Магнус Ридольф - [33]

Магнус Ридольф безмятежно погладил бородку, переводя взгляд с одного существа на другое: «Мне удалось установить личность Мак-Инча. Я примерно определил, в какую сумму его хищения ежедневно обходятся городскому управлению Склеротто-Сити. Я могу доказать, что существо по прозвищу „Мак-Инч“ – убийца. По меньшей мере я могу доказать, что он пытался убить меня. Да, меня – Магнуса Ридольфа!» – произнося последние слова, Ридольф строго выпрямился.

И снова аудитория отозвалась осторожными движениями и едва слышными звуками – каждое из существ инстинктивно реагировало на различные стимулы своей центральной нервной системы.

Магнус Ридольф придал голосу всю возможную серьезность: «Будучи работниками городского управления, вы представляете население Склеротто-Сити. Я хотел бы знать, какие меры вы рекомендуете мне принять. Господин мэр, вы можете что-нибудь предложить?»

Голова желтокрыла стала качаться из стороны в сторону, то ныряя, то поднимаясь на длинной шее; желтокрыл испускал пронзительные, возбужденные, не поддающиеся истолкованию звуки. Через несколько секунд голова замерла, лиловый глаз с подозрением уставился на Ридольфа: «Мак-Инч может всех нас убить».

Капеллан Бёк прокашлялся и смущенно пробормотал: «Вы не думаете, что нам следовало бы…»

Пожарник Джо Бертран вмешался: «Мне надоело ходить вокруг да около! У нас есть тюрьма. У нас есть уголовный кодекс. Пора осудить Мак-Инча за то, что он сделал. Если он вор, пусть сядет в тюрьму. Если он убийца и если его можно подвергнуть церебральной коррекции, так тому и быть. А если он не поддается коррекции, его придется казнить!»

Магнус Ридольф кивнул: «Я могу доказать, что Мак-Инч – вор. Ему не повредит провести несколько лет за решеткой. Потребуются чистая, гигиенически безукоризненная тюремная камера, оснащенная гермицидными воздушными фильтрами, а также режим, предусматривающий принудительное регулярное мытье, кормление очищенной, не содержащей болезнетворных организмов пищей…»

«Почему вы подчеркиваете санитарно-гигиенические условия тюремного заключения?» – прогудел заведующий складом.

«Потому что Мак-Инчу придется отсиживать свой срок в таких условиях, – торжественно ответил Магнус Ридольф. – Ему сделают все необходимые прививки, и он будет проживать в среде, не содержащей никаких микробов. И для Мак-Инча это будет страшнее смерти! Так что же, – Ридольф обвел глазами окружившие его неподвижно напряженные фигуры, – кто из вас Мак-Инч?»

Сборщик мусора встал на дыбы – поразительным образом его туша приняла вертикальное положение и откинулась далеко назад, обнажив бледное брюхо с двойным рядом бледных коротких ножек. Гигантский скат выгнулся, напрягся. «Ложись!» – закричал Бёк. Голспод испустил поток вонючей жидкости, обливая всех, кто находился в помещении. Из глубины его брюха послышалось громовое бурчание: «Все вы умрете, все умрете…»

«Тихо! – приказал Магнус Ридольф. – Замолчите! Господин мэр, замолчите!»

Истерическое чириканье желтокрыла стихло. «Никому не угрожает опасность, – сказал Ридольф, спокойно вытирая лицо платком и сосредоточив взгляд на вздыбившемся голсподе. – Мы включили ультразвуковой вибратор, установленный под полом, и облучатель Хехтманна на потолке, как только зашли в ратушу. Бактерии в выделениях Мак-Инча погибли, как только он раскрыл пасть, если не раньше».

Голспод зашипел, плюхнулся на пол и бросился к двери, энергично работая маленькими ножками, как поршнями. Шеф полиции бросился на плоскую пульсирующую спину преступника подобно дельфину, выпрыгнувшему из волны. Когтистые ласты погрузились в плоть голспода и стали разрывать ее. Голспод завопил, перевернулся на спину, зажал земноводного полицейского между рядами ножек, обернулся вокруг него всем телом, чтобы раздавить. Джо Бертран подскочил и принялся пинать молочно-голубой глаз мерзавца. Извиваясь, портмарская многоножка втиснулась между гигантским скатом и шефом полиции, схватила коготками тонких конечностей каждую из ножек-присосок голспода и пыталась раздвинуть их, чтобы освободить земноводное. Мэр-желтокрыл вскочил на верхний этаж через дыру в потолке, мигом спрыгнул обратно с длинным острым вертелом в клюве, вспорхнул, пикируя на голспода, пронзил ему голову вертелом, пронзил еще раз и еще раз…

Бёк выбрался наружу и поспешил сесть в машину. Выбросив вонючую блузу в канаву, Магнус Ридольф присоединился к нему.

Капеллан опустился грудью на руль, его розовое лицо сморщилось. «Они… разорвали его на куски», – прошептал он.

«Отталкивающее зрелище, – согласился Ридольф, ощупывая пальцами слипшуюся бородку. – Пренеприятнейшая история, во всех отношениях».

Бёк вперил в Ридольфа укоризненный взгляд круглых голубых глаз: «Насколько я понимаю, вы рассчитывали именно на это!»

Ридольф тихо произнес: «Дорогой мой, не лучше ли нам поскорее вернуться в Миссию и выкупаться? Чистая одежда поможет нам видеть вещи в надлежащей перспективе».

Трезвый, сосредоточенный Клеммер Бёк сидел напротив Магнуса Ридольфа за обеденным столом, не прикасаясь к еде, даже не глядя на нее. Ридольф ел неспешно и аккуратно, но существенно подкрепился. Он надел свежевыстиранную, выглаженную блузу из льняного полотна, а его мягкая белая бородка была безукоризненно расчесана и подстрижена.