Махабхарата. Рамаяна - [127]

Шрифт
Интервал

Великого Раму постигла в бою неудача,
Богов, и гандхарвов, и праведников озадача.
Святые, что жизнью достойной возвышены были, —
В тревоге, точь-в-точь как Сугрива с Вибхи́шаной, были!
Под сенью Анга́раки в небе, — зловещего знака, —
Встал Равана, словно гора золотая, Майна́ка.
И Раме стрелы не давая приладить на луке,
Теснил его десятиглавый и двадцатирукий[295].
Придя в исступленье, нахмурился воин великий,
На Равану пламенный взор устремил Грозноликий.
Так страшен был Рама в неистовом гневе, что дрожи
Деревья сдержать не смогли от вершин до подножий.
Бесчисленных рек повелитель, — кипучие воды
До неба вздымал океан, как в часы непогоды.
И кряжи седые с пещерами львиными тоже
В движенье пришли, с океанскими волнами схожи.
Кружилась, урон предвещая и каркая дико,
Ворон оголтелая стая. И гневного лика,
На Раму взглянув, устрашился враждебный владыка.
А боги бессмертные, к Раме полны состраданья,
Следили за битвой, подобной концу мирозданья,
В летучих своих колесницах, теснясь полукружьем
Над полем, где двое сражались ужасным оружьем.
В тревоге великой взирая с небесного свода,
И боги и демоны чаяли битвы исхода.
Но жаждали боги победы для Рагху потомка,
А демоны — злобного Равану славили громко.
Как твердый алмаз или Индры стрела громовая,
Оружье взял Равана, Раму убить уповая.
Он выбрал такое, что мощью своей беспредельной
Пугало врага и удар наносило смертельный.
Огонь извергало, и взор устрашало, и разум
Оружье, что блеском и твердостью схоже с алмазом.
Любую преграду зубцами тремя сокрушало
И слух потрясенный, свирепо гремя, оглушало.
Копье роковое, что смерти самой неподвластно,
Врагов истребитель схватил, заревев громогласно.
Он, клич испуская победный, готовился к бою
И ракшасов тешил, зловредный, своей похвальбою.
Он грубо воскликнул: «Моргнуть не успеешь ты глазом —
И этим оружьем, что прочностью схоже с алмазом,
О Рама, тебя уничтожу я с Лакшманой разом!
В копье моем скрыта стрелы громовой неминучесть.
Воителей-ракшасов мертвых разделишь ты участь!»
Метнул Красноглазый копье колдовское в отваге,
И трепетных молний на нем заблистали зигзаги.
Ударили колоколов меднозвончатых била.
Их восемь, певучих, на древке подвешено было.
Летело копье в поднебесье, огнем полыхая,
Гремящие колокола над землей колыхая.
Но это оружье, воитель, в боях наторелый,
Сумел отвратить, посылая несчетные стрелы.
Так пламень конца мирозданья гасили потоки,
Что Ва́сава с неба обрушивал тысячеокий.
Но стрелы, стремясь мотыльками к лучистой приманке,
Сгорали, коснувшись копья повелителя Ланки.
Разгневался пуще, при виде обильного пепла,
Царевич Айодхьи, решимость воителя крепла.
Швырнул, осердясь, Богоравный могучей десницей
Копье Громовержца, врученное Индры возницей.
Летящее в пламени яром, со звоном чудесным,
Оно раскололо ударом своим полновесным
Оружье властителя Ланки в пространстве небесном.
Увидел он быстрыми стрелами Рамы сраженных
Коней легконогих своих, в колесницу впряженных.
И Рама пробил ему дротиком грудь и над бровью
Всадил три стрелы златоперых… Облившийся кровью,
Был ракшас подобен ашоки цветущему древу.
Дал Равана волю его обуявшему гневу!

Равану спасает от гибели его возничий. Он поворачивает коней и увозит колесницу прочь от битвы.

Очнувшись, Равана возгорается гневом: возничий не смел увозить его! Враги могут обвинить теперь Равану в трусости. Возничий говорит, что сделал это лишь для пользы царя: великий воин передохнул и теперь вновь способен сражаться. Поединок между Рамой и Раваной возобновляется.

