнил, усмехнувшись, сахир.

— Теоретически это если будешь… сопротивляться, — сообщила я.

В следующую даже не секунду — ее сотую часть я оказалась прижата к груди энирейца, отчетливо ощущая острие ножа для нарезки мяса у собственной сонной артерии.

— Уверена? — издевательски поинтересовались у самого моего уха.

— Уже не очень, — честно ответила я.

— Значит, мы имеем в наличии только способности к языкам, — вернув мой нож на место и отпуская меня так, словно вообще ничего не было, произнес сахир.

И, отправившись на другую сторону стола, сел на свое место, поднял нож и произнес:

— Лэнэр.

Указал на вилку:

— Акхэ.

На мясо:

— Сгхц.

Практически одновременно с последним произнесенным им словом заработал кондиционер, и в зале стало холодно. Очень холодно. И холодало, и холодало дальше, заставляя поеживаться меня и вызвав признание у энирейца:

— Ты меня слишком заводишь, так что придется так, малышка. Замерзнешь — принесу одеяло.

При слове «одеяло» его глаза нехорошо сузились… Я подумала, что одеяло — не слишком хорошая идея.

А дальше началось с этикета — на Рейтане женщина могла есть за одним столом с мужчиной в двух случаях: в случае личных отношений, в которые, как это ни удивительно, входила и работа, и в случае сватовства. Все. В иных случаях женщина ела за другим столом, в другом помещении и вообще где-то там, далеко.

— По тому, как ест женщина, о ней можно сказать слишком многое и не всегда то, что хотелось бы знать мужчине, — пространно объяснил мне сахир и издевательски добавил: — По тому, как ешь ты, можно сказать, что ты еще спишь.

— Вроде как нет, — осторожно возразила я, намекая, что все это точно не сон, иначе мне не было бы так зверски холодно.

— В определенном плане спишь, — издевка проявилась и в улыбке.

Решила не прояснять.

— Таким образом, — продолжил сахир, — в случае, когда ты садишься за стол с нашим правителем, напоминаю его титул — герхарнагерц, ты имеешь право сесть за этот стол, но есть — нет. Любой кусок, проглоченный тобой за одним столом с мужчиной, позволяет ему объявить тебя своей.

Я, почти уже доевшая мясо, последний кусок проглотила не с первого раза.

— Да, ты попала, — нагло сообщили мне.