Махабхарата. Книга I. Адипарва - [94]

Услышав от него такие слова, мать сказала тогда сыну: «Слепой ведь не (может быть) достойным царем кауравов, о богатый подвигами! Благоволи дать для рода Куру второго царя, — хранителя отчего рода, продолжателя рода своих предков». Обещав ей и сказав «хорошо», тот великий подвижник удалился. А та царевна Косалы в надлежащее время родила слепого сына. Тогда Сатьявати, безупречная царица, уговорила другую невестку и опять позвала, как прежде, мудреца. И тот великий мудрец явился к ней, как было о том условлено. Затем он направился к Амбалике. Она же, при виде того мудреца, изменилась в лице и стала бледной на вид, о Бхарата! Видя, что она испугалась, побледнела и расстроилась, сын Сатьявати Вьяса сказал ей такое слово: «Так как при виде меня, безобразного, у тебя появилась бледность, то и этот сын твой будет также бледным. И имя ему будет (дано) такое же[619], о прекрасноликая!». Сказав так, великий и наилучший мудрец вышел. Увидев, что сын вышел оттуда, Сатьявати обратилась к нему. И он сказал и матери, что сын будет бледным. Тогда мать снова попросила его с другом сыне. «Хорошо», — ответствовал своей матери великий мудрец. А та царица в свое время родила мальчика бледного на вид, обладавшего счастливыми приметами и блистающего красотою. И у него потом родились пять сыновей — пандавов, могучих стрелков из лука.

Через некоторое время (Сатьявати) снова приказала старшей своей невестке, когда наступило время, благоприятное для зачатия, (идти) к тому (отшельнику). Она же, подобная дочери богов, подумав об облике и запахе великого мудреца, не исполнила из страха повеления царицы. И, нарядив в свои украшения рабыню, подобную апсаре, дочь повелителя Каши послала тогда ее к Кришне. Когда же явился мудрец, она подошла к нему и приветливо стала прислуживать ему. И мудрец тот нашел в ней удовлетворение от наслаждения любовью. И, проведя с нею ночь, великий риши, вставая сказал ей, получившей удовольствие: «Ты не будешь больше рабыней. Этот удачный зародыш, о прелестная, вошел в твою утробу. (Твой сын) будет справедливым и лучшим среди всех мудрых в мире». И родился от Кришны-Двайпаяны сын, наделенный неизмеримым умом, — брат Дхритараштры и Панду. Свободный от страсти и гнева, он сделался знатоком подлинной сути вещей. Это был Дхарма, (родившийся на земле) в облике Видуры из-за проклятия великодушного (отшельника) Мандавьи. А тот, освободившись от долга перед законом, снова встретился с матерью и, поведав ей о потомстве, снова исчез. Так родились от жен Вичитравирьи и от Двайпаяны продолжатели рода Куру, подобные божественным отпрыскам.

Так гласит глава сотая в Адипарве великой Махабхараты.

Глава 101

Джанамеджая сказал:

Что за поступок был совершен Дхармой, за который он навлек на себя проклятие? И от чьего проклятия, о брахман-мудрец, он родился из утробы женщины-шудры?

Вайшампаяна сказал:

Был некий брахман, известный под именем Мандавья, знаток всех законов, стойкий, пребывающий в правде и подвигах. Тот великий аскет и последователь йоги стоял на пне дерева у двери (своей) обители с поднятыми вверх руками, соблюдая обет молчания. И вот по истечении долгого времени, как он пребывал в таком подвиге, в ту обитель явились грабители, неся с собой награбленную добычу. Преследуемые многочисленными стражами, о бык из рода Бхараты, они спрятали добычу в его обиталище, о лучший из рода Куру! И, спрятав, (добычу), они из страха спрятались там же, пока не нагрянула погоня. Вскоре после того, как они спрятались, туда пришел отряд стражи. Преследователи воров увидели того мудреца, чье богатство состояло лишь в подвигах, и спросили его, пребывавшего в таком положении: «Каким путем ушли грабители, о наилучший из дваждырожденных? Тем путем, о брахман, мы быстрее пустимся в погоню». Между тем как стражи сказали так, тот аскет ничего им не сказал в ответ — ни хорошего, ни плохого. Тогда те царские слуги стали обыскивать обитель и увидели там спрятавшихся воров и их добычу. И у стражей возникло подозрение на того отшельника; тогда схватив его и грабителей, они доложили (обо всем) царю. Царь приказал его казнить вместе с теми ворами. И тот великий аскет, будучи (совсем) не известен казненным, был посажен на кол. И стражи те, посадив на кол отшельника, вернулись к царю и принесли ему (захваченную) добычу. А тот благочестивый брахман-мудрец, оставаясь долгое время на колу, не находил своей смерти, хотя и был без пищи. Он не только сохранил свою жизнь, но даже призвал (других) мудрецов. Когда великодушный он предавался покаянию на острие кола, то отшельники впали в великую скорбь. И, обернувшись птицами, они все ночью прилетели к нему. Показав себя по мере сил, они спросили высочайшего из дваждырожденных: «Мы желаем услышать, о брахман, какой грех ты сотворил?». И тогда тот тигр среди отшельников сказал тем аскетам: «Куда мне уйти от вины? Не кто иной, (как я), не причинил мне обиды».

Между тем царь, услышав о том риши, вышел вместе с советниками и стал умилостивлять мудреца, посаженного на кол: «Так как мною была причинена тебе обида по заблуждению и неведению, о наилучший из мудрецов, я умоляю тебя: ты не должен гневаться на меня». И, услышав это от царя, отшельник смилостивился. Тогда царь, получивший милость, стал снимать его. Но, снимая его с острия кола, он вытащил тот кол. Не будучи в состоянии вытащить из него кол, он срубил его у самого тела. И тот отшельник странствовал (всюду) с торчавшим в нем колом. Благодаря этому подвигу он завоевал себе миры, трудно достижимые для других. Поэтому он прозывается в трех мирах Анимандавья («Мандавья с концом кола»). Однажды тот брахман, знаток высочайшей истины, пришел в обиталище Дхармы. Увидев его, сидящего на троне, владыка стал укорять его: «Какой дурной поступок был совершен мною в неведении, за который я получил подобное возмездие? Скажи же скорее мне правду, посмотри на силу моего подвижничества».