[Продолжение поединка Рамы и Раваны]

(Часть 107)

На ракшаса и человека в немом изумленье
Два войска глядели, внезапно прервав наступленье.
Сердца у бойцов колотились, но замерли руки,
Сжимавшие копья, дубины, секиры и луки.
И зрелищем странным казались огромные рати,
Что, двух вожаков созерцая, застыли некстати.
И Раме и Раване разные были предвестья.
Не смерти, в сраженье страшились они, но бесчестья.
Два недруга истолковали приметы и знаки.
Их мысли и чаянья ход получили двоякий.
«Победу предвижу!» — сказал себе Рама всеправый.
«Погибель предвижу!» — сказал себе Десятиглавый.
В неистовстве Равана сбить вознамерился знамя,
Что реяло над колесницей, ниспосланной Раме.
Хоть Равана стрелы пустил, разъярившись премного,
Но стяга не сбил с колесницы громовного бога.
И стрелы посыпались наземь, скользнув мимо цели.
Лишь знамени древко они золотое задели.
Но Рама свой лук натянул, и — врагу воздаянье! —
Стрела с тетивы понеслась в нестерпимом сиянье.
Змее исполинской под стать, с устрашительным блеском,
Стяг Раваны срезав, под землю ушла она с треском.
Увидя, что знамя повержено воином дивным,
Он стрелы обрушил на Раму дождем непрерывным.
В коней Шатакра́ту вонзались несчетные стрелы.
Назло супостату, остались животные целы,
Как будто легонько хлестнули их стеблями лилий!
И Раме служить продолжали они без усилий.
Палим нетерпения пламенем, Боговраждебный
С поверженным знаменем ливень оружья волшебный
На Раму тогда устремил: булавы и дубины,
Секиры и молоты, гор остроглавых вершины,
Утесы, деревья с корнями, железные жерди —
Все падало, грохот и гул исторгая из тверди.
Злонравного стрелы затмили простор окоема,
Но он упустил колесницу властителя грома.

Еще от автора Неизвестный Автор
Галчонок

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Призраки ночи

В книге собраны предания и поверья о призраках ночи — колдунах и ведьмах, оборотнях и вампирах, один вид которых вызывал неподдельный страх, леденивший даже мужественное сердце.


Закат  вечности

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


mmmavro.org | День 131, Победа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Песнь о Нибелунгах

…«Песнь о Нибелунгах» принадлежит к числу наиболее известных эпических произведений человечества. Она находится в кругу таких творений, как поэмы Гомера и «Песнь о Роланде», «Слово о полку Игореве» и «Божественная комедия» Данте — если оставаться в пределе европейских литератур…В. Г. Адмони.


mmmavro.org | День 132, Поэт

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Книга дворцовых интриг. Евнухи у кормила власти в Китае

Эта книга необычна, потому что необычен сам предмет, о котором идет речь. Евнухи! Что мы знаем о них, кроме высказываний, полных недоумения, порой презрения, обычно основанных на незнании или непонимании существа сложного явления. Кто эти люди, как они стали скопцами, какое место они занимали в обществе? В книге речь пойдет о Китае — стране, где институт евнухов существовал много веков. С евнухами были связаны секреты двора, придворные интриги, интимные тайны… Это картины китайской истории, мало известные в самом Китае, и тем более, вне его.


Рассказы о необычайном. Сборник дотанских новелл

В сборник вошли новеллы III–VI вв. Тематика их разнообразна: народный анекдот, старинные предания, фантастический эпизод с участием небожителя, бытовая история и др. Новеллы отличаются богатством и оригинальностью сюжета и лаконизмом.


Лирика Древнего Египта

Необыкновенно выразительные, образные и удивительно созвучные современности размышления древних египтян о жизни, любви, смерти, богах, природе, великолепно переведенные ученицей С. Маршака В. Потаповой и не нуждающейся в представлении А. Ахматовой. Издание дополняют вступительная статья, подстрочные переводы и примечания известного советского египтолога И. Кацнельсона.


