Магуари - [12]

Неловко, торопливо направилась в сторону, где в тени деревьев стояли ребята, но дошла только до первых валежин. Застучал топор, а потом, зажав в свободной от инструмента руке несколько хворостин, человек поспешно направился назад. Неуклюжие маневры в узости прохода, потом дверь закрылась.

Нет, это не приспешники рыцаря Мануила. Кто-то горемычный зимует, испытывая лишения, и, кажется, он не слишком здоров. Даже дров как следует запасти не способен. Переглянулись. Света недостаточно, чтобы разглядеть выражение лица друг друга, но, кажется, думают они одинаково.

Дик молча вытащил пилу-струну. Поклажа из-за спин перекочевала на снег. Сушняка здесь много. Парень резал стволы и сучья на поленья, а девушка укладывала их в штабель рядом с входом в укрытие, устроенное в земле, благо, снег в этом месте лежал неглубоко, так что тропинка образовалась в два счёта.

— А может, он голодный? — спросила она, когда куча дошла ей до пояса.

Дик вздохнул, набрал в охапку поленьев, подошел к двери, и, в этот момент её открыли изнутри. Так что ноша как-то естественно перекочевала в руки здешнего обитателя, видимо, вышедшего за следующей порцией топлива. Клёпа быстренько проскользнула вслед за хозяином, взяв дров, сколько подняла, и юноше больше ничего не оставалось, как последовать её примеру.

Кажется, такие сцены характеризуются словом "приплыли". Около горящего посреди помещения костра стояли его спутница и незнакомец и пялились друг на друга.

— Знакомого встретила, — подумалось вдруг. Потом перевёл взгляд на лицо визави. Не лицо это вовсе, а морда ящерицы. Дракона, как их здесь называют.

— Не замирай, подбрось, дровец-то, — разрушил он идиллию созерцания. Хозяин этого "дома" явно не в себе. Костер, хотя и горел устойчиво, был невелик, помещения, как следует, не согревал. А рептилии — твари холоднокровные. Им, если тепла недостаточно, свойственна заторможенность. По крайней мере, так считает биологическая наука.

***

Убивать никто никого не стал. Этому животному было не до того. Оно жестоко настрадалось от борьбы за жизнь, которую вело неизвестно сколько времени. Согревшись у костра, оно закутывалось в вонючие шкуры и мчалось за дровами, уповая на тепловую инерцию своего не выделяющего тепла тела. Важно было вернуться до того, как начнётся окоченение, поэтому результаты каждой вылазки оказывались скромными. Огонь, получив порцию топлива, оживал, и обеспечивал своего кормильца теплом, достаточным для того, чтобы предпринять следующую вылазку. Продолжалось это сутки или месяц — сказать было невозможно. Хрипы, скрипы и рыки драконской речи интерпретировать не удалось.

Дров ребята нанесли много, и бедолагу отогрели, отчего он заснул. Потом накормили несчастного из невеликих уже своих запасов окороком, который оставляли напоследок, после чего "пациента" совсем сморило. Похоже, утомление этим существам тоже свойственно. Не забывая своевременно подкидывать в костёр, наготовили дров, заполнив ими практически всё свободное пространство помещения.

Это раньше была промоина в обрыве. Потом сверху упали деревья, на них насыпался мусор, листва и хвоя, нанесло земли. Кое-что, конечно, было потом подправлено руками. Удалены сучья, направленные вниз, перекрыты оставшиеся "окна", сооружена стенка с дверью. В результате образовалась немалая пещерка, где совсем неплохо можно было укрыться от непогоды.

Дик быстро сообразил, что к чему и взялся за благоустройство. Он обнаружил неподалеку крутую осыпь, на которой даже снег держался неважно. Навозил на санках, устроенных из лыж, плитняка и сложил трубу, выведя её сквозь то самое отверстие в крыше, через которое уходил дым. Выстывать сразу стало значительно медленней, перекрытие оттаяло, что позволило прицельно залатать в нём прорехи палками и глиной. Тепло стало держаться ещё лучше. Просохли стены.

Складывать печку или камин не стали — не печники, однако. Открытый очаг неплохо прогревал помещение, а дым его засасывала дырка в боковой поверхности прямой, без хитростей, трубы. Меняя положение камня-заслонки можно было регулировать скорость воздухообмена. Не идеально, конечно, но значительно лучше, чем костер, горящий на земляном полу под отверстием в потолке.

Оставаться здесь долго ребята не собирались. В мир людей им нужно вернуться до того, как оттает болото, так что, обеспечив незадачливому зимовщику огромный, явно избыточный, запас дров, и приличный запас провизии — тетеревов и глухарей, которых Клёпа приносила по нескольку штук каждый день, они намеревались "откланяться".

Общение с ящером слегка наладилось. Он охотно "разговаривал", искренне стараясь содействовать в установлении взаимопонимания. Примерно сотню слов драконовского языка выяснить удалось надежно. Кстати, готовить он умел лучше Клёпы, хотя ел умеренно. Одежды этот монстр не носил, если не нужно было выходить на холод, и не забывал время от времени поворачивать к огню разные стороны своего тела, покрытого толи чешуйчатой кожей, толи кожистой чешуёй. С узорчиком, кстати.

Зубы у него оказались с клыками, резцами и коренными, причём последние — тупые, а не как у хищников. Да и клыки не слишком длинные. Варёное и жареное мясо ел с удовольствием, а от сырого отказался. Похлёбки и каши тоже употреблял. Строение передних конечностей напоминало человеческую руку, задние были массивней, с очень длинной ступнёй, отчего казалось, что коленки направлены назад. Спинной гребень выражен слабо, зато имеется мясистый хвост. Не так, чтобы очень большой, но при беге такой противовес очень даже помогает.