Тазкират ал-аулийа, или Рассказы о святых

Аттар, звезда на духовном небосклоне Востока, родился и жил в Нишапуре (Иран). Он был посвящен в суфийское учение шейхом Мухд ад-дином, известным ученым из Багдада. Этот город в то время был самым важным центром суфизма и средоточием теологии, права, философии и литературы. Выбрав жизнь, заключенную в постоянном духовном поиске, Аттар стал аскетом и подверг себя тяжелым лишениям. За это он получил благословение, обрел высокий духовный опыт и научился входить в состояние экстаза; слава о нем распространилась повсюду.


Когда Ану сотворил небо. Литература Древней Месопотамии

В сборник вошли лучшие образцы вавилоно-ассирийской словесности: знаменитый "Эпос о Гильгамеше", сказание об Атрахасисе, эпическая поэма о Нергале и Эрешкигаль и другие поэмы. "Диалог двух влюбленных", "Разговор господина с рабом", "Вавилонская теодицея", "Сказка о ниппурском бедняке", заклинания-молитвы, заговоры, анналы, надписи, реляции ассирийских царей.


Средневековые арабские повести и новеллы

В сборнике представлены образцы распространенных на средневековом Арабском Востоке анонимных повестей и новелл, входящих в широко известный цикл «1001 ночь». Все включенные в сборник произведения переводятся не по каноническому тексту цикла, а по рукописным вариантам, имевшим хождение на Востоке.


Шах-наме

Поэма Фирдоуси «Шах-наме» («Книга царей») — это чудесный поэтический эпос, состоящий из 55 тысяч бейтов (двустиший), в которых причудливо переплелись в извечной борьбе темы славы и позора, любви и ненависти, света и тьмы, дружбы и вражды, смерти и жизни, победы и поражения. Это повествование мудреца из Туса о легендарной династии Пишдадидов и перипетиях истории Киянидов, уходящие в глубь истории Ирана через мифы и легенды.В качестве источников для создания поэмы автор использовал легенды о первых шахах Ирана, сказания о богатырях-героях, на которые опирался иранский трон эпоху династии Ахеменидов (VI–IV века до н. э.), реальные события и легенды, связанные с пребыванием в Иране Александра Македонского.


Корабль дураков. Похвала глупости. Навозник гонится за орлом. Разговоры запросто. Письма тёмных людей. Диалоги

В тридцать третий том первой серии включено лучшее из того, что было создано немецкими и нидерландскими гуманистами XV и XVI веков. В обиход мировой культуры прочно вошли: сатирико-дидактическую поэма «Корабль дураков» Себастиана Бранта, сатирические произведения Эразма Роттердамского "Похвала глупости", "Разговоры запросто" и др., а так же "Диалоги Ульриха фон Гуттена.Поэты обличают и поучают. С высокой трибуны обозревая мир, стремясь ничего не упустить, развертывают они перед читателем обширную панораму людских недостатков.


Разбойники

Основной мотив «Разбойников» Шиллера — вражда двух братьев. Сюжет трагедии сложился под влиянием рассказа тогдашнего прогрессивного поэта и публициста Даниэля Шубарта «К истории человеческого сердца». В чертах своего героя Карла Моора сам Шиллер признавал известное отражение образа «благородного разбойника» Рока Гипарта из «Дон-Кихота» Сервантеса. Много горючего материала давала и жестокая вюртембергская действительность, рассказы о настоящих разбойниках, швабах и баварцах.Злободневность трагедии подчеркивалась указанием на время действия (середина XVIII в.) и на место действия — Германия.Перевод с немецкого Н. МанПримечания Н. СлавятинскогоИллюстрации Б. Дехтерева.


Учитель Гнус. Верноподданный. Новеллы

Основным жанром в творчестве Г. Манна является роман. Именно через роман наиболее полно раскрывается его творческий облик. Но наряду с публицистикой и драмой в творческом наследии писателя заметное место занимает новелла. При известной композиционной и сюжетной незавершенности новеллы Г. Манна, как и его романы, привлекают динамичностью и остротой действия, глубиной психологической разработки образов. Знакомство с ними существенным образом расширяет наше представление о творческой манере этого замечательного художника.В настоящее издание вошли два романа Г.Манна — «Учитель Гнус» и «Верноподданный», а также новеллы «Фульвия», «Сердце», «Брат», «Стэрни», «Кобес» и «Детство».